В зоне ожидания стоит частный самолёт из Италии. Вокруг вроде бы пусто.
Неподалёку машина-заправщик топливом. В кабине человек заканчивает доклад:
– …Но уже два часа лишних стоит, Олег Николаевич! Ждут. Что? Регулярный рейс «Ал-Италия» взлетел. Ни одного старика. Ни одного инвалида. Все шустрые, молодые. Вели всех до взлёта. Подсадок к трапу не было. Понял. Продолжаем наблюдение.
Вот она третья сила, которая вступила в игру. И получается, если бы даже привезли бы «эмвэдэшники» Старика из Краснодона в Киев… Очень непросто было бы его вывезти в Рим. Да, оказывается не только браткам из Неаполя нужен Старик.
Украина. Полтавская трасса под Киевом. Утро.В машине тот самый ночной «аля – офицер ГАИ»:
– А может быть привиделось там ему в Неаполе, Олег Николаевич? Или фуфло ему прогнали? Подумать только…
Дыра какая-то. Похоже на бред.
– Похоже то, похоже… – Олег Николаевич задумчив: – Только вот по оперативке МВД десять минут назад… В Краснодоне по месту жительства того пацана с виллы найдены три трупа. Свежих. Эти засранцы из МВД вводят план «Перехват» по всей стране. Ну, что ж, будем надеяться, что Старик ещё в Украине. Да. Это же нарочно не придумаешь. Такие варианты мы прорабатывали! Но чтобы затащить Старика на нашу территорию… Этого и в мечтах не было. Короче прочёсываем всё. Автомобильные аварии, больницы. И висим на хвосте у МВД.
Глава Пятая
Карпаты
Украина. Карпаты. Село. Дом Маруси. Утро.Машина «Скорая помощь» Николая съезжает с развилки к селу.
Подъезжают ко двору Маруси. Тишина.
Калитка висит на одной петле, скрипит. Ворота нараспашку. Выбиты стёкла в доме.
Николай с пистолетом осторожно проходит по двору. Пусто. Возвращается к машине.
– А где эта тётя? Ты говорил, добрая такая? – спрашивает Леся.
– Ой, боюсь, что тут тоже были гости.
Николай заезжает на машине во двор. Закрывает ворота, калитку. Машину ставит в уголок, чтобы не была заметна с улицы, говорит Лесе:
– Посиди, доця, пока в машине.
Идёт по двору. Заходит в дом. Там всё перевернуто. На стене фотографии. Среди них яркая, солнечная фотография
– Маруся на берегу моря. Николай снимает фото. Вынимает фото из рамочки. Вздыхает.
Выходит на крыльцо. Растерянно присаживается на лавочку.
А Леся не выдержала – бегает по двору. Забегает в сад за домом. Ходит по саду.
Вроде всё тихо. Но кто-то наблюдает за ней из приоткрытой двери погреба.
– Папка! Папка! – зовёт Леся. В сад входит Николай, – Яблочко сорви. Вот это с красным бочком.
– Да, вон сколько валяется.
– Нет, мне вон то с дерева.
А наблюдатель, видно, хочет всмотреться в лицо Николая через щель. И он использует оптический прицел винтовки. Теперь сквозь прицел Николай и Леся стали ближе.
Правда, Николай в белом халате фельдшера стоит спиной. В руке у него фотография Маруси, снятая со стены в доме. Прицел ползёт по фотографии в руке. Фиксирует срывание яблока. Возвращается на затылок Николая. Тот поворачивает голову. Теперь в прицеле его лицо.
– А-ну, повесь яблочко на место. Как хозяев нет, так можно сад обнести! – Из погреба в глубине сада вбирается Маруся со старой снайперской винтовкой в руках.
Подходит. Берёт у Николая яблоко, обтирает об платок, даёт Лесе:
– Угощайся, девочка! – смотрит на Николая. Николай на неё. Улыбаются. – Ну, что гости были и у тебя? Выкрутился?!
– Так придурку всегда везёт.
– А фотку не хрен воровать. Старик где? «Ноно» – смеётся Маруся.
– С собой привёз. Я теперь всю семью с собой вожу.
Подходят к машине «Скорая помощь». Маруся заглядывает внутрь.
– «Буонжорно, Ноно»! – здоровается со Стариком Маруся – Вас, деда, не обижали? Ну, разгружай, Микола. Покормлю, а потом брат приедет, и в горы подадимся. Пересиживать. Бо чую, так это дело они не оставят.
– А к тебе, я вижу, тоже приезжали?
– Ага. Аж со Львова. Двое бандюков. Так у меня же брат участковый. Он же и привёз их. Предупредил и я в схроне пересиживала. А этой ночью не утерпела. Думала, спят пьяные. Ну и попалась.
– Прихватили?!
– Ага! Успела пару раз по печени получить. Должны были во Львов увезти. А оттуда в Неаполь самолётом. У тех итальянцев все бандиты и милиция в Украине на подхвате.
– И как же ты выбралась?
– Та! Вон там оба закопаны.
– Как? С винтовочки ты что ли?
– Не. То братик Богдан взяв на себя грех.
– Хорошо тебе. У тебя братик. А мне самому пришлось…
Пока идёт разговор, Старика закатывают в сад, сажают на стульчак. Леся гуляет по огороду – огурчики, помидорчики к столу. Маруся с Николаем чистят картошку.
И когда Николай заканчивает рассказ, девушка встаёт, обходит вокруг неподвижно сидящего в кресле-каталке Старика:
– Получается, не за нами они гоняются, Микола. Нас так, попутно, как тузиков порвут. Им, получается, нужен синьор Лоренцо.
– А на хрена им «Ноно», Он же тю-тю.
– Ото ж! Я ж тебе, идиоту говорила… Брось! Не связывайся. Может на нём что-то есть. Ты в шмотках его копался.
– Так мы же его, вот так как он сидел, так и повезли. Я ему всё своё теперь одел. И майки и трусы.
– А костюмчик ты его щупал.
– Не!
– Неси!
– Вот! – Николай приносит вещи Старика из машины.
Ребята по швам прощупывают костюм. Маруся в волосах у Старика смотрит, в ушах ковыряется. Извиняется, но в рот заглядывает.
– Может чего написано на нём. Слушай, а может его на рентген отвезти? Ой, вода закипела! – она бросает в кастрюлю картошку. – Нет, как по мне, я бы Деда отдала бы! Ну, кто он нам? Никто. Ну был самым крутым у них. На базаре, помню, в Неаполе, когда торговалась. Только скажу, что работаю кухаркой у Дона Лоренцо, все вздрагивают и готовы всё бесплатно отдать. А давай, вывезем его куда-нибудь и позвоним в Италию. Пусть забирают.
– Нет, никуда вы Деда не отдадите! Идите на хер! – вдруг в разговор включается Леся – Это мой дедушка. Я с ним играю. Разговариваю.
– Да, перегнал ты меня – говорит Маруся, глядя, как Николай, улыбаясь, обнимает дочку и гладит её по голове.
– Это как?
– Ну, на мне двое убиенных. А у тебя уже четверо.
– Ну, я же не хотел. Если бы майор за пистолетом не полез, я бы с ним по-хорошему. И потом. На тебе тоже… Кто знает, сколько на самом деле за тобой душ этих. С твоими травками. Ты ушлая! Ходила за кордон не раз.
– Да пошёл ты на хуй! – с места заводится Маруся – Тебя кто-то сюда звал?! Бери в охапку всю свою вшивую бригаду и отваливай. Ушлая я. Дура я последняя! Связалась с мудаком. Ну, скажи, девка, дура тётя Маруся?
– Не знаю. – девочка смотрит на Марусю, – Но придурошная точно. И заводная, как моя бабка Лизавета.
– Ладно, – смеётся Маруся и выкатывает из погреба велосипед, – я смотаюсь к соседке за яйцами, а то эти бандюки всё вчера перебили. И хлеба возьму. В доме ж ничего. Я ещё вчера должна была уехать в горы.
– А чего сразу не уехала, после того как твой братик тут «пиф – паф»?
– Да прикинула. Ты вчера уже дома был. Должны были сразу и у тебя гости набежать. Думаю, если выкарабкается, придурок, то будет сегодня. До вечера.
– А если бы не…?
– Вечная память героям Краснодона. Нет. Тебе, Микола, цены нет. Если сначала думаешь, а потом только делаешь!
Маруся укатывает на велосипеде.
Украина. Карпаты. Село. Дом Маруси. Утро.Николай достаёт ведро воды из колодца. Обливается сам. Потом начинает мыть Старика. Подбегает Леся:
– Папка, папка, там милиция возле нашей машины.
– Сколько их?! Хотя ты же…
– Один – говорит девочка, показывая один палец – Я умею считать, папка до десяти. Я много чего умею, папка!
– Это здорово, доця. Потом покажешь, – Николай быстро открывает лючок в стульчаке, достаёт оттуда пистолет с глушителем, проверяет обойму, – Ты, доця, с дедом побудь пока, – бежит босой, мокрый, в одних трусах к дому.
Выглядывает из-за угла.
Действительно возле машины «Скорой помощи» ходит молодой лейтенант милиции. Осматривает машину. Рядом его старенький видавший виды милицейский «газик».
Николай хочет незаметно подобраться поближе, чтобы дистанция для стрельбы была покороче. Но задевает пустое ведро. Грохот.
Милиционер оглядывается. Перед ним Николай в трусах. Руки держит за спиной.
– Что? Нравится машина? – говорит Николай.
– Нравится.
– Моя!
– Вижу.
– А этот «газик», значит, твоя машина?
– Моя.
– Вижу.
– Не устал?
– Это почему?
– Так издалека же гнал. Из Луганской области.
– По номеру определил?!
– Ну, по номеру так не определишь. У нас компьютеров, как в Америке ещё нет. Но в розыск твоя машина уже объявлена. Час тому назад сам видел оповещение.
Николай делает пару шагов вперёд, сокращая дистанцию.
За спиной крепче сжимает рукоятку пистолета, изготавливается к стрельбе. Это милиционеру понятно. Он ведь тоже держит за спиной взведённый пистолет. Поэтому он конкретизирует:
