Дверцу возле ворот он открывает электронным ключом. Возле тротуара припаркован не привычный кабриолет, а простенькая на вид машина с крытым верхом. Оглядываюсь на Леонхашарта. Он крайне сосредоточен, хмурится, и его роскошные рога постепенно уменьшаются, будто врастают обратно в голову.
В итоге он остается с рожками немного больше моих, и так, конечно, он легко помещается под крышу машины.
Все загадочнее и загадочнее…
Включив музыку, Леонхашарт трогается.
Безумно хочется его расспросить, но я понимаю, что нужно дождаться момента, когда он велит избавиться от подвески с прослушивающим устройством и броши в которой, вероятнее всего, тоже что‑то следящее нашпиговано.
* * *
Наракский кольцевой город сияет огнями и в этот вечерний час фантастически красив, по радио играет веселая мелодия, но мне тревожно из‑за молчания Леонхашарта и его встревоженного вида. Он даже не утруждается изобразить непринужденную беседу, хотя понимает, что нас прослушивают.
На одной из ярких улиц он сворачивает в темный проезд между магазинами и останавливается.
Тут же из полумрака выступают две короткорогие фигуры: громила два с лишним метра ростом и пухленькая девушка, не достающая ему даже до плеча. Кожаные куртки с клепками, джинсы, маски на лицах – похоже, они тоже с нами. У громилы красноватая кожа, знакомый квадратный подбородок, да и сам силуэт я видела не раз.
Баашар.
Тут же вглядываюсь в пухленькую девушку. Хотя волосы ее острижены до середины шеи и отливают неестественным желтым, а непрозрачная маска с узорным рисунком делает похожей на китаянку, это Найтеллит. Я уверена.
Все интереснее и интереснее.
Опустив стекло. Леонхашарт кивает на нее и спрашивает:
– Ты уверен?
– Я не мог отказать, – отзывается Баашар непривычно мягким тоном. – Так будет лучше.
Леонхашарт поджимает губы, но не спорит.
Сказать, что я заинтригована – ничего не сказать.
Под тяжестью Баашара машина резко проседает, да и Найтеллит не пушинка.
Сдав назад, Леонхашарт выезжает из переулка и несется дальше.
Я же укладываю в голове тот факт, что Найтеллит, похоже, раньше всех сориентировалась и смогла покинуть четвертый факультет и шоу «Найди себе пару».
Вот я и моральную компенсацию за похищение от котика получила, и деньги с Земли мне скоро должны перевести на счет (бюрократия здесь такая, что страшно), и выяснила о Нараке много всего, а Найтеллит вроде ничего не делала, ходила себе спокойно и тихо, относилась к отбору с презрением – и она первая вне игры. Потрясающе!
Кошусь на Леонхашарта. Впрочем, возможность быстро покинуть шоу у меня есть, но я боюсь настолько довериться: Леонхашарт слишком яркая фигура, слишком он сам роскошен, чтобы верить в возможность надолго его удержать.
Веселые мелодии наполняют салон, проносятся мимо прохожие, витрины, постепенно здания мельчают, исчезает с улиц атмосфера роскоши, появляются темноватые монолиты каких‑то промышленных строений, перемежающиеся сумрачными оранжереями, каркасами строящихся домов, ангарами. Снова начинаются дома, но поменьше, потусклее. Машины здесь тоже в основном старых моделей, обшарпанные, измятые.
Мы добираемся до невзрачной стоянки. Леонхашарт ловко паркуется среди плотно приставленных друг к другу машин, достает из бардачка два пистолета. Маленький протягивает мне. Я во все глаза смотрю на него. Леонхашарт указывает на маленький рычажок возле курка и одними губами произносит: «На предохранителе. Девять зарядов». Добавляет к пистолетику две обоймы и показывает, как перезаряжать.
Что‑то я уже никуда не хочу идти! Но убираю пистолет в один карман, а обоймы в другой. Леонхашарт убирает свое оружие за пояс.
– Ну что ж, давайте повеселимся по‑взрослому – предлагает он самым бодрым тоном.
С пушками – это, конечно, очень по‑взрослому, но куда и зачем мы отправляемся? Глупо лезть в какие‑то разборки, я же собиралась сидеть тихо! Во что он меня втягивает? Зачем? Не пора ли повернуть назад?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Заметив сомнение в моих глазах, Леонхашарт протягивает руку и охватывает шею, тянет меня к себе, сам тоже наклоняясь. Целует горячо и глубоко, не стесняясь сидящих сзади Баашара и Найтеллит. Прикосновение и поцелуй опаляют натянутые нервы, страх смешивается с внезапным приливом страсти, опять бегут мурашки.
Когда Леонхашарт отстраняется, я почти не боюсь идти за ним, хотя и считаю это страшной глупостью.
* * *
Подземные клубы оглушительны, мерцают светомузыкой, наполнены тенями укромных уголков и всевозможными яркими и не очень личностями. Леонхашарт обнимает Настю за плечи и, как он надеется, достаточно беззаботно рассказывает об этом месте. Он ощущает ее напряжение и от этого сильнее волнуется сам. С каким удовольствием он подхватил бы ее, такую очаровательно рогатую, на руки и умчался отсюда! Но надеется, что анонима не испугают его спутники, тоже попавшие под прицел сектора Возмездие.
Плохо только, что Баашар захватил с собой Найтеллит. На ее присутствие Леонхашарт не рассчитывал, но, с другой стороны, вряд ли они что‑то теряли: если все женихи под колпаком, то местоположение пропавшей невесты для них давно не секрет.
Леонхашарт проводит их на нижние залы без камер, чутко следя за окружением, готовый в любой момент прикрыть Настю. Странно, но многие демоны, демонессы и даже люди вызывают у него странное ощущение какой‑то неправильности, словно с ними что‑то не так, и поэтому ему очень трудно изображать беззаботность. Баашар тоже как на иголках: оберегает Найтеллит от случайных чужих прикосновений, пугает мрачными взглядами тех, кто обращает на нее излишнее внимание.
Как ни прискорбно, но Леонхашарт вынужден признать, что они слишком сильно выделяются из толпы, на них буквально написано, что они тут по делу.
Он находит полутемный зал с красно‑белой световой музыкой и довольно приятным ритмом, приглашающе кивает Баашару и тянет Настю на полупустой танцпол. Под их ногами хрустит конфетти и осколки. Найтеллит презрительно оглядывается по сторонам. Баашар продолжает ее оберегать, хотя рядом не слишком много танцующих. Настя смотрит на эту парочку и качает головой. Она ничего не говорит, но Леонхашарт уверен: она тоже считает их компашку до ужаса подозрительной. И Настя первая начинает танцевать.
На несколько мгновений Леонхашарт замирает, привычно зачарованный ею, сейчас даже больше, чем обычно. Ритмичная музыка проникает в его кости, заставляет тело вибрировать, наполняет энергией и жаром, и Настя, двигающаяся в такт, с этими рожками, сверкающими во вспышках светомузыки глазами, взметающимися роскошными черными волосами сейчас еще больше напоминает ему ожившую богиню.
Сначала неуверенно, а потом все больше поддаваясь музыке, он двигается. Танец захватывает его, отвлекая от ощущения, что с некоторыми посетителями что‑то не так, мешая вглядываться в окружающих, искать посланника анонима.
Откровенно разглядывающего их парня у стойки Леонхашарт все же замечает, у того странный тяжелый взгляд, хотя вид совершенно безобидный: человек в драных джинсах, просторной майке, со множеством браслетов, всклокоченными волосами. Он вытаскивает из кармана цилиндрик световой гранаты и подбрасывает на ладони.
Намек более чем прозрачный.
Обхватив Настю за плечи одной рукой, и Баашара другой, Леонхашарт перекрикивает музыку:
– Что‑то скучно просто танцевать! У меня есть интересное предложение!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Предупрежденный заранее Баашар тут же кивает:
– Согласен.
Едва Леонхашарт отпускает его, он с легким поклоном подает руку Найтеллит. Неохотно, но Леонхашарт отпускает и Настю, чтобы иметь возможность в любой момент вытащить оружие.
Он возглавляет их маленькую группу, расталкивая редких еще посетителей.
«Действительно мужчину прислали, но сам виноват, что в прошлый раз не сообразил и не пошел за девушкой», – Леонхашарт останавливается перед наблюдающим за ним пареньком со световой гранатой в руке и развязно предлагает:
