Я вспоминала Никиту, его очаровательные ямочки на щеках и задорную улыбку. И не испытала ничего. Но стоило представить лицо Дениса, как меня всю точно выворачивало наизнанку от счастья и желания быть ближе к нему.
– Скольких бы мужчин я ни свела с ума… сама я буду сходить с ума только по одному. И ты не прав. Стефа не прячется за него. Она его рассмотрела.
Андрей разблокировал двери.
– Попробую поговорить с ней…
Я ухватила его за кончик галстука и, потянув к себе, понюхала ткань, задумчиво пробормотав:
– Он определенно мне нравится! Почему я раньше его не слышала?
Мужчина вырвал из моей руки свой галстук и иронично обронил:
– Может, потому, что, когда он вышел, ты пешком под стол ходила, малышка?
Я вылезла из машины и послала Андрею воздушный поцелуй, шепнув:
– Пока-пока, милый.
– Давай без фамильярности!
– Как! – театрально изумилась я. – Почему я не могу звать тебя милым? Твоя дочь сегодня во всеуслышание при учителе заявила, что я сплю с тобой – ее отцом. – Я улыбнулась. – Это дает мне какие-то права, не находишь, милый?
Он прикрыл глаза и застонал.
– Господи… – после паузы он попросил: – Лия, сделай мне одолжение. Если Стефа слишком заиграется, скажи мне об этом прежде, чем будет слишком поздно.
– Я говорю тебе сейчас.
Он кивнул и завел машину.
Глава 8
Дневник
Я переписывалась с Кирой, мы обсуждали, как нам выкинуть Лию из театрального кружка, где она на днях играла главную роль в спектакле «Мери Поппинс», когда услышала звонок в дверь. Но дома была мама, поэтому я осталась на месте.
И гость застал меня врасплох.
Данила прошел в комнату и усмехнулся, когда я быстро свернула окно переписки. Мама предложила нам попить чаю, но Данила довольно невежливо обронил:
– О, не стоит, я напился чаю и тортом наелся на работе.
Мне не понравился его тон, я встала из-за стола и сказала:
– Мам, ничего не нужно.
А когда она вышла, прикрыв дверь, прошипела:
– Я не приглашала тебя.
Он сел в кресло и протянул:
– Мы так не договаривались, Стефа.
– О чем ты? – разыграла я удивление.
– Одно дело – отбить у Лии Дена, и совсем другое – ломать ее блестящее будущее.
Я поморщилась.
– А когда ломали мое?
– Не сравнивай, – возмутился он. – Ты приехала в Питер на один учебный год, а Лия годами работала в этой школе и с этими учителями ради тех успехов, которых достигла.
– И чего ты от меня ждешь? Аплодисментов в ее адрес?
– Лия может быть какой угодно дрянью, но она необычайно старательная. И то, что ты делаешь вместе с этими глупыми девчонками, – это… – Он не нашел слов и умолк.
– Если мне понадобится твой совет, я приду за ним.
Он поднялся и смотрел на меня так презрительно.
– Во что ты превратилась, Стефа? Ты ничем не занимаешься, ходишь в школу, бегаешь за Деном и интригуешь. Неужели для этого ты переехала в большой город? Перед тобой тысячи возможностей, а ты тратишь себя на месть, которая ничего хорошего тебе не принесет.
– Как знать! – Я чувствовала, что мои щеки пылают от стыда. Его слова больно меня задели. Может, потому, что я сама думала об этом, а может, для меня все еще имело значение, что Данила обо мне думает…
Он вздохнул.
– Я пришел сказать, что выхожу из игры. Цена завышена.
Не сумела скрыть обиду в голосе и выпалила:
– Да ты просто узнал, что она выкрала у меня дневник, и быстренько переметнулся!
– Что? – Он тряхнул головой. – Я понятия не имел об этом. Она мне не сказала.
– Не доверяет тебе.
– Она все давно поняла. Знаешь, Стефа, ты, конечно, нанесла точные удары по ее слабым местам, но теперь ударит она… Прошлой весной тебя спасло то, что ты вернула к жизни Дениса. Она тебе была безмерно благодарна. А что теперь ее остановит, когда ты объявила себя врагом № 1?
Я пренебрежительно закатила глаза.
– Ты так ее боишься…
– Просто я знаю, на что она способна. Ты читала лишь малую часть…
– Даня, – вкрадчиво произнесла я. – Раз ты знаешь, какой она страшный человек, почему защищаешь ее? Дениса нужно изолировать от нее. Ты сам так говорил.
Данила подошел к двери.
– А теперь я в этом не уверен. Он счастлив с ней. Черт возьми, она любит его. Если бы кто-то так любил меня, я бы этого кого-то никогда не отпустил… – Он окинул меня скучным взглядом. – А что ты ему можешь дать? Копируя ее отрицательные стороны, ты упустила из виду положительные. А твои собственные лучшие стороны как-то поблекли на фоне этих мерзких интриг.
Я махнула на дверь.
– Можешь уходить.
И он ушел, уговаривать не пришлось.
Не понимаю, как могла в него влюбиться. Да он же трус! Какую-то девчонку боится. Я ее не боюсь.
Засела за ноут. Кира ушла из Сети. Денис еще не появлялся. В комнату вошла мама. Она поцеловала меня в голову и спросила:
– Что за мальчик?
– Да так. Знакомый.
– Симпатичный.
– Ага. Это единственное его достоинство.
Я, конечно, лукавила. Злилась на него. Но маме об этом знать не обязательно.
Я до вечера просидела, ожидая, когда Денис выйдет в Сеть. Как собака, которая ждет с работы хозяина. Но друг не появился. А мне так хотелось узнать, как ему первый день в институте. Он наверняка празднует сейчас с Лией.
Прошел еще час, я совсем приуныла. Уроки делать не хотелось. Я бесцельно блуждала в Интернете и внезапно поймала себя на мысли, что я и в самом деле совсем ничего не делаю. Ни интересов, ни увлечений, ни стремлений. Вся моя жизнь сосредоточилась на одном Денисе и мести его девушке. А ведь несмотря на то, что для Лии Денис был всей жизнью, она находила время на множество других интересных вещей. Хуже всего, что Даня был в чем-то прав. Ему удалось больно меня задеть. Что я могу предложить Денису, кроме своей любви? Ведь, по сути, у меня ничего больше не было. Может, он так и думает, что я пустая? Интересно ли ему со мной?
Дома, в Харабали, я увлекалась многими вещами, это было естественно, все чем-то увлекались. Но никто не соревновался в этом. Здесь же количество увлечений кричало о тебе иной раз громче модных тряпок, драгоценностей и статуса родителей.
От размышлений меня оторвал телефонный звонок. Я не могла поверить своим глазам. Звонил Денис.
– Чем занята? – спросил он.
– Да ничем, – поспешно ответила я. – А ты?
– Слоняюсь по квартире. Мать в командировке, я тут умираю от скуки. Не хочешь прогуляться?
– Хочу!
– Тогда пойдем! Десяти минут тебе хватит на сборы?
«Пяти», – подумала я, но сказала другое:
– Выходи!
Отложила телефон и забегала по комнате. Я надела голубые джинсы, черные ботиночки, бордовый джемпер и сверху накинула кожаную куртку. Вечерами уже было прохладно.
Мы встретились с Денисом у его парадной, вышли на набережную канала Грибоедова и неторопливо пошли по ней. Друг был одет в серые джинсы, белый пуловер с запахом на горловине. На ногах – кроссовки.
– Я думала, ты где-то отмечаешь с Лией первый день в институте.
Денис тряхнул кудрями.
– Как видишь, нет. Я звонил ей, она чем-то очень занята. Она всегда в делах.
– М-м…
А я вечно свободная бездельница. Он не понял, но его слова о занятости Лии меня сильно уязвили. Потому что подтверждали одну простую и неприятную мне истину: может, в интригах я и преуспела, но в достижениях мне ее не победить.
– Ну так что, расскажешь мне? Как первый день в институте?
– Нормально, – вяло сказал он. – Все были красивые, при галстуках. А я – при костылях.
– Уверена, на них никто не обратил внимания!
– Ошибаешься.
– Денис. – Я коснулась его плеча. – Ты чудесный. Узнав тебя, никто эти костыли в упор не видит. Уж поверь мне.
– Думаешь, Лия их не видит? – внезапно спросил он.
– Я думаю… – У меня сердце заколотилось сильно-сильно, я хотела сказать: «Она не видит», – но сказала совсем другое: – Денис, она обманщица.
Ну вот и все. Сказала.
– О чем ты? – насторожился он. В его голосе я различила панические нотки, и мне стало его очень жаль. Но назад уже пути не было.
– Помнишь, ты спросил меня, переросла ли она свои интриги? И я сказала, что она теперь совсем другая.
– Помню, – глухо отозвался он.
– Так вот, я ошиблась.
– Что значит – ошиблась?
– Она никогда не изменится, Денис. Когда я уезжала в Харабали, Кира с Вовой передали мне ее дневник. Тот самый. Я тогда решила, что Лия мне его подарила на память.
Он напряженно смотрел на меня.
– Если это не так, зачем она это сделала?
– Она этого не делала! В дневнике появились новые записи, как она вместе с Даней использовала меня, чтобы подобраться к тебе. Ты был прав на ее счет! Они все спланировали. Я три месяца после прочтения этого дневника не могла прийти в себя.
Костяшки его пальцев, вцепившихся в костыли, побелели, Денис спросил:
– Поэтому ты оборвала с нами… со мной всякое общение?
– Да.
– А где этот дневник сейчас? Он у тебя?
– Был у меня. Лия выкрала его.
