Дело было сделано, правда, небезупречно. Воздух в машине оказался безнадежно испорчен. Крутой абрек, моментально осознав, кому хамил, наложил в штаны. Пришлось терять время на то, чтобы дать ему возможность наскоро простирнуть вещи и обмыться в придорожном канале.
Чтоб не сбежал, я командировал с ним Василия, но, похоже, зря. Ваха принял нас за коллег хозяев кровавого аула и из гордого волка превратился в смиренно ждущего своей участи барана. Причем барана в мокрых штанах, что, ввиду прохлады горной ночи и выбитых стекол нашего Уазика, было, как я догадывался, весьма неудобно.
С целью подбодрить приунывшего водителя, я посоветовал постараться добраться до места побыстрее, прозрачно намекнув, что расторопность повышает его шансы на выживание. Ваха оказался на диво понятливым абреком. Не думал, что по ночному проселку можно пилотировать видавший еще первую Чеченскую УАЗ с такой скоростью.
По мере того, как мы углублялись в горы, дорога стала совсем скверной. Сплошные ямы и промоины от стекавших на нее многочисленных ручейков, россыпи булыжников и наплывы глины. Ваха отчаянно маневрировал, чудом удерживая машину между откосом и пропастью, с ревущей где-то далеко внизу рекой. А вокруг, – тьма, глаз выколи, прорезаемая узкими лучами фар, бешено скачущими вместе с машиной.
Оставалось только надеятся, что прыгающий по колдобинам, как горный козел, Уазик не опрокинется. За себя я особо не беспокоился. Судя по всему, шкура Нарасимхи, которую я не снимал с момента визита в «Теологический факультет», способна выдержать и авиакатастрофу. А вот успеют ли обернуться ребята, до того, как джип достигет дна ущелья – вопрос открытый.
Так что прибытие на место восприняли с облегчением все: - Водила, - с обреченностью скотины, прибывшей, наконец, к дому мясника. Ожидание, которое хуже смерти, закончилось, сейчас или зарежут, или отпустят и сена дадут. Катерина с муженечком, - в радостном возбуждении от предстоящей пробы сил. А я, – доехали целыми, ну и слава Аллаху, одной проблемой меньше. Остановив машину, я дал ребятам команду на готовность №1 и обратился к нашему извозчику с небольшой речью.
– Ваха, сейчас ты нам хорошо поможешь. Ты знаешь, в этом селе живут плохие люди. И, что еще хуже, они служат шайтанам. Я тоже шайтан, но хороший. Будешь себя хорошо вести, отпущу живым и с деньгами. Хорошими деньгами, Ваха! У меня к местным шайтанам свои счеты. Плохие шайтаны захватили в плен моего друга, а друзей в беде не бросают. Понимаешь, да?!
- Ваха закивал головой и промычал что-то, выражающее его понимание и сочувствие моему горю. Говорить абрек уже не мог. Вид Катюхи, стремительно освобождающейся от одежды, лишил его способности внятно выражать мысли. Ребята сосредоточенно готовились к трансформе, но Катюха не была бы собой, если б упустила шанс подразнить мужиков.
Я отлично понимал абрека. Катерина и раньше была хороша, а сейчас, добавив к природным данным кошачьей грации, девушка смотрелась не хуже профессиональных моделей. На мой вкус, правда, была слишком мускулистой, но это уже придирки. То, что не нравится жителю мегаполиса, на скотовода часто оказывает прямо противоположное действие.
Катя смотрелась не хуже мадам Подводной в ее лучшие дни, а легкий налет звериной инфернальности делал ее просто неотразимой для простодушной натуры горца. Надо будет заставить парня закрыть глаза во время трансформации, а то, не ровен час, спятит. – Отвернысь, дорогой, дэвушко раздэвается для дэла. И дэло это тэбэ выдэт нэ нужно! – Я невольно начал коверкать слова, подражая местному гортанному говору.
Вероятно, меня тоже зацепило Катюхино обаяние. Одернув себя, я продолжил человеческим языком: – Сейчас Ваха мы сыграем небольшую игру. Ты возьмешь автомат и будешь меня конвоировать. Иди сзади. Как обычно, будто собираешься живой товар с рук на руки передать. Магазин я из калаша вынимать не буду, но стрелять не вздумай. Повредить ты мне не сможешь, а злить шайтана не надо.
Помогать нам тоже не надо, я не хочу, чтоб тебя убили. Не потому, что ты мне нравишься. Просто нам нужен живой водитель, чтоб отсюда выбраться. Дойдет до дела, ложись и притворяйся мертвым. Потом – уноси ноги, как сможешь. Если решишь нас бросить, - осуждать не буду. Но денег не получишь. УАЗ оставь. Обманешь – найду на том свете. – Я снял очки и подарил абреку еще один ласковый драконий взгляд. К чести водителя, на сей раз он удержался от дефекации.
А может, ему просто срать нечем, - вслух отметила Катерина, с самого начала невзлюбившая нашего водителя. Впрочем, Ваха виноват сам, - опрометчиво заигрывать с самкой оборотня при муже, а щипать ее за задницу, - так вовсе граничит с попыткой самоубийства. – Закрой глаза, дорогой. Целее будешь. – Ваха послушно отвернулся и, для надежности, прикрыл лицо руками. Люди быстро учаться на своих ошибках и парень уже догадался, что Катерина не девушка его мечты.
Трансформа прошла на удивление гладко. Сказалось многочасовое ожидание и возбуждение от предстоящего боя. Я только дал ребятам слизнуть по капельке крови из проколотого кончиком ножа мизинца, и дело было сделано. Контуры их тел задрожали, на миг размылись в воздухе, и еще через мгновение перед нами стояли на задних лапах два грациозных зверя. Катерина Викторовна обернулась мускулистой черной пантерой, а Василий огенно-рыжим зверем, смахивающим на упитанного безгривого льва.
Мы оставили УАЗ, не доехав полукилометра до естественного сужения ущелья, где, как я прикинул, изучая Гугловскую карту местности, хозяевам аула удобнее всего встречать незванных гостей. Дальше двинулись пешком: - я с моим «конвоиром» по дороге, и чуть впереди, по поросшим низким кустарником обочинам, - Катерина с Василием.
Я до предела обострил свое восприятие, вплотную подойдя к границе, за которой начинается виденье. Дальше – нельзя, начну видеть я, - тут же присоеденится Реальгар, с которым мы на уровне энергетики срослись как сиамские близнецы. Нежить засечет выплеск энергии высшего Демона, а это в наши планы не входило.
Для упырей появление на сцене дракона должно стать сюрпризом. Впрочем, сучара Реальгар неплохо потрудился, адаптируя под себя мое хлипкое тело. Даже без его энергии видеть в темноте я мог вполне сносно, а слышать и чуять запахи – на уровне хорошей овчарки. Беспросветная для абрека Вахи ночь была для меня наполнена мириадами событий.
Яростно светили колкие горные звезды, тысячами голосов пела бежавшая справа от дороги горная речка, выпрыгивала из воды в погоне за мотыльками форель. Истерически стрекотали сходящие с ума от страсти цикады, с тихим шелестом парила в небе пара сычей, выслеживая снующих в траве полевок, а наслаждающиеся теплой ночью мыши объедались свежей зеленью и любили друг друга среди высокой травы, успевая прожить заодну ночь больше, чем иной московский обыватель за год жизни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
