гладить папочку.
М а р и ш к а. Отойди, Агика. Неужели ты не видишь, что отец хочет потянуться?
Т о о т (потягивается так, что хрустят кости, и громко стонет). Ой, мама моя, мамочка…
М а й о р (выскакивая из комнаты, дико озираясь). Что? Кто? Кого ранили?
М а р и ш к а. Что вы, что вы, господин майор, ничего подобного.
М а й о р. Я слышал чей-то стон.
Т о о т (досадливо). Это я…
М а й о р. Кто-то звал свою мать…
Т о о т. Такая уж у меня дурная привычка. Когда потягиваюсь, стону… стоню…
М а й о р. Вот оно что?
Т о о т. Никакого значения я в это не вкладываю. Наоборот. Значит — очень хорошо себя чувствую, когда стоню… стону…
М а й о р (меряет его взглядом, холодно). Я очень рад. Честь имею! (Уходит к себе в комнату.)
Тооты тоже поднимаются, желают друг другу доброй ночи. Т о о т целует А г и к у, гасит свет. Уходят.
Некоторое время сцена остается пустой.
Дверцы стенных часов распахиваются, выскакивает кукушка, кукует. В то же мгновение выбегает м а й о р. В одной руке у него фонарик, в другой — пистолет. Кукушка замолкает. Майор смотрит по сторонам, делает шаг и наталкивается на вешалку-манекен, на котором надет свежевыглаженный белый мундир майора.
Майор подскакивает к часам и рукоятью пистолета бьет по кукушке. Часы останавливаются. Услышав шум из соседней комнаты, майор лезет под стол, выглядывает оттуда, видит манекен в белом мундире.
Кто это? Стой! Стрелять буду! (Стреляет в манекен.)
Из разных дверей выскакивают перепуганные Т о о т ы, все в длинных ночных рубашках. Беспомощно озираются, потом на цыпочках направляются к двери комнаты майора.
(Успокоившись, вылезает из-под стола, как ни в чем не бывало садится, откладывает пистолет, закидывает ногу за ногу. Тоном светской беседы.) Какой хороший вечер, не правда ли?
Все мигом оборачиваются, смотрят на майора. Тоот пытается заправить рубашку в штаны. Агика зажигает свет.
М а р и ш к а (судорожно застегивает рубашку). Да… вечера у нас самые замечательные.
А г и к а. И не жарко…
М а р и ш к а. Если вы пересядете сюда, господин майор, вам будет виден пейзаж.
М а й о р (не шелохнувшись). Спасибо. Я его вижу и так. (Явно скучает, ему надо чем-то заняться, и от этой жажды деятельности растет его раздражительность.)
Тооты чувствуют это и лихорадочно ищут, чем бы отвлечь и развлечь гостя, но им это не удается, и у них опускаются руки.
М а р и ш к а. Сосновый лес в эти часы источает смолистый аромат.
Т о о т. Весь лес, который вы видите до самого горизонта — собственность герцога Леонарда Люксембургского.
М а й о р. Что вы говорите?
М а р и ш к а. Сбор смолы в разгаре. Если вы пересядете сюда, то увидите костры сборщиков смолы.
М а й о р (небрежно взглянув). Вижу.
А г и к а. А у меня есть белочка. Звать ее Мицу.
М а р и ш к а. О чем ты говоришь, Агика? (Выходит.)
А г и к а. Ой, правда. Я забыла, что ее уже нет, она — была.
Т о о т. В это время года на соснах делают зарубки и подвешивают банки.
М а й о р (вежливо). Весьма любопытно.
Т о о т. В них стекает смола.
М а й о р. Не может этого быть!
Неловкое молчание. М а р и ш к а приносит какой-то альбом.
М а р и ш к а. Эта книга отзывов предназначена для наших самых дорогих гостей. В ней много интересных записей. (Передает альбом майору, тот берет и тут же возвращает назад.)
Пауза.
Вас это не интересует?
М а й о р. Напротив.
Маришка берет альбом и передает его Агике.
А г и к а (читает). «После многих лет отсутствия аппетита и наличия колик в животе сразу почувствовала себя значительно лучше благодаря здешней кухне. Вдова Морвани Густавне».
Все выжидающе смотрят на майора, но он молчит и никак не реагирует.
(Читает дальше.) «Пока нация сражается с большевистской опасностью, я в этом доме прекрасно отдохнул. Принципиальный противник шума — Аладор Хилариус, ударник оркестра Государственной оперы».
Все смотрят на майора, пытаясь определить, какое впечатление произвел на него этот отзыв. Напряженная пауза.
М а й о р (лениво смотрит на Тоота). Что нового, дорогой Тоот?
Т о о т (вздрогнув). Ничего особенного, уважаемый господин майор.
М а й о р. Как вы себя чувствуете?
Т о о т (в замешательстве). Спасибо, хорошо.
М а й о р. У вас счастливый характер. (Встает, кажется, хочет идти к себе в комнату.)
Все со вздохом облегчения тоже встают. Но майор снова садится. И все разочарованно садятся, кроме Тоота.
Что случилось, дорогой Тоот?
Т о о т. Все в порядке, господин майор.
М а й о р. Но вы встали.
Т о о т. Ох, простите. (Садится.) Забыл сесть.
М а й о р. Вы продолжаете хорошо себя чувствовать?
Т о о т. Я не жалуюсь, господин майор.
М а й о р. А почему вы чувствуете себя хорошо?
Т о о т. Почему? (Искренно.) Не знаю, так просто, господин майор.
Снова неловкая пауза.
М а й о р (уставился в одну точку, потом — на Тоота). Скажите, вы каждый вечер так сидите?
Т о о т. Почти, уважаемый господин майор.
М а й о р. И что вы в это время… думаете?
Т о о т. Просто так, дышу воздухом, господин майор.
М а й о р. И ничего другого?
Т о о т (после колебания). Пожалуй, нет, господин майор. (Подумав.) Разве что о том, нет ли где пожара. Иногда выхожу посмотреть.
М а й о р (оживившись). Отлично. Если пожелаете, я с удовольствием вас провожу.
Т о о т. Это не так сложно. (Подходит к двери веранды, глядит вправо, глядит влево, возвращается на свое место и садится.)
М а й о р (разочарованно). И это все?
Т о о т. Все.
Майор разочарованно садится. Маришка и Агика тоже занимают свои места.
Неловкая пауза.
М а й о р (все более раздражаясь). Может быть, нам сыграть в шахматы?
Т о о т (в замешательстве). С удовольствием, но я не умею.
М а й о р. Тогда в домино?
Т о о т. Охотно, но дело в том, что я вообще не разбираюсь в играх.
М а й о р. Ну ничего, тогда сыграем «в дурака».
Т о о т. В карты тоже не умею.
М а й о р (обиженно встает). И так вы сидите, все сидите и еще утверждаете, что чувствуете себя хорошо. Ну… знаете ли… это уж слишком. (Раздраженно удаляется к себе в комнату, по дороге отдает честь манекену.)
М а р и ш к а (чуть не плача). Но, милый Лайош, почему же ты с ним ни во что не сыграешь?
Т о о т (взрываясь от злости). Но если я действительно не умею!
А г и к а. Папа иной раз бывает немножко упрям.
М а р и ш к а. Ты не смеешь так говорить про отца!
Т о о т (устало). Пойдемте наконец спать!
Все встают, готовясь уйти, но входит м а й о р и Тооты покорно опускаются на стулья.
М а й о р (сдерживая внутреннюю дрожь). Один только вопрос, господин Тоот. Есть ли у вас какое-либо желание? Чего бы вы хотели иметь?
Т о о т. О господин майор. Я мечтал иметь трубку из корня вишневого дерева. Но эта так — блажь.
М а й о р. Я имею в виду не материальные предметы. Я обращаю ваше внимание на тот факт, что бездеятельность приводит к очень дурным последствиям.
Пауза. Тооты непонимающе переглядываются, ожидая пояснений.
(От этого еще больше раздражается, но,
