остальному, и на меня накатывает острое чувство одиночества, ведь я не люблю магию, как любила ее Элис. Мне кажется, что-то со мной не так.
«Я люблю магию сильнее и глубже, чем кого-либо, и она любит меня в ответ. Жертва велика, но и награда бесценна».
Я жутко злюсь от ее слов, но хуже того – я чувствую страшное одиночество. Как она могла любить то, что отняло у нее так много? Я хочу ее понять, но вряд ли смогу.
Я погружаюсь в чтение и совершенно не замечаю, как быстро пролетает время. Когда Сумрак выбегает через свою дверку, я проверяю телефон. С трудом оторвавшись от мемуаров Элис, быстро одеваюсь и выбегаю из хижины. Не останавливаясь, мчусь к учебному полю, где меня уже ждет Сан. После той встречи я видела его только мельком, один раз. Он вскидывает брови при виде меня.
– Я уж думал, ты не придешь.
– Прости, – задыхаясь, произношу я. – Зачиталась немного и не заметила, как пролетело время.
– Ничего страшного, – говорит Сан. – Кажется, ты выздоровела. – Его голос звучит немного неуверенно.
Я уже хочу ответить ему, как вспоминаю, что он будет докладывать все мисс Сантайл и мистеру Берроузу, и желание тут же пропадает. Сложно думать о человеке, который спас Сумрака и вместе с тобой прятался от смерча, когда ты лишь видишь в нем того, кто будет делать о тебе заметки и обсуждать тебя за спиной.
Между нами вырастает невидимая преграда – высокая, крепкая и непреодолимая.
Сан наклоняется к сумке и вынимает оттуда лист бумаги с фирменным оттиском Восточной школы солнечной магии наверху.
– План занятий?
– Да, – коротко и задумчиво отвечает Сан.
– Ты только не радуйся уж так сильно.
Сан убирает лист бумаги обратно в сумку и вздыхает.
– Прости, я… – Он замолкает и смотрит на меня. – Я уехал за четыреста километров от родного дома, чтобы изучать ботанику. Я хотел поехать вместе с родителями в Корею на целый месяц к нашим родственникам, но пришлось отказаться, так как мистер Берроуз сказал, что мне выпала уникальная возможность. Но вместо учебы я тренирую тебя. Он не предупреждал, что так будет, – говорит Сан, ходя кругами по полю.
Мне даже легче на душе. Теперь я понимаю, что он хочет быть здесь не больше моего.
Сан проводит рукой по волосам и бросает на меня извиняющийся взгляд.
– Прости. Понимаю, ты не виновата. Не стоило вымещать обиду на тебе.
– Я не знала, что они отвлекли тебя от исследований. Мне жаль.
Сан качает головой.
– Я не просил об этом. Я вообще ни о чем не подозревал, пока мисс Сантайл и мистер Берроуз не вызвали меня в кабинет за двадцать минут до твоего прихода.
– Ты не один такой. Но вряд ли бы мистер Берроуз стал предупреждать тебя до того, как ты отказался от семейной поездки и приехал сюда.
– Он не знал, что мистер Харт погибнет, – говорит Сан.
Но он знал, что будет обучать меня. И понимал, что будет заниматься со мной, а не с Саном.
Я вспоминаю, как вел себя мистер Берроуз на той тренировке. Теперь мне совершенно ясно, что мисс Сантайл пригласила его на замену мистеру Харту. Она давно хотела это сделать, и смерть мистера Харта лишь облегчила ей задачу.
В груди снова все сдавливает от боли.
Сан смотрит на бумагу, торчащую из его сумки.
– Я знаю, он кажется немного грубоватым, но мистер Берроуз прекрасный учитель. Я, конечно, думал, что не так проведу свое время здесь, но все равно рад, что буду учиться у него. Когда узнаешь его получше, сама все поймешь.
– А по-моему, он просто козел, – говорю я.
Сан стискивает зубы, тонкие мышцы слегка пульсируют. Он злится.
– Может, начнем?
Я кидаю сумку на землю.
– Давай, – кисло отвечаю я, краем глаза замечая, как Сан качает головой. Я тут же мысленно ругаю себя и уже куда мягче спрашиваю: – Что у нас сегодня по плану?
– Упражнение для любого времени года. Оно будет у нас базовым на тренировках. К концу году ты его столько раз проделаешь, что больше никогда не захочешь повторять. Сегодня мы обозначим исходную отметку. Мистеру Берроузу нужно знать, с чего мы начнем, чтобы потом оценить прогресс.
Одно только имя пришлого учителя уже нервирует меня. Я никогда не стану сильнее, если буду постоянно раздражаться из-за него и беспокоиться о том, что придется заниматься уже с ним, если не продвинусь дальше.
– Только давай так. Ты не упоминаешь при мне его имени без острой необходимости, а я не буду говорить, какой он козел, согласен? – Я хочу пошутить, но выходит как-то грубо.
«Перегнула палку», – мысленно упрекаю я себя.
Но Сан головой не качает и зубы не стискивает. Уголки его губ слегка подергиваются, и он сглатывает, пытаясь не засмеяться.
– Согласен, – говорит он.
– А как мы наметим исходную точку?
– Поработаем с ветром – он есть в любое время года. Видишь тот ряд деревьев? – Сан указывает на край поля, где акры вечнозеленых растений и высоких сосен простираются до самых гор. – Сегодня хорошая погода. Посмотрим, как далеко ты сможешь послать порыв ветра сквозь деревья. Затем отметим это дерево, и оно станет нашей отправной точкой. Ничего сложного.
– И все? Как-то просто.
– В этом весь смысл. Проще всего научиться управлять магией, сделав ее легкой и обыденной. Как привычку. В теории, если постоянно выполнять одно и то же упражнение и ни на что не отвлекаться, оно в итоге станет привычным и не будет вызывать затруднений. Ты начнешь уверенно направлять свою силу. И тогда сможешь снова работать с другими ведьмами. Но прежде, чем управлять магией других, ты должна подчинить свою. Логично?
Мне не нравится, как он говорит со мной. Как будто знает меня и какую боль может причинить моя магия. Ничего он не знает. Просто повторяет то, что сказал ему мистер Берроуз.
Мне тут же хочется все бросить. Не хочу тренироваться с ним. Ни с кем не хочу.
«Потерпи еще девять месяцев», – напоминаю я себе.
Я молчу, и Сан продолжает:
– Сначала потренируемся пару раз, а потом уже обозначим исходную отметку. Согласна?
Я киваю.
– Так, скажи, когда будешь готова.
Задачка простая, но я отчего-то волнуюсь. Сердце начинает биться быстрее. Я вытираю ладони о джинсы. Закрываю глаза и вытягиваю руки вперед, но они дрожат, и я опускаю их.
– Прости, – смущенно говорю я. – Со дня смерча не практиковалась в магии.
– Ничего страшного. Не торопись.
Кажется, что напряжение, повисшее между нами, исчезает. Голос Сана звучит спокойно и доброжелательно.
