Глава 14
Воздух пропитан запахами дивных цветов, один из эльфов весьма почтительно провел их через апартаменты к роскошной двери, поклонился и отступил в сторону.
– Отдыхайте, можете привести себя в порядок. Королева примет вас сразу же, как будете готовы.
Ютланд пробормотал:
– Да мы вообще-то и сейчас готовы…
Эльф посмотрел на Мелизенду.
– А ваша спутница?
– Она никогда, – пояснил Ютланд. – Потому лучше не ждать, все равно не дождетесь.
Мелизенда фыркнула, но пока подбирала резкий и язвительный ответ, эльф поклонился и быстро ушел.
Ютланд толкнул дверь, она не поддалась, он догадался потянуть за ручку на себя, перед ними открылся роскошнейший зал, каких Мелизенда не видела даже в мечтах.
Мелизенда изо всех сил держала лицо доброжелательно-радушным, не допуская других эмоций, а Ютланд смотрел только вперед, на лице начали появляться признаки нетерпения.
Мебель только из невиданных пород дерева, выполнена гениальными мастерами, все отделано серебром и золотом, пол сверкает диковинной мозаикой, и хотя тоже из дерева, но она чувствовала исходящее от него нежное тепло. Стены по большей части закрыты гобеленами, но Мелизенда видела, что и там все украшено ювелирами, как в ее королевстве украшают разве что короны: бриллианты, сапфиры, рубины – все в дивной гармонии и с таким совершенством вплетено в общий фон комнаты, что, убери хоть один камешек, идеальный мир станет уже не идеальным, а просто прекрасным.
Пока Мелизенда с раскрытыми ртом и хлопающими глазами осматривала их апартаменты, Ютланд быстро вышел на балкон, деловито осмотрелся, словно присматривал пути отхода, прикинул взглядом расстояние до соседнего балкона, что выходит из другого зала.
– Неплохо, – одобрил он. – Немного запутанно, хотя это и понятно…
Она сказала сердито:
– Что тебе понятно?
– Дворцу тысячи лет, – пояснил он. – Перестраивался много раз, потому такие нелепые переходики, мостики, балкончики прямо из глухих стен… Всякий строитель умничал по-своему.
Она сказала язвительно:
– Ты так и не увидел этой дивной красоты!.. Здесь все просто волшебно и прекрасно! Моя сокровеннейшая детская мечта сбылась, я увидела эльфов!
– И умирать пора? – спросил он. – Мало же тебе надо.
– А тебе надо больше? – спросила она язвительно.
Он кивнул.
– Да.
– Что же тебе надо? – спросила она.
Он прошелся вдоль стены, ощупал, будто искал потайные ходы. Мелизенда все ждала ответа, потом вдруг пришла нелепейшая мысль, что у этого пастуха в самом деле может существовать какая-то совсем уж безумная идея, сумасшедшее желание, и тогда она с такими вопросами покажется дурочкой…
– Здесь прекрасно, – прощебетала она. – Даже если начнешь уверять, что прекрасно может быть только в голой степи! Здесь прекрасно, хоть удави меня, хоть побей, но здесь прекрасно.
Он промолчал, а она осторожно опустилась в одно кресло, мордочка расплылась в блаженно глупой улыбке. Потом пересела в другое, опять то же счастье на харьке, затем в третье…
Она не успела опробовать все, дверь распахнулась, на пороге появился молодой эльф. На Ютланда бросил испуганный взгляд, поклонился им обоим с немыслимой грацией, распределяя поклон строго посередине.
– Королева Изергиль, – произнес он красивым мелодичным голосом, – приглашает вас на обед.
– Уже идем, – бодро откликнулся Ютланд, прежде чем Мелизенда придумала изысканный и вычурный ответ, что дал бы понять о ее образованности и манерах, – передай спасибку за приглашение! Чем у вас кормят?
Эльф поклонился и, не ответив, исчез за дверью. Через мгновение на его месте возник второй, постарше. В серебристой одежде больше золота, а длинные волосы блещут настоящей сединой.
– Я провожу вас, – произнес он таким же музыкальным голосом, как и первый. – Сочту за честь.
– Спасибки, – сказал Ютланд, – мы вообще-то дорогу запомнили, тут все просто… Мелизка, ты готова?
Мелизенда, позеленев от злости, церемонно поднялась и пошла рядом с Ютландом, но, когда эльф не смотрел в их сторону, зло пнула его ногой.
Он покосился удивленно.
– Ты чего?
– Я? – прошипела она. – Я как раз ничего! А вот ты?
– А я что, – согласился Ютланд, и снова она не поняла, признал свою вину или как-то по-степнячески насмехается, у дикарей свой дикий и непонятный цивилизованному человеку юмор.
Они шли за эльфом через роскошные светлые покои, под стенами в креслах расположились и мирно беседуют целыми группами эльфы, а их провожатый все вел мимо.
Мелизенда шла рядом с Ютландом, стараясь держаться гордо и достойно, она же настоящая принцесса, хотя, надо отдать Юту должное, идет ровно и спокойно, совершенно не обращая внимания на пышность и богатство залов, а мог бы ахать и тупо глазеть по сторонам, как деревенщина.
В одних залах пусто, в других под стенами в роскошных креслах восседают беседующие эльфы, а через некоторые помещения пришлось чуть ли не протискиваться. Их рассматривали с куда большим любопытством, чем они эльфов.
Мелизенда старалась не оглядываться по сторонам с глупо-ошалелым видом, здесь все держатся, как принцы и принцессы: спины ровные, движения плавные и величавые, никакой спешки, ее могут счесть за унижающую человека… или эльфа суетливость, все смотрят гордо и с достоинством, но если у людей так приходится приучать детей с колыбели, то здесь, похоже, это врожденное.
Она ощутила трепет, покосилась на Ютланда, но молодой пастух не чувствует никакого почтения к величию древней расы, идет спокойно, словно у себя среди баранов, держится непринужденно, совершенно не старается быть или хотя бы выглядеть лучше, чем он есть.
Провожатый наконец распахнул двери в зал, в котором Мелизенда сперва вообще не увидела стен, настолько огромен, а светильников под высоким сводом столько, что можно осветить все дворцы Вантита.
Зал вообще показался Мелизенде городской площадью, в нем столько прекрасно одетых эльфов, мужчин и женщин, что хватило бы на целый город. Все в изысканных костюмах и платьях, веселые и грациозные, голоса звучат мелодично, как совершенная музыка, а музыка доносится прямо из стен поистине волшебная…
Перед ними расступились, как по мановению невидимого жеста, образовался широкий проход, где могли бы пройти четверо коней в ряд.
Сердце Мелизенды стучало так, что она начала страшиться, как бы не заметили, а то решат, что деревенская простушка попала в изысканное общество. И хотя она в самом деле чувствовала себя деревенской простушкой, но одно дело чувствовать, другое – показывать это другим.
Двигаясь между рядами, они приближались к массивной двери в стене зала, перед нею два эльфа в праздничных одеждах с эмблемами корон, высокие, торжественно-неподвижные, однако при их приближении одновременно повернули головы, так же одновременно взялись за ручки дверей и потащили створки в стороны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
