говорю, — прервала Доругота Сариана. — Скажи всем в вашем этом ничтожном кругу, что если они окончательно потеряют всякое самоуважение и нападут на дракона, который в десятки раз моложе их, то я сделаю так, чтобы это будет последнее, что они сделают. А ещё добавь, что у меня много знакомых из цветных, которые будут рады вспомнить старые, веселые деньки и пустить кровь парочке тупых металлических.
— Сариана, ты меня знаешь, я достаточно терпелив, но не смей мне угрожать! — рявкнул мгновенно пришедший в ярость Доругот.
— А кто говорил про тебя? — невинно спросила драконица.
— Ты прекрасно знаешь, что угроза металлическим, как и всему статусу кво — это угроза мне лично, как одному из древних! — так же быстро, как вспыхнул, золотой дракон успокоился. — Но ты права, твоих угроз достаточно, чтобы склонить чашу весов на нашу сторону. Тем не менее, если ты хочешь, чтобы я продолжил защищать… нашего сына, то ответь честно на один вопрос. Почему ты так ринулась его защищать? Это на тебя непохоже. Ты всегда была сторонницей вашей убогой варварской философии.
— Почему… — протянула Сариана и на её морде появилась многообещающая, зловещая усмешка. — Потому что я в восторге от того, кем Аргалор может стать. Когда моему сыну станет тесно в установленных рамках, и он сожжет мир, заставив всех вокруг опустить перед ним крылья. Если сейчас он уже может побеждать одного из вас, что будет, когда он вырастет?
— И почему ты не боишься это говорить мне? — после некоторого молчания уточнил Доругот. — То, как ты его описала, звучит как угроза всему, за что мы боремся.
— Пф-ф, не играй со мной в свои игры, золотой, — презрительно отмахнулась Сариана. — Мы с тобой оба прекрасно понимаем, что ты и твоя шайка видите в его забавах со смертными нечто большее, чем есть на самом деле. Как по мне, это просто обычная придурь молодого дракона. Обычно такое проходит к ста годам, когда большинство их «кукол» умирают от старости.
— Как всегда прямолинейна, — хмыкнул Доругот, и на его морде появилась искренняя улыбка. — Именно эта черта мне в тебе и твоём роде больше всего и нравится. Но Сариана, ты же понимаешь, что моя и твоя защита спасут Аргалора лишь от наших соотечественников, но отнюдь не от реакции на него мира?
— С этим он справится сам. А если провалится, то это его судьба, — бессердечно пожала плечами огромная драконица. — Алмазы из угля появляются лишь под самым высоким давлением.
— О, не знал, что тебе интересна геология. — искренне удивился золотой дракон.
— Я как-то узнала у магов о возможности создавать искусственные алмазы. — призналась Сариана.
— И что тебя остановило?
— Если алмазов станет слишком много, то они потеряют свою ценность, а зачем мне множество бессмысленных стекляшек? Тех магов, как и их башню с заметками, я лично сравняла с землёй. Они бы ещё придумали, как создавать золото!
* * *
С момента сражения с Овернасом прошло семь долгих месяцев, а Аргалор продолжал находиться в своём лечебном сне.
Если шесть месяцев назад атмосфера на совещании ближайших прислужников была напряженной, то прямо сейчас её можно было назвать лишь мрачной.
Все прислужники угрюмо сидели за длинным столом и хмуро переглядывались.
— Это всё же наконец случилось, — вздохнув, разорвал тишину Мориц. — По донесениям клана ушастиков герцог сумел убедить графа Венеса в том, чтобы поддержать его нападение.
— Герцог прямо объявил о вторжении? — удивленно поднял белые брови Миваль.
— Пф-ф, конечно, нет, — едко отмахнулся Мориц. — Если бы он так сделал, то поведал всем остальным герцогствам о собственной неполноценности, как правителя. Он лишь сообщил, что желает, как сюзерен посмотреть, какой урон понес город после падения дракона. А то, что вместе с ним будет идти целая армия, просто случайность.
Глава 6
— Мориц, какова численность войск герцога? — задал вопрос Асириус, ответ на который интересовал всех за этим столом.
— Даже по самым скромным подсчётам, не меньше десяти тысяч, из них минимум три сотни ветераны, — мрачный ответ бывшего легионера заставил сидевшего с краю Берна Фербера, жуликоватого бургомистра Нердлина испуганно вытереть выступившую испарину. И хоть тот же Мориц терпеть не мог Фербера, но навыки Берна в логистике, как и его вынужденная верность, пригодились в столь тяжелые времена. — Но проблема в том, что есть вероятность присоединения войск и графа Венеса.
— Какой же он подлец, — меланхолично вздохнул Аларик. — Я не очень лезу во все эти политические дела, но вроде бы мы с ним подписывали очень выгодные контракты на поставку для нас ресурсов?
— Так и есть, — кивнул Асириус. — Благодаря своим шахтам клан Венас за последние годы очень хорошо поднялся. Именно наше золото позволило его сыну поступить в одну из престижных магических академий столицы, а дочь выдать за очень выгодную партию.
— Так почему он продался герцогу? — недоуменно уточнил Аларик.
— Жадность, — спокойно пояснил ему Миваль. После прошедшего боя с Овернасом старый маг неплохо сдружился с экспериментатором. Вероятно, сидение контуженными в одной и той же воронке от взрыва сближает людей. — Хоть он и зарабатывал благодаря нам баснословные для его уровня деньги, но в то же время мы получали ещё больше. Герцог всего лишь сумел убедить его, что необходимости в нас нет и он может быть как промышленником, так и поставлять сам себе ресурсы.
— Убогий дебил, как и все аристократы, не в обиду тебе, Миваль. — ёмко выразился Тарет Варбелт, гном и глава промышленного сектора всего Стальбурга.
— Никаких обид, — хмыкнул старик. — Я получил дворянство лишь за свой ранг в магии.
Священная центральная империя, не желая создавать для своих магов лишние обиды, постановила, что все волшебники и чародеи, начиная со звания полноценного «мага», считаются ненаследуемой безземельной аристократией. Подобная постановка вопроса не особо нравилась «полноценным» дворянам, но против огненного шара или молнии трудно спорить, поэтому сей закон оставался неизменным практически с начала образования Империи.
— Ну так что будем делать, кирку мне в задницу⁈ — возмутился Тарет, видя пораженческие настроения среди собравшихся. — Я, духи гор, не просто так потратил годы своей жизни, чтобы какие-то людишки пришли и всё порушили своими кривыми лапами! Без
