Победный ветер трепал волосы Юли. Она прикладывалась к бутылке и во весь голос распевала "Summertime" с пластинки великой Дженис, превратив блюз в напористый воодушевляющий гимн. Вдобавок она обнаружила, что повороты медного штурвальника позволяют в незначительных пределах изменять направление движения... Рулить самостоятельно ей так нравилось, что паровоз у неё мчался зигзагами.
- Летней порой жизнь так прекрасна...
Жизнь действительно была прекрасна сейчас. Юля пела, она как на крыльях летела к подвигам и славе, на ветру, под синими-синими небесами, с гордым флагом - портретом Чака Берри на груди несущегося с грохотом паровоза. Бодро перемигивались огоньки на пультах, и не было в мире ничего недоступного, ничего запретного, ничего недостижимого, ничего скучного.
- Летняя пора, и жизнь прекрасна...
Чем ближе к базе (в окошке над блантом шел обратный отсчет времени), тем сильнее возрастал подогреваемый "Баллантайном" энтузиазм Юли. Она представляла выражение лица Джейсона (изумленно-счастливое, конечно же) и смеялась оттого, что ей было просто хорошо.
С разворотом паровоз выскочил на финишную прямую - черную дорогу к базе.
Да здравствует рок-н-ролл! - заорала Юля что было сил. - Кто не спрятался, я не виновата!
Насмерть перепуганный Тим отскочил далеко в сторону, и тут же многотонная махина всей массой обрушилась на ворота. Стальные створки, усиленные жесткими профилями, разлетелись, точно сделанные из тонкого картона. В этот момент Юля применила задуманный маневр: чуть отклонила рельсовый путь вправо, крутнув штурвал, и паровоз врезался прямо в красную будку с генератором запирающего поля. Малиновые искры фонтаном забили из-под колес, громыхнуло так, что Юля едва не оглохла. Её швырнуло на блант, от удара она чуть не лишилась сознания... Но обошлось, только к искрам разнесенного вдребезги генератора добавились искры из глаз. Бутылка с остатками виски взорвалась мелкими осколками. Прокатившись по инерции ещё с десяток метров, паровоз как вкопанный замер.
Экран онемевшего бланта выстрелил очередью неоновых букв:
НАДЕЮСЬ, ВАМ ПОНРАВИЛОСЬ ПУТЕШЕСТВИЕ.
- И ещё как! - искренне заверила Юля.
Над базой протяжно выли сирены, туда и сюда метались переполошенные курсанты. Не теряя ни секунды, Юля спрыгнула с паровоза и как спринтер, рванула к гауптвахте. Дверь, естественно, теперь была отперта, и сияющая Юля предстала перед абсолютно растерявшимся Джейсоном.
- Что там происходит? - спросил он тоном чистейшего недоумения. Откуда...
- Ты свободен, Джей!
- Свободен? Что за Джонг...
- Свободен! Я снесла этот дурацкий генератор к джонговой матери паровозом! Ворота открыты! - Юля схватила его за руку. - Ты свободен, бежим!
- Бежим?! О, небо и звезды... - только и простонал несчастный Джейсон.
В комнату или камеру ворвались мускулистые молодые люди (курсанты, охранники, солдаты, мелькнуло у Юли, кто ж их разберет), и в руках у них было что-то явно посерьезнее клингеров. Вслед за ними вошёл сержант Бластер.
- Вы арестованы, оба. - с металлом в голосе сказал он. - Я вызваю полицию Лондона.
7
В камере (тут уж понятно, что не в комнате) восемнадцатого полицейского участка юго-западного округа Лондона горела единственная тусклая лампочка под самым потолком. Джейсон и Юля сидели рядом на узкой скамье, угрюмо смотрели в пол. Юля страшно переживала из-за того, что так подвела Джейсона; а он не мог сердиться, и подбодрил её несколькими словами утешения. Их зачем-то перевели в одну камеру (до того содержали в разных, в одиночках), и Джейсон сразу сказал:
- Не печалься, девочка. Попробуем выкрутиться...
- Наши дела очень плохи?
- Не то слово. Но не спеши вешать нос, мы ещё сыграем рок-н-ролл...
За все время заключения в участке к ним никто из официальных лиц не наведывался, их не допрашивали. Кормили хорошо, давали выспаться и подвергали жесточайшей из пыток - пытке неведением. Возможно, думал Джейсон, власти и сами не знают, что с нами делать.
В замке загремел ключ, и в камеру шагнул обрюзгший мужчина лет шестидесяти в полицейской форме, которая ему как-то категорически не шла.
- Я комиссар округа Франк Делани, - представился он. - Я пришёл побеседовать с вами по просьбе... Э-э... Наверху состоялось совещание, и было решено...
- Вот что, комиссар, - перебил Джейсон, - я прошу, чтобы мне предоставили возможность связаться с магистром Септимусом.
Делани скорбно прикрыл глаза.
- Увы, мастер Джейсон... Магистр скончался. Примите мои соболезнования...
Джейсон промолчал. На его щеке блеснула влажная дорожка, и он быстро отвернулся от Юли.
- Итак, мастер Джейсон, - продолжал комиссар округа, - принято решение выслать вас обоих на Лембург...
- Как это выслать?! - Джейсон вскочил со скамьи, вплотную подступил к Делани. - Вот так взять и выслать? А суд, адвокат, последнее слово? Мы что, вернулись в доимперскую эпоху?
- Успокойтесь, успокойтесь, мастер. - в жесте комиссара причудливо соединились испуг и достоинство. - Видите ли, смерть магистра поставила нас в трудную ситуацию. В Лондоне начинаются траурные мероприятия, и скандальный суд над внуком покойного члена Совета нам совершенно ни к чему...
- А, так вы решили сделать всё по-тихому? - кулаки задыхавшегося от ярости Джейсона сжимались и разжимались. - Выслать - и концы в воду?
- Успокойтесь, - твердо повторил Делани. - Посмотрите на это с другой стороны. Обвинения против вас весьма серьезны. Заговор с целью подрыва благочестия... Террористическое нападение на базу школы орбитального патруля... Уничтожение муниципальной собственности... Попытка побега... Плюс к тому отягчающее обстоятельство - употребление алкоголя... Ну, добьетесь вы суда. Приговором скорее всего будет двадцать лет в каторжном лагере на Луне, без малейшей надежды на сокращение срока. А Лембург всё-таки планета, какая-никакая цивилизация...
- Цивилизация! - Джейсон всплеснул руками.
- И к тому же, если там вы проявите себя хорошо, лет через пять сможете заслужить перевод в более спокойное место.
- Пять лет на Лембурге не живут, - уныло заметил Джейсон.
- Ну, вы преувеличиваете...
- Вы там были?
- Нет, но...
- А я был.
После этих слов повисла тягостная пауза, которую прервал комиссар Делани.
- Насколько мне известно, девушка ваша родственница?
- Да, - прозвучал односложный ответ.
- У неё есть какая-нибудь собственность на Земле? Недвижимость, вклады? Это надо урегулировать.
- Не надо. Юля продала свой дом за наличные и приехала ко мне, чтобы я помог ей подыскать жильё в Лондоне... Так что ничего нет.
- При поступлении на службу вы не упоминали о других родственниках, кроме магистра Септимуса.
- А зачем?
- Действительно, зачем... Но все-таки хотелось бы взглянуть на её документы.
- Комиссар, вы не хуже моего знаете, что на Лембурге документы ни к чему.
- Но мы на Земле.
Джейсон замялся.
- Ладно, признаюсь. У неё нет документов, она нелегальная иммигрантка.
- Час от часу не легче! Еще одно преступление!
- За него все равно полагается высылка.
- Ох, мастер Джейсон... Скажите спасибо, что вашим делом занимались на самом верху. Попади оно ко мне...
- Не попало же, - улыбнулся Джейсон.
- Теперь насчет ваших денег. На Лембурге стеллары не имеют хождения, и если вы захотите сделать благотворительный взнос...
- Перебьётесь.
- Пропадут ваши деньги, понимаете?
- Не пропадут. Лембург - не последняя остановка в жизни... Я надеюсь.
Делани пожал плечами.
- Как хотите. Но ваше упрямство помешает нам дать о вас благоприятный отзыв и в дальнейшем ходатайствовать перед властями Лембурга...
- Там нет властей. Есть князьки укрепленных посёлков ссыльных, где революции происходят с регулярностью смены дня и ночи. Служба надзора, как правило, не вмешивается, сидит на фронтире и играет в кости.
С глубоким вздохом комиссар сочувственно опустил голову.
- По-своему мне вас жаль, но я только чиновник, и решение принималось не мной... Сейчас вас отвезут в Торнфилд-Гарденс, вам дается двадцать часов на сборы. Можете взять с собой всё, что считаете необходимым, но не более тонны общего веса...
- Тонны? - усмехнулся Джейсон. - Щедро.
- Потом полицейский слейдер доставит вас на корабль класса А-девять, который возьмет курс на Лембург.
- А-девять?! Вы уверены, что эта рухлядь долетит до Лембурга?
- Моя миссия окончена, - более чем прохладно молвил комиссар. - Ждите.
Он повернулся, чтобы уйти.
- Как! - воскликнул Джейсон. - И это всё?
- А что ещё? - бросил комиссар через плечо.
- Вы лишите меня прощания с дедом?
- Вас, отступника, допустить к гробу члена Совета? На совещании были разногласия по этому вопросу, но знайте, что лично я голосовал против. Вместе с большинством.
Он вышел и запер дверь снаружи.
- Мы здорово влипли, да? - спросила Юля, когда стихли шаги в коридоре.
