Не прошли мы и сотни метров, как дорога резко оборвалась. Перед нами простиралась идеально круглая поляна, окруженная черными деревьями, мрачно наблюдающими за незваными гостями. Ничто не нарушало покой этого места, ни ветерка не проносилось над землей. Пожухлая трава неприятно заскрипела под ногами, когда мы пошли дальше.
Единственный шатер возвышался над нами, подобно дворцу султана. Соответствие было бы полным, если бы разноцветное полотно не было изодрано в нескольких местах. Вокруг в беспорядке были разбросаны несколько десятков трейлеров. Настоящий дом я увидел всего один, он стоял в отдалении, как мрачный страж, обозревающий окрестности. Почему-то сразу на ум пришла башня Адальберта и огромный камень, возле которого я стоял с умирающей Ракел на руках и орал, чтобы владыка Света меня впустил. К слову, самой башни уже не существовало. Ее разрушили несколько недель тому назад — это я узнал из выпуска новостей, когда в очередной раз ходил за едой. Проход в Магический круг был теперь надежно похоронен под тоннами камня. И тот зал, где рос злополучный лотос — тоже.
— Интересно, а медведи здесь есть? — полюбопытствовал Аргаив. — Обожаю зверей. Диких…
— Как ты сам, — перебила его Ракел. — По-моему, все медведи давно сбежали даже от цыган. Здесь же никого нет!
Я огляделся. Действительно, поляна была пустынна, как кладбище ночью. Это если не считать призраков.
В темных окнах единственного дома мелькнул огонек. Вот вам и призраки.
— Там кто-то есть, — я шагнул вперед, но Аргаив положил руку мне на плечо.
— Не стоит, Дэрриен.
Джек повел нас между домиками на колесах, раскиданными по поляне. Словно ребенок великана играл в машинки и забыл про них, стоило начаться дождику. Что интересно, во всех трейлерах окна были завешены плотными шторами, а одно даже заклеено газетами. Я хотел было спросить, почему, но потом вспомнил, как до меня добрался Аргаив, когда хотел выманить из дома Шайтана — через окно. Только штора спасла меня тогда.
Тем временем мы оказались перед сравнительно небольшим трейлером, стоящим на кирпичах. Через занавески пробивался неяркий свет, должно быть, от единственной свечи. Джек бесцеремонно толкнул хлипкую дверь и вошел.
Изабелла сидела на шатком стульчике перед столом, покрытым темно-синей скатертью с вышитыми серебряными звездами и полумесяцами. Оделась она под стать Джеку — черный пиджак, черные брюки, черные туфли без каблука. Только волосы мерцали в неярком свете, золотистыми волнами спадая на плечи и придавая ей совершенно неземной вид.
Перед ней возвышался хрустальный шар. Свеча стояла слева от него, из-за чего вся стена переливалась, подобно поверхности озера в солнечный день. Откуда-то из-за шара доносился до боли знакомый мне бас.
— Вижу, судьба тебе уготована неоднозначная. Скоро любовь тебя настигнет, как ураган в тихую ночь. Но она же и страданья тебе принесет. Остерегайся высоких кареглазых…
— Чародеев, — закончил Джек, косясь на меня. — Здравствуйте, уважаемый верховный жрец.
В шаре вдруг материализовалась страшная морда какого-то неведомого зверя. Огромные зубищи клацнули, глаза выкатились из орбит. Надо же, какие огромные! Помнится, он их даже раскрыть-то боялся. Но свою ухмылку он демонстрировать любил. Выглядело довольно устрашающе.
— Кто посмел нарушить покой этого священного места?
— Не придуривайся, Амен, — улыбнулся я. — Мы тебя узнали.
Мыш выглянул из-за шара. И тут же исчез наводящий ужас оскал. Грозный демон превратился в милую зверюшку.
— Дэ… Дэрриен? — пискнул он. Ага, басок тоже куда-то подевался.
— Угу. Здорово, Амен.
Мыш заслонил собой хрустальный шар и попытался задней лапой столкнуть его со стола. Наверное, думал, что это выйдет у него незаметно. Шар с оглушительным грохотом бухнулся на покрытый дырявым линолеумом пол и куда-то укатился, по пути собирая все, что можно.
— Спалился, — прокомментировал Аргаив.
Мыш сделал вид, что не услышал демона.
— А я тут… работаю… Неплохие деньги, кстати. Многие хотят знать, что с ними будет. Предсказатель судьбы — это вам не шутки!
— Гадалка, что ли? — ухмыльнулся Аргаив.
— Не гадалка! — вспыхнул мыш. — Я ведь жрец, и на самом деле умею видеть будущее! Между прочим, меня тут уважают и относятся с должным почтением!
Откуда-то с улицы послышался лай собак. Чей-то недовольный голос (судя по всему, как раз из единственного дома) пронесся через все цыганское поселение:
— Где эта чертова крыса? Сказал же, не накормит собак — самого на шашлык пущу! И почему я опять вляпываюсь в это…
Мыш втянул голову в крылья. Он и так был совсем маленький, а тут стал еще меньше.
— Так вот какая ты гадалка, — протянул я.
— Не думай, сначала они меня уважали, — глухо произнес мыш. Из-за крыльев торчали только огромные уши, которые тряслись то ли от страха, то ли от рыданий, отбрасывая на стену гигантскую тень. — А потом вдруг… — он всхлипнул.
Я взял мыша на руки.
— Почему же ты не ушел?
— А куда я пойду? Ты исчез, к демонам не хотелось, Магический круг теперь для меня закрыт… — заметив мой вопросительный взгляд, он пояснил: — Разрушив символ Добра, ты уничтожил ту нить, что связывала меня с Кругом. Ведь ты мой ученик, а за каждую ошибку ученика ответственность несет учитель. Теперь я не могу попасть туда без тебя, да и сил у меня значительно поубавилось.
Я не знал, куда себя девать. Сколько уже пострадало от моей глупости! Но почему-то муки всего мира — ничто перед страданиями друзей.
— Амен… Я честно не знал, что так будет.
— Да брось, Дэрриен, ничего уже не исправишь, — мыш махнул крылом. — Мне и тут неплохо живется…
— Слушай, ты, крыса! — на пороге трейлера появился цыган с золотым кольцом в носу. Он заполнил собой весь дверной проем, не давая никому возможности протиснуться наружу. — Если сию же минуту ты не уберешь это дерьмо, то… А вы еще кто такие? — вперился он в меня единственным глазом. Второй был явно искусственный, отчего взглядом цыган смахивал на взбесившегося быка.
— Это тебя не касается, — сказал Джек. Жидкий азот по сравнению с его голосом показался бы кипящей лавой. На месте цыгана я бы убрался отсюда, но тот явно был не из тех, кто пасует. Или это ярость настолько ослепила его, что он бросился бы и на Колосса Родосского в надежде свалить его с ног.
— Меня не касается? — взревел он, занося кулачище над головой. Я прижал к себе Аменохеприти и отступил на пару шагов. Жрец вцепился мне в футболку крошечными когтями. Даже кожу немного прихватил, но ничего, это всего лишь царапины. Больше я боялся, как бы у меня на груди татуировки в виде мыша не осталось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
