начиная с послевоенного периода, а Великобритании — с начала века. Достаточно обратиться, например, к базе Lexis Nexis, чтобы выяснить учредителей любой официально зарегистрированной компании и их изменения за период её существования. Не составляет исключения и «Италконсалт». Исходно учредителями компании стали концерны «Фиат», «Пирелли», конгломерат «Ассенурацо чентрале», ведущие банки и оба главных государственных инвестиционных института. Не менее интересно, что затем в число учредителей «Италконсалта» вошли компании, принадлежащие богатейшим семьям Италии, включая Бенеттонов, Морали, Геруццо, Бенедетти, Гаронна и Ферраро. Ещё в течение 3–5 лет в состав учредителей вошли компании, принадлежащие богатейшим семьям Испании, а именно Ортега, Рива и Алавесам, а в 1964 г. присоединилась компания «Фольксваген», контролируемая опять же семьёй Печи — Порше.
В итоге можно сделать вывод о том, что под крышей «Италконсалта» была сформирована мощнейшая лоббистско — инвестиционная структура, принадлежащая богатейшим европейским семьям исключительно из католических стран — Италии и Испании. Казалось бы, исключением является концерн «Фольксваген», который расположил свои заводы на северо — западе Германии в традиционно протестантском районе. Однако нетрудно установить, что Печи тоже придерживаются католического вероисповедания, так же как и другая ветвь семьи — Порше.
Несмотря на всю удивительность создания такой координационной и инвестиционной группы, включающей в себя компании, принадлежащие богатейшим семьям, данное образование тем не менее глубоко укоренено в традиции итальянского — и шире — латинского бизнеса. Как показали последние работы, ставшие результатом исследования огромных массивов статистической информации относительно владельцев, топ — менеджмента, хозяйственных связей между компаниями в различных странах, проведённого с использованием изощренного математического аппарата, Италия обладает наибольшим уровнем связанности бизнеса. В переводе с математического на общечеловеческий это означает, что именно в Италии различные группы, семьи наиболее тесным образом связаны между собой[790]. Несколько меньшая связанность характерна для Испании и Англии, затем идут Голландия и Шотландия. Наименьшей связанностью обладают семейные группы из Франции, Северной Германии и Скандинавии.
Об эффективности деятельности «Италконсалта», а соответственно — о кооперации усилий богатейших деловых католических семей Европы, свидетельствуют данные, опубликованные 29.05.2012 г. в газете FT в статье «Тор 100 family businesses in Europe». В ней, помимо прочего, приведена уникальная таблица о состояниях и контроле над компаниями применительно к 100 богатейшим европейским бизнес — семьям. Подавляющая часть учредителей «Италконсалта», спустя 50 лет после начала его работы, продолжает входить в список топ-100, а семьи Печи — Порше и Аньелли занимают соответственно первое и второе места в списке.
Неоспоримые достижения А. Печчеи в Латинской Америке и успехи руководимого им «Италконсалта» в странах Средиземноморья побудили в начале 1960‑х гг. обратиться к нему американцев. В Латинской Америке в первые годы президентства Д. Кеннеди Америка испытывала колоссальные сложности и проблемы.
К историческому недоверию и даже нелюбви к американцам со стороны латиноамериканцев в это время прибавился фактор Кубы. Куба в первые годы своего существования являлась, несомненно, источником надежды, вдохновения и примером для всей Латинской Америки. Причём, как сегодня уже ясно, это относилось не только к обездоленным латиноамериканцам, квалифицированному рабочему классу, инженерно — техническим работникам и всегда оппозиционной интеллигенции, но и к значительной части деловых, правящих и даже военных кругов. Надо иметь в виду, что помимо несомненных успехов кубинской революции и, как теперь принято говорить, неимоверной притягательности её бренда для латиноамериканской элиты значение имел персональный состав руководителей — революционеров. И Ф. Кастро, и Че Гевара были выходцы из верхних слоёв общества. Их родители входили в элиту своих стран, а сами они имели большие разветвленные связи на континенте. К тому же семья Кастро на протяжении XIX и XX веков имела особые отношения с Ватиканом. Символично, что первая и пока единственная встреча папы Римского и патриарха Всея Руси Кирилла прошла в 2016 г. именно на Кубе.
Особенно обострились отношения Латинской Америки и США после провала авантюры с высадкой отрядов кубинских эмигрантов в заливе Кочинос, после чего А. Даллес был вынужден уйти в отставку с поста директора ЦРУ. Несмотря на всю озабоченность разворачивавшимся ракетным кризисом, который чуть не поставил мир на грань третьей мировой войны, администрация Кеннеди и прежде всего её наиболее талантливые мыслители — организаторы, включая Макджорджа Банди, Роберта Кеннеди и Дина Раска, искали пути быстрой и эффективной контригры против СССР и Кубы в «мягком подбрюшье» Соединённых Штатов — Латинской Америке. Эти идеи в итоге приобрели организационную форму, объявленную президентом Кеннеди как «Союз ради прогресса». Этот союз должен был стимулировать экономические и социальные реформы в Латинской Америке, направленные на модернизацию экономики и ослабление социального недовольства. Соответственно, имелось в виду снизить социальную напряженность в обществе и блокировать воздействие революционной Кубы и опосредованно — Советского Союза. Однако советники Кеннеди были реалистами и отдавали себе отчёт в том, что любая правительственная программа неизбежно связана с преодолением огромного числа бюрократических сложностей и вряд ли заработает быстро. В этих условиях Банди, который был специальным советником президента по национальной безопасности, решил заручиться поддержкой Конгресса и обратился к влиятельным сенаторам от демократов и республиканцев, — Хуберту Хамфри и Джекобу Джавитсу.
Хамфри был едва ли не ключевым лицом в аппарате демократической партии, который не слишком любил Кеннеди, но подчинялся партийной и государственной дисциплине. Нелюбовь была связана с тем, что он сам был кандидатом в президенты в 1960 г., но его достаточно бесцеремонно убрал с дороги клан Кеннеди. Впоследствии Хамфри был вице — президентом у Л. Джонсона, проиграл президентские выборы Р. Никсону и до последних дней оставался одной из наиболее влиятельных фигур в демократической партии. В 1970‑е гг. М. Банди и X. Хамфри сыграют очень большую роль в создании Международного института системного анализа в Вене, о котором вместе с Римским клубом речь впереди.
Что же касается Джавитса, то помимо того, что он был влиятельным сенатором — республиканцем и мог организовать для поддержки инициативы Джона Кеннеди в Конгрессе своих коллег — республиканцев, сенатор лично хорошо относился к Джону Кеннеди и к тому же долгие годы дружил с семьёй Рокфеллер, особенно с Уинтропом и Джоном Третьим.
Как вспоминает Хамфри[791], он высказал сомнения в возможности реализовать инициативу «Союза ради прогресса» чисто бюрократическими методами без поддержки бизнеса. Он также вызвался переговорить со своим хорошим знакомым, принцем Бернхардом, который глубоко знал деловых людей по всему миру, умевших работать в рамках государственных программ. Надо отметить, что X. Хамфри в качестве одного из ключевых американских политиков несколько раз приглашался на заседания Бильдербергского клуба лично принцем Бернхардом.
В своей автобиографической книге А. Печчеи пишет: «Два прогрессивных американских сенатора, Джекоб
