— Он перезвонил мне. Сказал, побеседовал с тобой. Говорил, что ему очень жаль, но ты передал, будто не хочешь иметь ничего общего с ребенком — нашим ребенком. Что будешь поддерживать его финансово, но на этом все.
Его глаза закрыты, словно ему чересчур больно контролировать свои чувства.
— Марсель никогда не говорил тебе об этом, не так ли? — произношу я тихо.
— Нет.
— Иисус. Все это время… ты не знал. Я… — не в состоянии подобрать нужных слов.
Все это время считала, будто отказался от Джиджи, а он-то и понятия не имел о ее существовании.
Зевс отступает и садится на ступеньки, словно стоять ему сейчас слишком тяжело. Он закрывает лицо руками, пока глубоко вдыхает и выдыхает.
— Не могу поверить, что Марсель сделал это. Я, блять, убью его. Голыми руками. Иисус! Блять!
Я молчу. И сама пытаюсь осмыслить все это.
Я ненавидела его за то, что он оставил Джиджи, а он даже не знал о ней.
Мои собственные глаза закрываются от реальности всей ситуации. Я делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь уравновесить себя.
Когда открываю глаза, Зевс смотрит на меня. Эмоции переливаются в его взгляде.
— Она действительно моя, — говорит он больше себе, чем мне. — Иисус, Кам, у меня есть дочь.
— Да.
— Блять. — Он снова руками закрывает лицо, и очень тяжелое дыхание покидает его тело.
— Могу я тебе предложить что-то? Кофе? Бренди? Слышала, это помогает в таком состоянии шока.
Убирает ладони от лица.
— Кофе будет замечательно.
У меня трясутся руки. Говорю Зевсу пройти в гостиную, пока я приготовлю нам кофе.
В заварнике еще есть остатки от ранее приготовленной порции. Достаю две чашки и наполняю их, оставляя его кофе чисто черным, как он любит. В свою же добавляю немного сливок, а затем аккуратно отношу напитки.
Когда я вхожу в гостиную с нашим кофе, вижу Зевса, стоящего у камина. Рамка с фотографией Джиджи у него в руках.
— Эй, вот, держи кофе, — произношу, размещая чашки на кофейном столике между нами.
Он поворачивается ко мне. Фоторамка по-прежнему в его руке.
— Не могу поверить, что она моя.
Мой позвоночник напрягается.
— Твоя. Мы можем сделать тест на отцовство, если тебе нужны доказательства.
Он фиксирует свой взгляд на мне.
— Я не это имел в виду, Кам.
Выдыхаю.
— Прости.
Сажусь на диван. Зевс подходит и размещается рядом со мной, все еще держа фотографию.
— Она красавица, — говорит он. — Она похожа на тебя.
Это тяжело — находиться здесь, настолько близко, слышать, как он говорит подобное после всех этих лет. Особенно с той болью и обидой, которая жила во мне долгие годы и которую отчасти все также чувствую.
Он не знал о Джиджи. Теперь я в курсе.
Но переспал с другой, пока еще был моим.
— Не знаю. Мне кажется, она похожа на тетю Элли.
— Ты похожа на Элли, — отвечает, высказывая свою точку зрения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, ну, зато у нее твои глаза, — говорю ему. — И твой умный рот.
Это заставляет его улыбаться.
— Она знает… обо мне? Что у нее есть папа? В смысле, все в курсе, что у них есть папа, но знает ли она, кто ее отец?
Качаю головой.
— Могу ли я… Я хочу узнать ее. Проводить с ней время. Познакомится со своей дочерью, Кам.
Мое сердце перестает биться. Представляла, что этого следовало ожидать. Но я не была готова к такому.
— Я… я не знаю, Зевс. Она живет в хорошем мире. Она счастлива. Я не хочу переворачивать вверх дном всю ее жизнь.
— Я тоже этого не желаю. Но, пожалуйста, Кам, я хочу знать свою дочь. Понимаю, в прошлом облажался… но я должен знать ее. Она моя плоть и кровь.
Отчаяние в его голосе сжимает мне горло.
— Я не знаю… — Боюсь, он причинит ей боль. Что он сможет, не оглядываясь, уйти от нее.
— Я сделаю все, что угодно, Кам. Мы сделаем это так медленно, как нужно. Но, пожалуйста, не держи меня в стороне от моей дочери.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
— Пожалуйста, голубка.
Распахиваю взгляд и смотрю на него.
— Хорошо.
Он заметно выдыхает с облегчением.
— Спасибо.
— Но ты не можешь все испортить, Зевс.
— Не испорчу.
— И мы сделаем это постепенно. Джиджи тебя не знает. Ты для нее незнакомец.
Он вздрагивает.
— Господи, прости. Я не хотела, чтобы это прозвучало так резко.
— Не извиняйся. Это не твоя вина. Ничего из этого.
— Может, и моя. Надо было сильнее надавить, чтобы Марсель разрешил мне с тобой поговорить. Или связаться с твоей семьей…
— Это не твоя вина, — утвердительно произносит. — Я отстранился от тебя. Сделал так, чтобы у тебя не было возможности выйти на связь со мной.
Моя очередь вздрагивать от боли. Но я держу ее спрятанной внутри себя.
— Я думал, что это будет к лучшему… — Его голос сходит на нет.
— Все в прошлом. Мы не можем изменить этого.
— Нет, — говорит он. Затем вздыхает и смотрит на меня. — Ну, и как мы это сделаем? Познакомим меня с моей дочерью.
Очень непривычно слышать, как он ее так называет. Но она его дочь, и он заслуживает знать ее.
— Ну, полагаю, для начала мы представим тебя, как друга, чтобы не огорчать и не сбивать ее с толку, и вы сможете потратить это время на знакомство друг с другом. Затем, когда придет время… мы скажем ей, кто ты на самом деле.
— Ее папа, — проговаривает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да. Ее папа.
6 глава
— Расскажешь мне о Джиджи? — просит меня Зевс.
— Конечно. Что ты хочешь знать?
