Светлая Богиня, стыдно-то как!
– Ангел, – горячие пальцы обожгли лодыжку и потянули кончик ремешка, – когда ты так краснеешь, то становишься невероятно женственной… И это мне не нравится. – Парень криво улыбнулся. – И потом, – пальцы скользнули чуть выше и поднялись на уровень колена, – ты сама просила, чтобы мы поливали друг друга сарказмом и взаимными упреками, так что бери себя в руки!
Я решительно кивнула, набрала в грудь побольше теплого воздуха и последовала совету.
– Хорст, – страстно, с придыханием простонала на всю ванну, дождалась пока парень поднимет голову, посмотрит темно-серыми глазами, и возмущенно рявкнула: – Свалил отсюда!
Темный ухмыльнулся и встал на ноги.
– Вижу, ты приходишь в себя, – нависая сверху, привычно рыкнул парень.
– Вопрос в том, почему я все еще тебя вижу! – сверкаю глазами и что есть сил ору:
– Эми!!
В дверь тут же заколотили маленькие кулачки блондинки. Как я угадала, что она там? Да потому, что ни капельки не сомневалась, что Эмилия меня на съедение дяде не отдаст.
Крысеныш, хмыкнув на прощание, развернулся и дернул дверь, впуская внутрь разозленно-перепуганную племянницу.
Глава 5
Светлая Богиня, ты дала мне глаза, чтобы видеть в людях ложь, а я хочу видеть лучшее. Так кто же из нас двоих ошибается?
Оглядев себя в зеркале, невольно улыбаюсь.
Эми не только помогла снять снаряжение, но и принесла свою одежду.
– Наточки в комнате нет. Я буду на кухне кормить щенка, – робко улыбнулась блондинка и протянула стопку одежды. – Посмотри: может, подойдет.
И вот теперь я действительно смотрела и улыбалась. Зеркало отражало невысокую девушку в нежно-розовом свитере в облипочку. В груди свитерок был немного маловат, а вот на талии, наоборот, свободен. Хорошо хоть впору оказались плотные черные лосины и кожаные балетки.
Решительно тряхнув еще влажными волосами, я толкнула дверь и вышла в комнату.
– Неужели все? – встретил меня язвительный голос Крысеныша. – Я уже начал переживать, что эти вопли, которые ты по ошибке называешь песнями, никогда не закончатся.
Громко фыркнув, окидываю презрительным взглядом Хорста, сидящего на кровати в обнимку с Роззи.
– Ты, вероятно, хотел сказать «браво»? – величественно произнесла я. – Ну же, – подбадриваю его тяжелым взглядом, – не надо стесняться!
Крысеныш громко и язвительно рассмеялся:
– Зазнайка, изнемогающие от страсти кошки будут помузыкальнее, чем ты, – припечатал Темный, посылая в ответ такой же убийственный взгляд.
Тяжело вздохнув, смотрю на Роззи.
– Твой парень – полный придурок! – предупредила брюнетку и торопливо вышла из спальни девчонок.
Дико хотелось убежать к себе в комнату и там, прижав к груди подушку, от души поплакать, но в гостиной меня перехватил Гафс.
– Искупалась? Тогда вперед ужинать! – строгим тоном сказал парень, разворачивая меня и подталкивая в нужном направлении.
Желудок победно загудел, напоминая, что на обед было только некачественное яблоко. Покорно кивнув, я мысленно отложила запланированную миссию «слезы ручьем» и уже сделала пару шагов в сторону кухни, как вдруг была снесена резко открывшейся дверью и криком.
– Мерзавец! Ничтожество! Порождение тьмы! – как никогда громко орала Натка.
Осторожно высунув голову из-за чуть не прибившей меня створки, робко интересуюсь:
– А что случилось?
На пороге комнаты профессора Дарона стояли двое. Ведьмочка злобно билась, пытаясь отцепить пальцы Темного от своих запястий, растрепанная, красная, с выражением оскорбленной невинности на лице. Сам хозяин комнаты выглядел не лучше: воротник рубашки порван, на щеке свежая царапина и сам весь какой-то сломленный и постаревший.
– Что случилось?! – вырываясь из захвата, крикнула Натка, – Я тебе сейчас расскажу, что случилось! Только сперва убей этого гада!
Стоило прозвучать слову «убей», как в гостиной тут же активизировалась «великолепная четверка». Боковые фланги удерживали Гафс и Кебил, пути отступления прикрывал Шарги, а в центре событий был, как всегда, Крысеныш.
– Что происходит? – поглядывая почему-то на меня, поинтересовался Темный.
– Натка просит мочкануть ее бойфренда, – наябедничала я в надежде, что если та окончательно взбесится и попытается выцарапать профессору Дарону глаза, то Хорст ее хотя бы удержит.
– Бывшего бойфренда! – поправляет ведьмочка, и как-то все в этой странной ситуации сразу встало на свои места.
«Значит, все-таки бросил, гад!» – подытожила печенка.
«А я говорил», – вякнул пессимизм.
Я повернулась к Натке и по ее заплаканным глазам поняла невероятное. Профессор не только бросил ведьмочку, но и умудрился разбить подруге сердце.
– Натусь, а ты как хочешь, чтобы он умер? – уточнила я, оглядывая мерзавца.
«Напинать козлу по колокольчикам!» – вдохновенно заорала женская солидарность.
Рыжая подруга оценивающе глянула на бывшего, воплотившего в себе все ее девичьи мечты об идеальном парне, и задумчиво почесала затылок.
– А какие есть варианты? – холодно спросила она.
– Ну, – протянула я, выхватывая два кинжала, и принялась перечислять: – Могу мучительно, могу кроваво, могу быстро, могу медленно…
– Вот! – перебила девушка. – Медленно, мучительно и… чтоб… ну очень больно!
Одобрительно кивнув, обхожу замершего столбом Хорста и уверенно топаю мстить за поруганную любовь и веру в счастливый финал.
– Последнее слово? – благодушно предложила Темному, перехватывая клинки в ладони.
– Чертенок, – ласково позвал мужчина, глядя исключительно на Натку. – Ты же знаешь, что я люблю тебя, – его заявление оказалось полнейшим шоком только для выбежавшего с кухни щенка. – Я каждый раз удивляюсь тому, что могу дышать с тобой одним воздухом, касаться твоей кожи и целовать, – в голосе Рене прорезалась хрипотца, и он смущенно улыбнулся. – Ты – самое ценное, самое дорогое, что когда-либо дарила мне жизнь.
Наточка скептически поджала губы и непреклонно тряхнула рыжими кудряшками.
– Линка, да прикончи ты уже этого гада! – рявкнула подруга.
– Ангел, – лениво протянул Хорст, напоминая, что в комнате до фига людей, легко способных остановить меня.
Нет, конечно, я не собиралась взаправду убивать Рене – в моей жизни для полноты ощущений только дипломатического скандала и не хватало, но проучить Темного нужно.
Идеальный план, где Крысеныш зажимает разбитый моим локтем нос, профессор Дарон лежит на полу с незначительной раной на бедре, а Натка плачет у него на груди, испортил требовательный стук в дверь.
– А ну, открывайте! – заорал ночной визитер, подкрепив просьбу громким ударом.
Шарги переглянулся с Хорстом и, получив легкий кивок головы в качестве согласия, распахнул двери.
– Какого Гребаного Скола вы орете посреди ночи? – с порога начал возмущаться Юлик. – Тут, между прочим, этаж для преподавателей, а не дискотека… – И тут эльф увидел меня.
– А-а-а-а, – понимающе протянул парень. – И почему я сразу не догадался, что это ты!
Я громко фыркнула и сердито посмотрела на приятеля. Нет, ну разве я не искупила свою вину перед ним? По мне, так нельзя быть настолько мелочным и злопамятным!
Решив и с Юликом отношения наладить, и ситуацию от абсурда спасти, я спрятала клинки и подбежала к приятелю.
– Юлик, друг, помоги! – делаю огромные глаза, намекая на сложность ситуации. – У нас тут разбитое сердце и коварный соблазнитель!
Парень немедленно подобрался, окинул взглядом замерших Темных и, моментально сориентировавшись, подошел к Натке.
– Ну-ну, моя хорошая, – обнимая девушку за плечи, утешительно начал он.
Его голос звучал мягко и успокаивающе, точно лесной ручей.
– Найдем тебе другого! И вот он-то будет самым-самым. А этого козла – в утиль воспоминаний!
– В утиль? – переспросила сбитая с толку ведьмочка.
– В утиль, в утиль, – покивал белобрысой головой эльф и, понизив голос, «обрадовал»: – У меня, кстати, по такому случаю очень качественная настоечка есть. Другая ведьма, пробовавшая ее, пришла в неописуемый восторг.
Подруга была настолько поражена новому амплуа преподавателя, что безропотно пошла следом за ним в коридор. А до меня наконец-таки дошло…
– Юлий, тормози! – крикнула я, устремляясь следом. – Никаких настоек! Слышишь? Не смей спаивать мою подругу!
* * *
Юлик и Натка квасили где-то около часа. За это время я успела выслушать всю печальную историю, которая, исключая громкий плач, печальные всхлипы и нецензурные высказывания в адрес Темного, издаваемые эльфом, сводилась к паре предложений.
Кто-то настучал Темному совету, что преподаватель встречается со Светлой. Те, позабыв про толерантность, почему-то взбесились и прислали письмо, в котором категорически запретили профессору любые встречи с Наткой. И все бы ничего, но любопытная ведьмочка нашла это самое проклятущее письмо и устроила сцену.
