глаза сузились до щелочек, и вот уже не узнать мою красавицу модель Лану.
В один миг слетел лоск и легкий флёр богемной утонченности. Вместо нее сейчас передо мной стояла тетка неопределенного возраста злая и сварливая, такие на базаре торгуют мелочевкой. И Лана сейчас вела себя, как та торговка, у которой на базаре место заняли. Как быстро слетает лоск, словно золотистая пудра с лица престарелой красотки.
— Ярослав, я, пожалуй, пойду, — обращается ко мне Юля, а мне стыдно, стыдно за невоспитанную Лану.
— Лана, уймись уже! — пытаюсь урезонить не в меру разошедшуюся подругу.
— Да ты в суд на нее должен был подать, я контракт из-за этой швабры потеряла, — орет Лана.
НЕ было у нее никакого контракта, все контракты с ней подписывают с моей подачи.
Юля быстро скользит мимо, пытаясь выскочить из дома, но Лана упряма, сердита и настроена воинственно.
— Стой стерва, я тебе патлы вырву…
Дальше все покатилось комом…
Глава 12 (от Юли)
Утром к моему коттеджу подъехало такси, и от туда выпорхнула довольная и сияющая Анжелка. Таксист вышел из машины, открыл багажник и выгрузил огромную корзину, затем еще две маленькие.
Моя ребятня из окон второго этажа заметили приезд любимой тетки, с визгом и криками побежали ей навстречу. Матвейка, как главный мужчина в доме, забрал из ее рук две корзины и, усердно пыхтя, потащил их в дом, помощник мой.
— Юлечка, чмоки, чмоки, — Анжела в своем репертуаре.
— Смотрю, у тебя была очень веселая ночь, — на шее Анжелки синеватые отметины от поцелуев. Она хоть и прикрывает их платочком, но не сильно старается. Этот как ордена за ночь любви.
— Не при детях, — тихонько говорит Анжела хихикая, сияя как начищенный медный таз, в котором моя бабушка варила варенье, а сама уже достает гостинцы для детей.
Те радостно разбирают вкусности и убегают наверх, за ними, задрав хвосты, уносятся наши собаки.
— Ох, ты даже не представляешь как мне хорошо, — Анжелка падает на барный стул, раскидывает в стороны руки, всем своим видом показывает, как ей было хорошо. — Ты не представляешь какой он замечательный любовник (и это после того, как я пять лет твердила ей, что лучше Пашки у нее никого не будет).
— Завидую тебе белой завистью, — что я могу еще ей сказать, от меня мужчины убегают как от прокаженной, уже и не помню, когда в моей постели был мужчина.
— Мы сексом занимались всю ночь, я со счета сбилась сколько раз, — понижая голос, говорит Анжелка, ее глаза сияют, а лицо, как у мартовской кошки, которая за ночь успела побывать под всеми котами во дворе. — У меня никогда не было такого мужчины. Я голос сорвала кончая!
Конечно, Анжелка мужиков выбирать не умела, бегала за красивыми, модными, подбирая разную шушеру по ночным клубам. Там больше прожигателей жизни, чем действительно серьезных мужиков. Ее мужчины любили только себя, особых талантов в сексе не проявляли, и Анжела с ее темпераментов всегда оставалась не удовлетворенной. Если учесть, что либидо у нее было ну очень большое, то такие любовники не ее удел.
— Представляешь, он мне предложил выйти за него замуж, — вдруг говорит Анжелка.
— А ты что?
— Юлька, я не знаю, ты же знаешь моих родителей…
Да, родителей Анжелы я знала очень хорошо. Они достаточно богатые люди, по всему городу и области у них косметологические клиники. Привычка жить с определенным достатком, и уж точно им бы не понравится нищий зять. В их мечтах наследница должна была выйти замуж за очень обеспеченного мужчину и, когда они состарятся, взять бразды правления бизнесом в свои руки. Это мало интересовало Анжелку. Она проматывала все деньги, что выделяли ей родители, абсолютно не интересовалась делами, а на всех мужчин, что предлагали ей родители «чихала». Ведь те часто предлагали своих знакомых, а это мужчины далеко за …дцать, такие вряд ли бы удовлетворили либидо Анжелки.
— Анжела, жить то тебе, а не твоим родителям. Ты, конечно, можешь выйти замуж по решению родителей, но будешь несчастлива до конца своих дней? Будешь иметь десяток любовников, но счастья не обретешь, это я тебе как ведьма говорю, — смотрю на Анжелку, как до нее достучатся. — А за Пашку выйдешь, счастье обретешь.
— Ага, а родичи, узнав кто мой муж, меня финансирования лишат, я привыкла жить хорошо, представляешь, что они мне скажут, когда я объявлю им, что сочетаюсь браком с автомехаником, да они засмеют меня.
— Ну и что особенного, что он — автомеханик, зато свое дело, сейчас в гараже, а там дела в гору пойдут, собственный автосервис откроет!
— Юлечка, погадай мне…
Опять она за свое, я ей раз сто гадала, всегда одно и то же.
— Я тебе все еще в прошлый раз сказал, карты не любят, когда десять раз об одном и том же спрашивают.
— Ну, Юлечка, ну еще разочек…
— А давай лучше погадаем на будущее Пашки? — смотрю внимательно на Анжелку, та сомневается, мнется, но потом соглашается.
И я раскладываю карты таро.
— Ну, вот смотри, у него карта парус выпадает на будущее, это к перемене дел, в гору весь его бизнес пойти может, а вот на отношениях карта «Перекресток», смотри перед выбором стоит, упустишь его, а вот и незнакомка, значит, есть у него еще одна девушка на примете. Ты хвостом крутанешь, сбежишь, он другую девушку выберет, а ты с носом останешься.
Не успеваю я рассказать Анжелке расклад, как раздается звонок, и Матвейка со всех ног бежит открывать двери. Слышу краем уха, что здоровается и разговаривает с кем то.
— Мам, это к тебе дядя Ярослав, — я бледнею, потом краснею, в душе сумятица.
— Ага, наш красавчик сосед пришёл, — шепчет мне на ухо Анжелка, а сама ухмыляется, как кошка, глазки строит, губки надула. — Ох, не зря он к тебе таскается каждый день…
Я кошу глазами на Анжелку, делаю страшную «рожу», подруга прыскает в кулачок и грозит мне пальцем. А сама тащу своего тельце к двери, ноги не слушаются, боюсь посмотреть в глаза моему соседу после вчерашнего.
— Здравствуйте, Ярослав.
— Юля, доброе утро, не могли бы вы мне помочь с котом? — он говорит неуверенно, спотыкается на каждом слове, дежавю, ведь с этого самого начались вчера «приключения».
— Что на этот раз случилось? — улыбаюсь, от ощущения, что все повторяется, становится почему-то смешно.
— Юля, я не знаю, что происходит, но кот падает в обморок, ничего не ест.
— Хорошо я сейчас посмотрю вашего кота, — там и смотреть не надо, ясно как белый
