— Мне лучше позвонить ему. Но сначала, наверное, надо помолиться. Не хочешь преклонить со мной колени, сынок.
Младший предпочел бы вылить жидкость для заправки зажигалок себе в штаны и поджечь собственные яйца, но он этого не сказал.
— Говори с Богом один на один, и ты яснее услышишь Его ответ. Так часто повторяет мой отец.
— Хорошо, сынок. Это дельный совет.
Прежде чем Рэндолф успел сказать что-то еще, Младший выскользнул из кабинета, а потом и из полицейского участка. Он пошел домой, глубоко задумавшись, скорбя о потерянных подружках и гадая, сможет ли он найти новую. Хорошо бы и не одну.
Под Куполом всякое могло случиться.
15
Рэндолф пытался молиться, но одолевали совсем другие мысли. А кроме того, Бог помогал тем, кто помогал себе сам. Он не был уверен, что так написано в Библии, но точно знал, что это правда. Он позвонил Сандерсу на мобильник, взяв номер из списка, приколотого к информационной доске на стене. Надеялся, что не дождется ответа, но услышал голос Энди после первого гудка… Закон подлости, понятное дело.
— Привет, Энди. У меня печальная весть, друг мой. Может, тебе лучше сесть.
Разговор вышел трудный. Ужасный, если по-честному. Закончив его, Рэндолф забарабанил пальцами по столу. Подумал — снова, — что не очень-то огорчался бы, если б сейчас за этим столом сидел Герцог Перкинс. Может, совсем не огорчался. Получалось, что это куда более тяжелая и грязная работа, чем он себе представлял. Отдельный кабинет не стоил такой ноши, что легла теперь на него. Даже зеленый автомобиль чифа не стоил; всякий раз, когда он садился за руль и его зад соскальзывал во впадину, оставленную куда более массивными ягодицами Герцога, в голове мелькала мысль: Ты для этого не годишься.
Сандерс уже направлялся сюда. Хотел встретиться с Барбарой лицом к лицу. Рэндолф пытался его отговорить: мол, Энди лучше бы провести ближайшее время на коленях, молясь за упокой жены и дочери, не говоря уж о том, чтобы попросить у Господа сил нести этот крест, но Энди сразу же оборвал связь.
Рэндолф вздохнул и набрал другой номер. После двух гудков в его ухо ворвался раздраженный голос Большого Джима:
— Что? Что?
— Это я, Джим. Я знаю, что ты работаешь, и мне очень не хочется отрывать тебя, но не мог бы ты приехать? Мне нужна помощь.
16
Трое подростков стояли в ярком послеполуденном свете, под небом, определенно отливавшим желтым, и смотрели на мертвого медведя, лежащего у телеграфного столба. Столб наклонился. В четырех футах от земли из пропитанного креозотом дерева торчали щепки и его марала кровь. И что-то другое. Белое. Похоже, осколки кости. И серое, губчатое. Должно быть, мозги…
Джо отвернулся, пытаясь взять под контроль рвотный рефлекс. И ему это почти удалось, но тут с громким хлюпаньем Бенни вырвало, и Норри последовала его примеру. Тут уж и Джо составил им компанию.
Когда они чуть оклемались, Джо снял рюкзак, откинул клапан, распустил веревку, достал три бутылки «снэппла» и раздал. Первым глотком прополоскал рот и выплюнул. Бенни и Норри повторили. Потом все начали пить. Сладкий чай заметно согрелся, но для пересохшего горла казался бальзамом.
Норри сделала два осторожных шага к черной облепленной мухами туше у основания столба.
— Та же история, что и с оленями. Бедняга не нашел речного берега, чтобы прыгнуть с него, вот и вышиб себе мозги, колотясь головой о телеграфный столб.
— Может, у него бешенство, — сиплым голосом предположил Бенни. — Может, у оленей тоже.
Джо подумал, что такая возможность существует, но вероятность крайне мала.
— Насчет этих самоубийств… вот что я думаю. — Он ненавидел дрожь в голосе, но иначе говорить не получалось. — Киты и дельфины такое делают — выбрасываются на берег. Я видел по телику. И отец говорил мне, то же случается и с восьминогами.
— О, осьминоги, — поправила его Норри.
— Как ни назови. Отец говорит, когда загрязняется среда их обитания, они отгрызают собственные щупальца.
— Чувак, ты хочешь, чтобы меня снова вырвало? — Голос Бенни звучал устало и раздраженно.
— Именно это здесь и происходит? — спросила Норри. — Загрязнение окружающей среды?
Джо посмотрел на пожелтевшее небо. Потом указал на юго-запад, где на Купол осела сажа после пожара, вызванного ракетным ударом. Высота пятна составляла двести или триста футов, ширина — милю. А то и больше.
— Да, но это другое, — прокомментировала Норри. — Ведь так?
Джо пожал плечами.
— А вдруг у нас может появиться острое желание покончить с собой, так не пора ли нам повернуть назад? — мрачно произнес Бенни. — Потому что мне есть ради чего жить. Я еще ни разу не победил в «Вархаммер».
— Попробуем счетчик Гейгера на медведе, — предложила Норри.
Джо направил трубку на тушу. Стрелка не ушла к нулю, но и не двинулась дальше.
Норри указала на восток. Впереди дорога выходила из рощи черных дубов, которые и дали название этому месту. Джо подумал, что, выйдя из-под деревьев, они смогут увидеть яблоневый сад на вершине Блэк-Риджа.
— Давайте выйдем из-под деревьев, — словно прочитала его мысли Норри. — Там посмотрим, что покажет счетчик. Если стрелка двинется дальше, мы вернемся в город и скажем доктору Эверетту, или этому Барбаре, или им обоим. Пусть они сами разбираются.
На лице Бенни отражалось сомнение:
— Ну, не знаю.
— Если мы как-то странно себя почувствуем, то повернем немедленно, — нашел компромисс Джо.
— Если это может помочь, мы должны это сделать, — настаивала Норри. — Я хочу выбраться из Милла до того, как окончательно свихнусь.
Она улыбнулась, чтобы показать, что это шутка, но слова не прозвучали как шутка, и Джо не воспринял их шуткой. Многие прохаживались насчет того, какой маленький городок этот Милл, — вероятно, потому-то здесь и стала такой популярной песня Джеймса Макмертри. И еще демографический аспект. Он мог вспомнить только одну азиатку — Памелу Чен, которая иногда помогала Лиссе Джеймисон в библиотеке, а черных людей здесь не было вовсе, после того как Лаверти уехали в Обурн. Никакого «Макдоналдса», не говоря уже о «Старбаксе», и кинотеатр давно закрылся. Но раньше этот город казался ему очень большим, ему вполне хватало места, чтобы познавать мир. Удивительно, как сильно сжался Милл в мыслях Джо, едва только выяснилось, что он, и мать, и отец не могут сесть в автомобиль и поехать в Льюистон, чтобы поесть жареных моллюсков и мороженое в «Йодерсе». Конечно, город располагал немалыми запасами, но в какой-то момент закончатся и они.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
