с номером 227.
Адвокат хмыкнул и покачал головой.
– Что? – удивился Орнубий, только обрадовавшийся, что у них уже есть какая-то зацепка.
– Не подходит. Если их сложить, цифр выйдет меньше, чем нужно для кода, если ввести по порядку – больше, – ответил адвокат, но обратился он не к Орнубию, а к Флоре. Демонстративно.
– Жаль, – вздохнула та.
– А в книгах есть какие-нибудь цифры? – через силу спросил Инсайт Фортра.
– Полно, – вызывающе ответил тот.
– Прекрасно, – отозвался Орнубий, чувствуя, как ненависть к адвокату берёт верх над обязанностями Инсайта.
– О, боже! – воскликнул Радвель. – Кажется, я что-то сломал, – указал он на ящик.
Команда сгрудилась около него.
– Что ты сделал? – спросила Флора.
– Ну… – замялся Радвель, – кусок от крышки провалился внутрь. Точнее, это я продавил его, а он легко поддался нажатию и упал, – решил уточнить он.
– Зато теперь можно узнать, что в этом ящике, – сказал Орнубий, нагибаясь к отверстию. – Похоже, ты сделал именно то, что нужно, – он просто констатировал факт, но прозвучало это как похвала, отчего Фортр прямо-таки скривился.
– Давайте узнаем, что там, – дружелюбно предложила Флора, заметившая выражение лица адвоката. Он встала на колени и опустила руку в отверстие в крышке ящика. На лице её мелькнул испуг.
– Ай! – воскликнула Флора. Внутри было что мягкое, влажное, мерзкое. Ей сразу представилась лягушачья икра. – Там что-то ужасно противное, – инстинктивно выдернула руку она.
– Маленькие женские слабости? – понимающе подмигнул Радвель. – Давай я.
Через минуту выискиваний вслепую неизвестно чего в неприятной субстанции он вытащил на свет маленький кубик Рубика.
– Фу, он в этой слизи, – не сдержалась Флора. Радвель, ничуть не смутившись, вытер маленький кубик о свою футболку, чем заслужил мысленное одобрение всей команды.
– Пять на пять, – сказал он, поднимая кубик к свету и так, чтобы его было видно всем. – Мой любимый.
«Слава богу, – подумал Орнубий, которому от волнения даже расхотелось спать, – я бы в жизни не собрал эту штуковину». Флора подумала то же. Фортр в глубине души тоже обрадовался. «Вот и баскетболист пригодился, – мысленно отметил он. – Всё не так плохо, как я думал». Практически те же мысли возникли и у Инсайта. Он даже почувствовал какое-то удовлетворение, непроизвольно ставя галочку напротив имени Радвеля у себя в голове.
– Какой сложный, но какой красивый! – восхитилась Флора. Цвета ячеек кубика и правда были нестандартными: бежевые, светло-лиловые, бордовые, аквамариновые и даже янтарные с прожилками. Шестым цветом был синий, хоть и стандартный, но удивительно совпадающий с оттенком футболок и стен.
– Тут на ячейках маленькие цифры, – сказал Радвель, рассматривая грани головоломки.
– Дай посмотреть, – бесцеремонно вырвал кубик из рук баскетболиста Фортр. – Хм, да… Ну, держи, – вернул он его Радвелю.
– Может, когда ты его соберёшь, станет понятнее, что делать с этими цифрами, – сказала Флора.
– Наверное, они для сейфа, но пока непонятно, какие именно из них, – предположил Орнубий. – В общем, пока главное – собрать, – доброжелательно кивнул он Радвелю. Тот принялся крутить грани.
Флора подняла с пола найденный за картиной лист и вручила его Орнубию:
– А что с этим?
Все выжидательно уставились на него, и Орнубий смутился.
– Ну… – рассматривал он лист, – тут в углу что-то мелко написано… Нет, как бы выдавлено на бумаге. Похоже, на латыни, – прокомментировал он, с радостью вручая лист Фортру.
Тот впился глазами в надпись и задумался.
– Ну? – не выдержала Флора.
– Ну… – протянул Фортр, выигрывая пару секунд для обдумывания ответа.
– Что? – рассмеялась флористка.
– «SIR BENET NIXUL», – отозвался Фортр, лихорадочно соображая, так как теперь все выжидательно уставились уже на него.
– Это мы и так видим, – небрежно сказал Орнубий за всех, чем вызвал у Фортра плохо контролируемое желание его придушить.
– Что это значит? – спросила Флора. – Это вообще латынь? Может, это есть в книгах? – затараторила она. – Может…
– Конечно, латынь, – кивнул Фортр. «Но что-то с ней не то», – подумал он.
– И что она значит?
– Мне надо минуту подумать, – сказал адвокат.
Радвель, отвлёкшийся на надпись, вновь увлечённо занялся кубиком.
«Подумать? Ты или знаешь латынь, или нет», – хотелось сказать Орнубию, но он наконец включил Инсайта и взял себя в руки.
– Давай посмотрим, что там с пневмопочтой, – предложил он Флоре, и пока Радвель с Фортром занимались своими заданиями, они нашли кнопку в полу и ручку на отсеке трубы.
– Нам надо что-то найти и отправить это Наблюдательному Совету? – тихо спросила Флора.
– Понятия не имею, – отозвался Орнубий совершенно искренне. Но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что ничего хорошего от этой пневмопочты ждать не придётся.
Фортр вылавливал в памяти похожие сочетания букв из надписи, чувствуя, что вот-вот найдёт нужные. «RIS… BRIS… NEBRIS… О, так, стоп! NEBRIS… TENEBRIS!»
– Тенебрис! – воскликнул он.
– А? – вздрогнул Радвель.
– «LUX IN TENEBRIS», – провозгласил Фортр. – «Свет во тьме».
– Хм, – сказала Флора.
– Раз это написано на листе, может, надо поднести его к свету? Тогда что-то проявится? – предположил Орнубий.
– Кстати, – сказал Фортр, – надо попробовать.
«Неужели кто-то со мной согласился», – подумал Орнубий.
Фортр протянул лист Радвелю как самому высокому в комнате, и тот по очереди поднёс его к каждой из трёх лампочек. Подержав лист какое-то время и убедившись, что ничего не проявляется, он вернул его адвокату.
– Значит, в надписи заложен другой смысл, – сказал Радвель.
– Может, тогда надо наоборот – выключить свет? И что-то засветится на этом листе. «Свет во тьме» – подходит же, – осенило вдруг Орнубия.
– Да, давайте выключим свет! – поддержала его Флора.
Но оказалось, что выключателя в комнате нет.
– Проклятье, – тихо выругался Орнубий. – Знать бы ещё как.
– Ну, вы пока ищите способ, – отозвался Радвель, – а я закончу с этим, – взвесил он в руке почти собранный кубик.
– Ага, – кивнул ему Фортр и повернулся к остальным. – Ну, есть идеи?
– Может, нажать на ту кнопку в полу около пневмопочты? – спросила Флора. – Ну, мало ли…
– Вряд ли это что-то даст, – сказал Орнубий, – скорее всего, она связана только с этой трубой. Но, конечно, попробовать можно, – добавил он, снова вспомнив об инсайтстве.
Кнопка в полу ничего не дала. Трое начали заново исследовать поверхности и поглядывать на лампочки. Тем временем Радвель полностью собрал кубик и какое-то время молча любовался результатом своей работы. Он подозревал, что был единственным в комнате, кто смог бы собрать его – об этом ему сказали выражения лиц остальных в первые секунды после обнаружения весьма сложной для неподготовленных людей загадки. Помедлив (скорее, бессознательно) ещё некоторое время, Радвель наконец провозгласил:
– Готово!
Все резко повернулись к нему. Первым к баскетболисту подскочила Флора:
– Ух ты! – восхитилась она. – Супер!
Орнубий взял у баскетболиста кубик и стал рассматривать собранную синюю грань. В каждой из двадцати пяти ячеек находилась маленькая выпуклая цифра. Какие из них им нужны, было непонятно.
– Нам нужен ещё какой-то указатель, – пробормотал Инсайт команды 49.
– Я могу выкрутить эти лампочки, – сказал Радвель, легко доставая до одной из них. – Тогда свет точно погаснет.
Орнубий задумался. Что-то в этом предложении было. «Может, стоит проголосовать?» – уже хотел спросить он, но в этом момент высказалась Флора:
– А вдруг мы не сможем ввинтить их обратно? Без света
