— Это возможно, — тихо сказала Блисс.
— Хорошо. Тогда дело твоей чести исправить эту ошибку, — решительно сказал Тревайз. — Я должен вернуть себе гравилет и компьютер. Этого достаточно. Следовательно, Блисс, устрой всё так, чтобы корабль остался у меня. Ты ведь можешь управлять чужим сознанием.
— Да, Тревайз, но мы не так уж легко справляемся с этим. Во время тройного противостояния нам это удалось, но знаешь ли ты, как долго планировалось это противостояние, рассчитывалось, взвешивалось? На это ушли долгие годы. Я не могу просто подойти к женщине и перевернуть её сознание на чей-то лад.
— Но разве сейчас не время…
Блисс яростно продолжила:
— Знаешь, так можно далеко зайти. Я могла воздействовать на сознание таможенника с орбитальной станции, и он, не раздумывая, разрешил бы нам посадку; могла бы воздействовать на сознание агента, и он позволил бы нам уйти…
— Хорошо, если на то пошло, почему ты этого не сделала?
— Потому что мы не знали, к чему это могло привести. Мы не представляли, какие могут быть последствия. Можно было с тем же успехом всё испортить. Если я вмешаюсь в сознание Министра сейчас, это может сказаться на её отношениях с теми, с кем она вступит в контакт, а так как она высокопоставленный чиновник в своём правительстве, это может повлиять на межпланетные отношения. До тех пор пока не будем точно знать всех тонкостей, мы не имеем права вмешиваться в её мысли.
— Тогда зачем ты с нами?
— Затем, что может настать мгновение, когда в опасности окажется твоя жизнь. Тогда я должна буду любой ценой защищать её, даже ценой жизни Пела или моей. Тебе ничто не грозило на орбитальной станции. Ничто не грозит тебе и сейчас. Ты должен выпутаться сам и поступать так до тех пор, пока Гея не оценит последствий необходимых действий, а оценив, не предпримет их.
Тревайз обдумал сказанное Блисс.
— В таком случае придётся постараться. Есть одна задумка. Не знаю, проскочит или нет.
Дверь открылась, уйдя в пазы с тахим же шумом, как и тогда, когда закрывалась.
— Выходите, — приказал охранник.
По дороге Пелорат прошептал:
— Что ты задумал, Голан?
Тревайз покачал головой и прошептал в ответ:
— Точно не знаю. Попробую сымпровизировать на ходу.
19
Министр Лайзалор всё ещё сидела за столом, когда трое путешественников вернулись в её кабинет. При виде входящих по её лицу пробежала мрачная ухмылка.
— Надеюсь, Советник Тревайз, вы вернулись, чтобы сообщить мне, что добровольно покидаете корабль Академии.
— Я вернулся, Министр, — спокойно возразил Тревайз, — обсудить условия.
— Какие условия? Какое обсуждение, Советник? Судебное разбирательство, если вы на нём настаиваете, может быть начато очень быстро и проведено ещё быстрее. Я гарантирую вам осуждение даже при соблюдении справедливости, так как ваша вина в том, что особа без гражданства проникла на Компореллон, очевидна и неоспорима. Затем мы совершенно легально отберём корабль и вы все трое подвергнетесь тяжкому наказанию. Не навлекайте на себя это наказание. Мы ничего, кроме времени, не потеряем, поймите.
— А у меня такое мнение, что нам всё-таки есть что обсудить, Министр, потому что независимо от того, как скоро вы осудите нас, вы не сможете захватить корабль без моего согласия. Любая попытка, какую вы предпримете для вторжения на борт без меня, приведёт к гибели корабля, а с ним — и всего космопорта, и любого человека, который окажется поблизости. Это наверняка разгневает Академию, как бы вы потом ни выкручивались. Угрозы, принуждение открыть корабль наверняка противоречат вашим законам. И если вы от безысходности нарушите свои собственные законы и подвергнете нас пыткам или отправите в тюрьму, Академия узнает об этом и разбушуется ещё сильнее. Как бы они ни хотели заполучить корабль, они не могут позволить подобного обращения с гражданином Академии. Так мы обсудим условия?
— Всё это чушь, — сердито нахмурившись, процедила сквозь зубы Министр. — Если понадобится, мы можем связаться с Академией. Они должны знать, как открывается их собственный корабль, а если нет, то смогут заставить вас открыть его.
— Вы не произнесли мой титул, Министр, но вы волнуетесь, так что я вас прощаю. Вы отлично понимаете, что последнее, на что вы пойдёте, — это не то, чтобы связаться с Академией, потому что у вас нет никакого желания передавать ей корабль.
Лицо Министра посуровело:
— Что за дребедень, Советник?
— Такая дребедень, Министр, которую остальным, возможно, и слушать ни к чему. Позвольте моему другу с дамой устроиться в каком-нибудь уютном отеле и обрести заслуженный после долгого пути отдых, отошлите охрану. Они могут остаться снаружи, а вам пусть оставят бластер. Вы не хрупкая женщина и, обладая бластером, сможете не бояться. Я безоружен.
— Я вас и без бластера не боюсь, — заявила Министр, наклонившись к Тревайзу через стол.
Не оборачиваясь, она подозвала одного из охранников. Тот подошел и остановился сбоку от Министра, прищелкнув каблуками. Министр отдала распоряжение:
— Охранник, доставьте эту парочку в номер. Пусть там у них будут все удобства и охрана. Вы несете ответственность за любую несправедливость по их адресу, так же как и за любое нарушение порядка с их стороны.
Министр встала, и, как ни старался Тревайз сохранять самообладание, он не удержался и чуть-чуть отшатнулся. Лайзалор оказалась очень высокого роста, не ниже, по крайней мере, Тревайза, возможно, даже на несколько сантиметров выше. У неё была тонкая талия, а две белых полосы, скрещивающихся на груди и опускающихся ниже, охватывая талию, делали её на вид ещё стройнее. Однако в фигуре Лайзалор была какая-то слоновья грация, и у Тревайза мелькнула мысль, что её утверждение о том, что она его не боится, не лишено справедливости. «Случится подраться, — подумал он, — она без труда положит меня на лопатки».
— Пойдёмте со мной, Советник, — сказала она. — Если вы собираетесь и дальше нести чепуху, тогда, как вы верно выразились, чем меньше народа вас услышит, тем лучше.
Она резво зашагала прочь из кабинета. Тревайз последовал за ней, чувствуя себя пигмеем в её массивной тени — такого он никогда не испытывал прежде с женщиной.
Они вошли в кабину лифта, и, как только дверь закрылась, Лайзалор сказала:
— Мы теперь одни, и, если у вас ещё есть иллюзии, Советник, что вы можете помериться со мной силой, дабы чего-либо добиться, рекомендую оставить их. — И немного мягче добавила:
— На вид вы не слабак, Советник, но уверяю вас, мне ничего не стоит сломать вам руку — или хребет, если понадобится. Я вооружена другим, поэтому оружие мне не понадобится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
