и Берии задавались вопросом, когда хозяин стал слугой, а слуга – хозяином. Об этом нам известно только то, что после смерти Берии убийства в Кремле прекратились.
Екатерина (Кеке) Джугашвили не была кремирована, что уже стало обычным делом, когда умирали высшие партийные функционеры. Этой практике следовали согласно атеистической марксистской догме. Екатерина была и осталась православной христианкой и похоронена по обряду православной церкви. Мать Сталина не была похоронена в Москве на Новодевичьем кладбище, где покоилась Надежда, ее предали земле на мемориальном кладбище «Пантеон» на горе Мтацминда в Тбилиси, рядом с могилой ее мужа, которого она пережила почти на полвека. Посмертная маска Кеке была выполнена известным скульптором, как и слепок ее правой руки. Надгробная надпись не упоминала о ее сыне; на камне были указаны даты ее рождения и смерти и ее имя и фамилия – Екатерина Георгиевна Джугашвили. Ее девичья фамилия была Геладзе, и ее отец был крепостным крестьянином из деревни Гамбареули.
По мере того как она взрослела, Светлане было разрешено выходить за стены Кремля, покупать продукты в магазинах и посещать кинотеатры со своими школьными подругами из «внешнего мира». Агенты НКВД тайно сопровождали ее в этих походах, но внешне все выглядело так, будто у нее не было никакой охраны.
Девушка смогла обрести уверенность в себе, и в семье Сталина она вскоре стала «главной хозяйкой». Светлана рано научилась приемам ведения домашнего хозяйства; она штопала носки, вязала и плела кружева. Она много читала. Во время каникул в горах Кавказа девочка обучилась скакать на лошади и даже охотиться. Она не только добилась успехов в шитье, но и придумывала фасоны своих платьев. В ее вкусе были скромные неброские тона одежды, она не переносила кричащих расцветок.
Никто не вмешивался в домашние дела Сталина. Отец Светланы заботился о том, чтобы «укромный уголок», как он тепло называл свою квартиру, обходили, насколько возможно, все происходившие в стране события. Все документы и официальные послания приходили только на рабочее место Сталина, там и в различных правительственных учреждениях Кремля шла основная работа.
Светлана была, отчасти, в неведении относительно нового увлечения отца после смерти второй жены. Привлекательную живую женщину, на которую он обратил внимание, звали Роза Каганович. Некоторые писатели-историки, такие как Александр Орлов, предполагают, что одной из причин несчастливой жизни Надежды Аллилуевой была Роза, новый интерес Сталина. Нет никакого сомнения в том, что обе женщины были полной противоположностью друг другу. Роза Каганович, по профессии врач-терапевт, была высокой брюнеткой, умела не только поддержать беседу, но и слушать. Она была еврейкой с утонченной натурой, которая держала «салон» для артистов и писателей в своем доме в Кремле.
Был ли Сталин женат на Розе Каганович? Ее имя постоянно упоминалось на протяжении нескольких лет после смерти Надежды Аллилуевой. Возможно, брак был оформлен официально, но ее роль в жизни Сталина не соответствовала той роли, которую играла Надежда. Роза была сильной личностью, у нее была своя, отдельная от Сталина, жизнь. В большинстве упоминаний о Розе ее называют сестрой ведущего советского деятеля Лазаря Кагановича, который был смещен со своего поста Хрущевым. Но в других источниках утверждается, что Роза была племянницей Кагановича, которую он удочерил перед Первой мировой войной.
Отношение Сталина к Розе Каганович отражает двойственное отношение того времени к отдельным евреям и к роли евреев в политической и культурной жизни государства. Сталин был человеком многих фобий, и, хотя некоторые из его первых теоретических работ о революции были направлены против царской политики дискриминации национальных меньшинств – грузин, евреев и других народов, его антисемитизм приобрел поистине патологический характер на заключительном этапе его жизни. В эти годы политические деятели-евреи в Восточной Европе были обвинены, по меньшей мере, в сионизме, а в худшем случае – в государственной измене. Так называемый «заговор врачей», который, как было доказано после смерти Сталина, был полностью сфабрикованным делом, имел явно антиеврейскую направленность.
То, что Светлана не разделяла эту конкретную фобию, стало явным впоследствии. Но во всем другом, в кремлевский период жизни, связь между отцом и дочерью была достаточно сильной. После смерти матери Светланы Сталин перенес свою бывшую любовь к ней на дочь, и она платила ему полным доверием. Ее не интересовали его политические взгляды. В безоблачные годы жизни в Кремле она ощущала себя дочерью обыкновенного человека, уроженца Грузии. Неожиданно она добавила после своего имени фамилию Джугашвили. Однажды Светлана заявила: «Я дочь не Сталина, но Иосифа Джугашвили». И в тот день, когда она получала студенческий билет Московского университета, она с гордостью написала в анкете в графе «род деятельности отца» – «профессиональный революционер».
Глава 6. О чем не знала Светлана
Каждое утро большой черный лимузин заезжал в Кремль за Светланой и Василием, чтобы отвезти их в московскую экспериментальную школу номер 28, а днем привозил их домой. Каждый раз, когда они поднимались или спускались по большой каменной парадной лестнице школы, с огромного, во всю стену, портрета их отец смотрел сверху на них и на других учащихся.
Только Светлана знала его в реальной жизни. Для миллионов советских детей, которые декламировали о нем поэмы и исполняли песни в его честь, он был подлинным все понимающим отцом, их защитником. По всему Советскому Союзу возвышались его статуи в камне, дереве, стали и бронзе. Писались пьесы, романы и картины, сочинялись симфонии, прославляющие его. Портреты Сталина были в каждом доме и на каждом рабочем месте, на железнодорожных станциях и в гостиницах, на улицах и площадях городов. Ни одно восхваление не считалось чрезмерным, ни одна декларация верности – слишком подобострастной. Коммунистические партии по всему миру реагировали на каждое изменение в советской политике, которое просто отражало смену его идей и убеждений.
Когда Надежда умерла в 1932 году, Сталину было 52 года, а Светлане 7 лет. На протяжении следующих десяти лет она находилась на попечении отца. Она была для него последним связующим звеном с безоблачным счастливым прошлым. В то время как на пути Сталина появлялись все новые мертвые тела его политических противников, Светлана продолжала видеть в нем заботливого отца, которому она полностью доверяла. Однако изменения в кремлевской жизни все же происходили. Сталин методично избавлялся от всего, что могло напоминать ему о Надежде. Он даже изменил в доме распорядок дня, хотя обедал вместе со своими детьми как прежде. Отец с детьми продолжали проводить вечера в теплой домашней обстановке. Во время пребывания в Сочи они устраивали пикники, играли в
