гимназисту трепет перед государственной властью в лице учебного начальства.
Но я ни разу не школьник, да к тому же поддатый — дернул от стены стул попроще и уселся, закинув ногу на ногу. И даже выбил по голени дробь ладонями.
Эти двое и бровью не повели:
— Мы решили направить тебя на подпольную работу.
— Да идите вы в… — взвыл я, но вовремя прикусил язык. — Какой из меня подпольщик, к чертям собачьим? Я же боевик, штурмовая рота!
— Ну, не совсем подпольщик. Скорее, подпольная диверсионная группа.
— Да ну вас. Какая диверсионная группа, если у меня смертный приговор с отсрочкой?
Эти двое хитро переглянулись и Лека выдал прям кувалдой по башке:
— Нету приговора.
Мозг, затуманенный парами ракии, отказывался воспринимать эдакие выверты.
— То есть он объявлен, но его нету, — ухмылялся Лека. — Это теперь твоя легенда.
— А что, сразу сказать нельзя было? — мать вашу, чуть людей зазря при реальном побеге не поубивал.
— Сразу нельзя. У тебя еще и побег будет.
— Нахрена???
— На тот случай, если ты попадешься. Беглый партизан, приговорен товарищами к смерти, бывший кадет, русский… Они же тебя вербовать начнут.
— Так, стоп, — по мере того, как до меня доходил коварный замысел, хмель из головы выветривался. — Вы что, сдать меня надумали? Лучше уж здесь расстреляйте, меньше мучатся.
— Владо! — поморщился Лека. — Никто тебя сдавать не собирается, просто мы обязаны учитывать все возможности.
— Все равно не пойму, я-то вам зачем? У вас же есть люди, взрывчатка, почему вдруг я?
— Давай-ка я тебе малость раскажу, что происходит, без этого ты замысел не оценишь, — придвинулся ближе к столу Иво.
И пошло-поехало. Несмотря на выдающиеся достижения, есть у нас отдельные недостатки. То есть все наоборот — после двух серьезных поражений, под Ужице и Сараево, как бы там моя рота не геройствовала, как бы мы со штурмом Плевли не отличились, сколько бы трофеев не взяли, общие настроения в стране так себе.
Под Приепольем захватили трех членов окружного комитета, Мишу Пантича убили на месте, двоих решили передать немцам, но не успели — один из захваченных бежал и упредил партизан, третьего отбили.
На северо-востоке Боснии, четники, несмотря на договоренность о ненападении, атаковали штаб Маевичского отряда, погибло тридцать человек, включая командира, комиссара, женщину-врача и членов штаба.
Подринский отряд разгромлен не без помощи четников, немцы взяли пленных, в том числе командиров.
Под Нишем из лагеря «Црвен Крест» в результате восстания заключенных бежало свыше ста человек, часть поймана при помощи четников, расстреляно восемьсот пятьдесят заложников.
То есть здесь, под благотворным влиянием Верховного штаба четники ведут себя прилично, а чем ближе к Белграду, куда не дотягивается волшебный пендаль в лице нашей роты, безнадзорные четники начинают с немцами в десны жахаться. Так что все вроде бы налаженные отношения начинают все равно скатываться в кровавую кашу. Не может один человек так быстро сдвинуть историю. Или может?
— Штаб считает, что для перелома настроений нужно провести крупную знаковую диверсию именно в Белграде.
Ну да, чтобы все увидели, что партизанские звездюли могут достать где угодно.
— Как в Загребе, на главной почте, — пояснил Иво. — Тогда группа из восьми человек уничтожила главный телефонный коммутатор, линии до сих пор восстанавливают. И радиостанцию этажом ниже.
— Хорошо, а что, наступление русских под Москвой настроения не поменяло? — цеплялся я за любые аргументы, уж очень не хотелось в подполье.
— Оно остановилось. Все застыло. Знать бы, когда немцев опять разобьют.
— Нескоро. Осенью. В ноябре, — видать, не вся ракия перегорела, если я опять полез с предсказаниями.
— Это почему еще? — вскинулись товарищи коммунисты. — Откуда такой пессимизм?
Ну вот, опять отдуваться.
— Если сейчас все застыло, то стороны готовятся к новым сражениям. Вермахт силен и отлично воюет летом, а сейчас его разбили в том числе и потому, что к зимним боям немцы не готовились, на блицкриг свой уповали. Думаю, они летом Красную армию сильно на восток подвинут, но там уже заработают в полную силу эвакуированные заводы, и ленд-лиз развернется. Ну, может, если все хорошо пойдет, не в ноябре, а в сентябре. Но мне кажется, что ближе к зиме.
— Нда? А что насчет Африки скажешь?
Там, насколько я помнил, Роммель с англичанами должен на качелях кататься, туда-сюда, туда-сюда, от Туниса до Эль-Аламейна и обратно. Вот только в какие даты? По идее, в 1943-м союзники уже в Сицилии и на Аппенинах высаживались, значит, к тому времени с Африканским корпусом покончили.
— Тоже не раньше конца года. Первыми немцы ударят, но расшибут лоб, англичане хороши в обороне.
— Вот мы и хотим помешать перевозкам для Африканского корпуса.
Встал, подошел к окну, посмотрел на заснеженный двор… Ливия, песок, жара…А чем это хорошо для нас, стратег хренов? Положим, англичанам будет в Египте полегче, немцев из Африки вышибут быстрее, значит, и в Италии союзники появятся раньше. А это снабжение для партизан — от Сараево до какой-нибудь Апулии всего лишь Ядран перелететь. И отвлечение сил с советского фронта.
Поскреб пальцем бумажные ленты, которыми заклеена рама — не чесать же затылок.
— Ну предположим, — повернулся к штабным. — Но почему именно я?
— Ты мыслишь нестандартно. Все время вытворяешь такое, чего от тебя не ждут.
— Ладно, куда роту денут? По отрядам раскидают?
— Вольют целиком в батальон охраны Верховного штаба.
Ну да, готовое подразделение, оборуженное по самый небалуйсь, чего ж к рукам не прибрать. Но хоть все вместе будут, душа спокойнее. Рассказать им, что ли, про партизанскую трехчленку? Всеобщее вооружение народа, территориальные части и мобильное ядро, или они сами до этого махновского изобретения дойдут? Должны, почти все партизанские движения к этой структуре приходили, только вот здесь у товарищей из КПЮ слишком силен уклон в регулярную армию, а ее строить ей-богу рано. Вот годика через два…
— Я заберу несколько человек в Белград.
— Там есть несколько групп… — возразил Иво.
— Нет. С подпольем я работать не буду. Вообще. В принципе. Никаких контактов. Отдельная самостоятельная группа, никто нас не обеспечивает.
— Почему??? — выпрямился на кресле Иво.
— Подполье уязвимо для провокаторов, против него уже работает и недичевская полиция, и гестапо. Да, кстати, что там с моим розыском?
— Отпустишь усы, наденешь очки, плюс
