Я отрицательно покачал головой, действительно как-то до этой книжки не добрался, несмотря на рекомендации.
-- В общем, будешь читать, не верь всему, что там про Орден написано, они тут совсем не ангелы, какими хотят показаться. У них для персонала реальная потогонная система, и если ты не готов отдать всего себя ради карьеры, то делать тебе в Ордене нечего. Я думала, что справлюсь с любой трудностью в жизни, но теперь так уже не считаю, дорабатываю контакт и всё, с меня хватит! Ну что расселся? - она посмотрела на меня сердитым взглядом, - бери сумку, кобуру и пошли, время не ждёт.
Стрелять по-ковбойски оказалось совсем непросто. Целый битый час я учился только правильно доставать револьвер из кобуры. Вернее не доставать, а резко за секунду выхватывать и стрелять одним движением руки. Тут обнаружились мелкие огрехи сделанной вчера конструкции, впрочем, они были не фатальными и можно было бы на них не обращать особого внимания. Просто я вчера немного неправильно сделал пристёгивающийся кожаный ремешок-предохранитель, не позволяющей оружию случайно выпадать из кобуры. Теперь же этот ремешок болтался и мешал, когда я, то выхватывал 'Наган', то убирал его обратно. Пришлось сходить вбить ещё одну клипсу защёлку, куда можно было пристегнуть этот болтающийся ремешок при необходимости. Ещё одной проблемой стало сразу правильно ухватить за рукоять револьвера, именно так, как нужно для стрельбы на рефлексах. Даже после полутора часов упорной тренировки я периодически совершал одни и те же ошибки, то поражая мишени, то выпуская патроны в молоко. Радовало, что этих ошибок становилось всё меньше и меньше. Я всё больше привыкаю к оружию, чувствуя его продолжением своей руки. Оксана потребовала от меня, чтобы я каждый день в течение месяца продолжал тренироваться, надо окончательно вбить навыки в подкорку. Мол - 'оружие должно стать неотъемлемой частью тебя самого, чтобы ты даже не успевал подумать, надо его применять или нет, а сначала стрелял, и только потом разбирался, стоило ли это делать. Думать и разбираться - удел живых, а если ты не успеешь выстрелить, то заниматься этим тебе уже не придётся, или съедят или застрелят, тут всё строго. А где живёт мирный народ и относительно безопасно, там оружие опечатывают'. Вот с такими кровожадными напутствиями от красивой девушки, которой очень нравилась роль моего персонального инструктора по стрельбе, я дострелял свой первый ящик патронов и начал расходовать следующий.
-- Кстати, - сказала мне Оксана, когда настрелявшись до боли в руках, я чистил 'Наган', а она перебирала свой 'Глок', из которого выпустила дежурную пару магазинов, - наша мымра, посмотрев вчера на тебя, запретила задёшево продавать патроны к нему, - показала она рукой на револьвер, - да и сами 'Наганы' сказала убрать подальше, не понравилось ей что-то.
-- Жадная она, не хочет быть благотворительницей для бедных переселенцев, которые как я, перед выходом в большой мир, потренироваться захотят, - я высказал первую возникшую мысль.
-- Она людей вообще не любит, просто по определению, другие здесь начальством не становятся. Так что пока не спохватились, я отложила себе несколько ящиков и парочку стволов, пока их на дальний склад не отвезли, вдруг твой износится раньше срока и ты приедешь менять его по гарантии, - она озорно подмигнула мне. - Если хочешь, можешь прихватить ещё патронов, пока есть по старой цене.
-- Нет, тяжело тащить будет. Была бы машина - взял бы с радостью, а пока извини, пусть у тебя полежат, целее будут. И не думаю, что у 'Нагана' столь малый ресурс, чтобы потребовалась скорая замена, я из него чуть больше тысячи выстрелов сделал.
-- Мало ли что, вдруг потеряешь. А теперь ты точно знаешь где искать замену.
-- Так может я себе другой пистолет куплю?
-- Обязательно купишь, даже не сомневаюсь, но вот что расстанешься с этим, - она взяла 'Наган' у меня из рук, провернула пару раз барабан и отдала обратно, - сильно сомневаюсь. Это как первая девушка, сделавшая тебя мужчиной, с такими просто так не расстаются.
-- Возможно ты и права, не знаю.
-- Сам убедишься. Ладно, хватит его тереть, бросай в сумку и пойдём ужинать, уже поздно.
Вечер прошел по вчерашнему сценарию, мы молча гуляли взявшись за руки, купались, а потом долго наслаждались друг другом, пока не обессилили и уснули.
Пятый день. 'Путь в большой мир'.
Утром я встал вместе с Оксаной по её будильнику в восемь часов. Мне требовалось собраться самому, упаковать вещи, рассчитаться за постой в гостинице, и к полдвенадцатого подходить на станцию, чтобы успеть сесть на поезд. Девушка обещала прийти меня проводить, а пока быстро оделась и убежала по делам. Я последний раз вымылся в горячей воде, тщательно побрился, накинул штаны и майку, и стал собирать рюкзак. Вообще, грамотная сборка рюкзака - это настоящее искусство, или хорошо тренированный навык. Смолоду, ещё с отцом я регулярно ходил в походы, на охоту без рюкзака тоже никуда, но тем не менее особым мастерством его сбора я не обладал. Так, теперь буду думать, что у меня имеется из вещей, и куда их размещать. Помимо рюкзака есть сумка с оружием и чемоданчик. Очень не хочется занимать руки, но подумаю, что получится. 'Дипломат' в рюкзак влезает, занимая при этом большую его часть, но влезает с трудом и нести на спине такой груз будет неудобно. Решено, вниз частично идут пачки с патронами к револьверу, затем кроссовки, потом одежда, ей пользоваться будет не к спеху. Пустые магазины к автомату и патроны туда же, один рожок на всякий случай я потом набью, всё равно на поезде ехать, но мало ли что. Опять патроны к 'Нагану', эх, много их, надо распределить вес более-менее равномерно, пара бутылок воды и 'Путеводитель переселенца' сверху, в дороге почитаю. Рюкзак забит, хотя место ещё есть. Чемоданчик пуст, а бросать жалко, пригодится, придётся нести. Подумав ещё немного, приторочил кейс к рюкзаку сзади. Пусть выглядит неказисто, зато рук не занимает. Накинул поклажу на себя, подтянул лямки, попрыгал, проверяя ничего ли не отвалится. Всё хорошо. Теперь одежда. Очки на шевелюру, пока не нужны, панаму на затылок. На ремень вешаю нож, пустую кобуру и флягу. Вроде как всё. Попрыгав ещё раз, убедился, что двигаться мне ничего не мешает. 'Ого, время уже десять часов, однако целых два часа собирался', - с этими мыслями я закрыл ключом номер и спустился вниз в бар, нужно успеть ещё позавтракать.
Арам поприветствовал меня рукой, когда я скинул с себя поклажу на пол и разместился за столиком.
-- Вижу, вы уже собрались в дорогу, - обратился он ко мне, - как вам у нас понравилось?
-- Было просто замечательно. За столько лет впервые несколько дней реального счастья, несмотря ни на какие мелкие обстоятельства. И кухня у вас тут просто замечательная.
-- Стараемся, стараемся, - Арам опять лучился радушием и благожелательностью. - Вы в Порто-Франко едете?
Вопрос был чисто риторическим, куда бы я ещё ехал, если здешний поезд идёт только туда?
-- Да, а что?
-- Будете там искать ночлег, есть хорошее место не очень далеко от пассажирской станции, практически в центре города. Мы вместе с младшим братом хотим в Порто-Франко свою гостиницу открыть, я ему помогаю деньгами и прочим, но пока там ещё работы полно, всё только строится. Бог даст, откроемся в следующем сезоне после дождей. Но есть и другие хорошие места, а у меня там есть свои знакомства. И не ходите в 'латинский квартал', несмотря на цены, там ворья и прочих уродов хватает. Ордену до них дела нет, вот и обнаглели вконец.
-- Хорошо, где мне искать ваших знакомых?
-- Вот возьмите, - он протянул мне записку с адресом, - по карте легко найдёте, скажете, что от Арама. Никаких проблем не будет.
-- Спасибо, - искренне ответил я, затем поискал в кармане и положил на стол ключ от номера, - вашу одежду, что вы мне одолжили, я оставил там на спинке кровати. Сколько с меня за проживание и еду? - я достал из кармана свою наличность.
-- Ничего не надо, - широко улыбаясь, Арам отодвинул от себя мою руку с деньгами, - за вас Орден уже полностью со мной рассчитался, даже с запасом. Для него это не свойственно, но тут присутствовало большое начальство, а потому мелочится не стали. Так что заказывайте всё что хотите напоследок. А я вам ещё в дорогу кое-что от себя приготовлю.
Я заказал себе весьма плотный завтрак, ибо когда я ещё обедать и ужинать буду, еду практически в неизвестность. Ну не совсем неизвестность, по карте можно посмотреть, однако в этом мире за пределами базы я пока не был, а карта всего не расскажет. Когда я наевшись, посмотрел на часы, было уже одиннадцать, и стал примеряться к своей поклаже, Арам снова подошел ко мне и протянул два больших свёртка.
-- Вот вам на дорожку, как перекусить захотите, вспомните про Арама.
-- Сомневаюсь, что я так скоро забуду ваше радушие, - искренне ответил ему я.
