— Уйми свой нрав, Игнатий. Или, по крайней мере, постарайся не показывать его, словно медаль на груди.
Тифон подошел ближе сквозь толпу почтительно расступившихся солдат.
— Извини, Первый капитан, — ответил Грульгор. — Ты правильно подметил, это все мой характер, но он не может смириться с тем, что награждают недостойного.
Тифон приподнял бровь:
— Ты ставишь под сомнение выбор примарха? Осторожнее, командор, от твоих речей попахивает мятежом.
Он отвел приятеля в сторону, чтобы разговор не услышали посторонние.
— Гарро спасает женщин и убивает младенцев и за это удостаивается чаши примарха? Неужели Легион пал так низко, что подобное поведение заслуживает награды?
Первый капитан проигнорировал вопрос и вместо этого задал свой:
— Скажи, почему ты с такой злобой относишься к Натаниэлю Гарро? Он такой же Гвардеец Смерти, как ты или я, разве нет? Он — боевой капитан, твой брат-космодесантник.
— Добропорядочный Гарро! — Насмешка Грульгора сочилась ядом. — Он недостоин Гвардии Смерти! Этот надменный зазнайка вечно задирает нос! Он считает, что лучше всех в Легионе, и слишком горд, чтобы снизойти до нас!
— Нас? — переспросил Тифон, подталкивая командора к дальнейшим откровениям.
— Мы — сыны Барбаруса, Калас. Ты, я и люди вроде Уджиоя и Холгоарга! Гвардейцы Смерти, рожденные в нашем ужасном родном мире. Гарро — терранец, он родился на Земле. Он носит это звание, словно священное отличие, и считает, что лучше других, поскольку сражался за Легион до того, как тот был отдан под командование Мортариона. — Грульгор тряхнул головой. — Он изливает презрение на мою роту, на наше братство и товарищество нашей ложи. Он слишком высокомерен, чтобы общаться с остальными без чинов и званий, и знаешь почему? Из-за своего происхождения! Если бы он не был отмечен Императором этой проклятой кирасой с орлом, я бы не позволил ему прикоснуться даже к краю моего плаща!
— Теметер тоже происходит с Терры, и Хурон-Фал, и Соррак, и еще множество других, — спокойно заметил капитан. — Ты и к ним относишься так же, Игнатий?
— Никто из них не прикован к старым обычаям, словно цепями. Никто из них не считает себя выше остальных только из-за места своего рождения! — Грульгор прищурил глаза. — Гарро ведет себя так, словно имеет право меня осуждать. Я не потерплю такого высокомерия от человека, выросшего в изобилии еды и воды, тогда как мой клан сражался за каждый глоток чистого воздуха!
— Но разве сам Мортарион не терранец? — хитро улыбаясь, спросил Тифон, снова подогревая ярость Грульгора.
— Место рождения примарха — Барбарус, — решительно заявил командор, проглотив наживку. — Он всегда был и остается одним из нас. Этот Легион принадлежит в первую очередь Повелителю Смерти, а во вторую — Императору. Гарро следовало бы помнить об этом, а не присваивать незаслуженную награду.
— Смело сказано, — заметил Тифон. — Но, боюсь, тебе грозит еще большее разочарование. Наш командир и повелитель не только наградил сегодня капитана Гарро чашей, но и выбрал его в качестве сопровождающего на военный совет в следующем пункте назначения.
Бледное лицо Грульгора вспыхнуло багрянцем.
— Ты надо мной насмехаешься, Тифон? Тебе доставляет удовольствие оказывать предпочтение Гарро передо мной?
Тифон стиснул челюсти.
— Следи за своими словами, командор. Не забывай, с кем ты разговариваешь. — Он оглянулся по сторонам. — Ты — истинный Гвардеец Смерти, Грульгор, отличный инструмент, грозный и безотказный, и ты верен своему примарху.
— Никогда в этом не сомневайся,— проворчал Грульгор,— или я не посмотрю, что ты Первый капитан, и снесу тебе голову.
Его собеседник был явно доволен угрозой.
— Я бы никогда не осмелился на такое, но я должен тебя спросить: как далеко ты можешь зайти в своей верности Мортариону?
— До ворот преисподней и даже дальше, если он прикажет,— последовал быстрый и решительный ответ.
Тифон окинул командора пристальным взглядом.
— Даже если его приказ не совпадет с приказами высших властей?
— Это Сигиллайта, что ли? — пренебрежительно бросил Грульгор.— Или этих бездельников, что заполонили Совет Терры?
— Еще более высоких.
Командор мрачно рассмеялся:
— Сначала Повелитель Смерти, потом Император. Я так сказал, и это то, что я думаю. Если из-за этого я становлюсь хуже, чем Гарро, пусть так и будет.
— Напротив, — кивнул Тифон. — Это делает тебя более ценным союзником. Скоро придут в движение великие силы, Игнатий, и, когда наступит такой момент, понадобятся люди твоего калибра.
Грульгор с отвращением глянул на галерею:
— А как насчет него?
Тифон пожал плечами, что было необычным жестом для воина в полных доспехах.
— Натаниэль Гарро отличный солдат и руководитель, пользуется уважением в нашем и в других Легионах. Присутствие при примархе, как ты говоришь, надменного терранца сыграет свою роль, когда настанет время принимать решение.
Грульгор фыркнул:
— У Гарро в спине железный прут. Он скорее сломается, чем встанет на колени перед кем бы то ни было, кроме власти Терры.
— Тем более примарху стоит хорошенько за ним приглядывать. — Грубый голос Тифона понизился до хриплого шепота. — Однако в твоей точке зрения есть определенный смысл, Игнатий. Когда придет момент выбора и Гарро откажется встать в строй…
— Тебе может понадобиться отличный и безотказный инструмент.
Последовал короткий кивок:
— Точно.
Командор блеснул зубами в хищной усмешке.
— Благодарю тебя, Первый капитан,— произнес он в полный голос. — Беседа с тобой исправила мое дурное настроение.
«Стойкость» во главе флотилии Гвардии Смерти вырвалась из безумной ярости варпа и снова оказалась в реальном пространстве, прямо перед открытой стороной каре, образованного кораблями Шестьдесят Третьей экспедиции. Гарро, снова в полных боевых доспехах и парадной кирасе, стоял сбоку и чуть сзади от примарха, а Мортарион внимательно осматривал войско Воителя из окна зала собраний. Командир Гарро, прижав руку к бронированному стеклу иллюминатора, образующего правый глаз гигантского черепа на носу корабля, как обычно, находился под охраной Часовых Смерти, замерших поблизости.
— Мой брат решил нас удивить,— произнес Мортарион, словно бы самому себе. — Сыны Хоруса и впрямь собрали здесь значительные силы.
Гарро не мог не признать, что редко видел подобное зрелище, по крайней мере, с тех пор, как Император отказался от личного руководства Великим Крестовым Походом. В темноте перед ним стояло множество кораблей разных типов и тоннажности, а пространство между ними кишело вспомогательными судами, челноками и истребителями, несущими патрульную службу. Стреловидная колонна серо-зеленых кораблей Гвардии Смерти плавно скользнула точно на предназначенное ей место. С правого борта, за носом флагмана Тифона, Гарро заметил позолоченный пурпур крейсера III Легиона Детей Императора, а немного выше, на следующем уровне, стоял голубой с красным корабль XII Легиона Пожирателей Миров.
Но больше всего приковывал его внимание и удерживал взгляд парящий над всеми остальными огромный боевой корабль в окружении пустоты, лишь позади него стояла стена изящных перехватчиков класса «Ворон». «Дух мщения» Воителя, казавшийся монолитным железным слитком, излучал силу и уверенность. Даже на таком расстоянии Гарро смог рассмотреть сотни пушечных стволов и ровные ряды массивных многокамерных орудий, каждое из которых было вдвое длиннее «Стойкости». Там, где у корабля Гвардии Смерти красовалась эмблема из черепа и звезды, на флагмане Хоруса виднелся массивный золотой круг, обведенный тонким эллипсом, — глаз самого Воителя, немигающий и всегда открытый, видящий все, что происходит вокруг. Вскоре Гарро предстояло ступить на борт этого судна и поддержать честь своей роты.
Сигнальные огоньки на панели под иллюминаторами мигнули и изменили цвет, показывая, что «Стойкость» остановилась. Гарро посмотрел на своего примарха:
— Мой господин, штурмкатер на пусковой палубе готов. Мы можем отправляться по приглашению Воителя, как только вы прикажете.
Мортарион кивнул, но остался на месте и продолжал наблюдать, ничего не говоря.
Спустя некоторое время Гарро был вынужден заговорить снова:
— Господин, разве нам не приказано явиться к Воителю сразу по прибытии?
Примарх, усмехнувшись, сверкнул зубами:
— Ах, капитан, с полей сражений мы перенеслись в область политики. Было бы невежливо появиться так скоро. Мы представляем четырнадцатый Легион и должны уважать собрание наших братьев. Сначала должны появиться Дети Императора и Пожиратели Миров, иначе я могу возбудить недовольство своих братьев.
— Мы — Гвардия Смерти! — выпалил Гарро. — Никто не смеет относиться к нам неуважительно!
