Одной из напечатанных посмертно, вместе с In memoriam, но словно посланной вдогонку за уходящей жизнью, была его первая работа — «Аскетическое и богословское учение св. Григория Паламы» [1394]. И подписана она была так же, как первая: не архиепископ Брюссельский Василий, а монах Афонский Василий. Все вернулось на круги своя, туда, откуда начиналось. Еще в речи при наречении он искренне говорил о трудности афонскому монаху быть епископом. И сейчас — в своих трудах и своим трудом он уходил монахом. Эта подпись — словно исполнение общего места смиренного епископского завещания, обращенного к желающим устроить из его смерти культ и помпу: прошу отпеть меня как простого монаха. Частые попытки составить чин отпевания архиереев так ни к чему и не привели. Не столько по несуразности складывающихся последований, сколько по общей логике развития личной судьбы. Павел Евдокимов верно отметил , что духовный путь сам собой поставил его на стезю Симеона Нового Богослова, в естественности, независимости ума и мистическом рвении которого он узнавал себя, такого же «братолюбивого нищего» и «неистового ревнителя» [1395]. Логическое развитие его богословских исканий явилось следствием переживания владыкой «мер возраста Христова», эонов движения духовной жизни. Епископ вновь стал монахом: в заупокойной службе, в имени под статьей, появившейся, вообще–то, не намеренно.
Здесь и явилось наконец решение того, что было задумано по дороге на Афон: соединение интеллектуального порыва и иерархического служения, что в речи при наречении во епископа Богоспасаемого града Волоколамска он назовет нелегким трудом совмещения любви к научно–богословскому исследованию, монашеской жизни и обязанностей епископского сана. Задача разрешилась отнюдь не противопоставлением «ученого» и «народного» монашества, но с помощью иерархии тех ипостасей, в которых владыка являл себя в своей жизни. Любовь к истине, открывающейся нам, в том числе сквозь изучение богословия отцов, действительно делает человека свободным (см.: Ин. 8, 32). Но для предания себя этой любви всецело нужны определенные условия, нужно, чтобы не мешали, нужен изначальный элемент внешней и внутренней свободы. Необходимо внешнее одиночество и внутреннее единство, инаковость и моничность, для чего нужно быть и иноком и монахом. Архиерейство дало ему новый запас независимости и свободы для церковного творчества.
Он традиционно говорил о главной цели священства и епископства как о духовном пастырстве. Однако главнее — поиск правды Царствия, той самой освобождающей истины, а вслед за ней все придет само, в том числе и пастырство. Многие стремились сделать богословие служанкой церковной практики и в результате получили мрачное начетничество, одновременно осознав, что благочестие не служит для прибытка (см.: 1 Тим. 6, 5). Это осознание превратило богословов в бухгалтеров, а теологов — в технологов. Тот, кто на первое место поставил церковную просвещенность, сделал пастырство не слугой, а наследником богословия. И в результате достиг и того и другого. Любовь к истине, патристической и исторической, способна решить текущие проблемы церковной жизни, вернее, преодолеть их и возвыситься над ними. Погруженность в «практическую текучку», какими бы высшими соображениями и красивыми словами о «церковной заботе» она ни оправдывалась или ни казалась оправданной, способна лишь засосать пастыря и архипастыря в трясину, лишив его солнца Правды… Василий Кривошеин правильно расставил жизненные приоритеты: в отличие от Николая Бердяева, положившего в основу своей философии не бытие, а свободу, он построил свое богословие на приоритете правды над бытием. И ушел из быта в Жизнь оправданным.
Чтобы принести много плода, упавшее в землю пшеничное зерно должно умереть (см.: Ин. 12, 24). Мы уже знаем, что после смерти владыки в «Журнале Московской Патриархии» за 1986 г. было опубликовано переведенное с французского резюме его статьи о свт. Григории. Той самой, первой. Оно было, также как и статья, подписано просто: «Монах Василий». Лишь в набранных петитом подстрочных примечаниях говорилось об архиепископе Василии (Кривошеине), на что не все обратили внимание. Для многих в стране, которая только лишь начала приоткрывать ставни и узнавать правду, свет и запредельная правда этой публикации оказались откровением. Людям, прочитавшим ее, показалось, что раз в Церкви есть ТАКИЕ монахи, то это настоящая Церковь. И они считают так до сих пор…
Использованные сокращения
ВСЦ — Всемирный Совет Церквей
ДА — духовная академия
ДС — духовная семинария
ЖМП — Журнал Московской Патриархии
КазДА — Казанская духовная академия
КДА — Киевская духовная академия
ЛГУ — Ленинградский государственный университет
ЛДА — Ленинградская духовная академия
МГИМО — Московский государственный институт международных отношений
МДА — Московская духовная академия
МДАиС — Московская духовная академия и семинария
МП — Московский Патриархат
ОВЦС — Отдел внешних церковных сношений
ПЦА — Православная Церковь в Америке
РАИМК — Российская Академия истории материальной культуры
РАН — Российская Академия наук
РАПЦ — Русская Автономная Православная Церковь
РПЦ — Русская Православная Церковь
РПЦЗ — Русская Православная Церковь за границей
РСХД — Русское студенческое христианское движение
СПДА — Санкт–Петербургская духовная академия
СПДАиС — Санкт–Петербургская духовная академия и семинария
УПЦ — Украинская Православная Церковь
ин–т — институт
м–рь — монастырь
ун–т — университет
ф–т — факультет
CNRS — Centre National de Recherches Scientifiques
EPHE — L’Ecole Pratique des Hautes Etudes
IFEB — L’Institut Frangais des Etudes Byzantines
PG — Patrologiae cursus completes, Series Graeca
Об авторе–составителе
Автор–составитель книги Александр Евгеньевич Мусин (род. 1964 г.), диакон Русской Православной Церкви, ведущий научный сотрудник Института истории материальной культуры Российской Академии наук, кандидат богословия (1995), доктор исторических наук (2003), окончил Санкт–Петербургскую Духовную Академию (1995), Санкт–Петербургский Государственный университет (1992). Он является специалистом в области истории Древней Руси и Византии, Православной Церкви и богословия, церковной и христианской археологии, охраны культурного наследия. Его перу принадлежат 210 публикаций, в том числе 10 монографий.
Основные труды:
Церковь. Общество. Власть. Взаимные отношения Церкви, общества и государства по учению ранних отцов и учителей Церкви I—III вв. Опыт патрологического исследования. Петрозаводск, 1997.
Христианизация Новгородской земли в IX—ХIѴ вв. Погребальный обряд и христианские древности. Санкт–Петербург, 2002.
Milites Christi Древней Руси: воинская культура русского средневековья в контексте религиозного менталитета. Санкт–Петербург, 2005.
Церковь и горожане средневекового Пскова. Историкоархеологическое исследование. Санкт–Петербург, 2010
Перевод с французского и научная редакция: Ж. Дагрон, Император и священник. Этюд о византийском «цезарепапиме». Санкт–Петербург, 2010.
Примечания
1
Церковь Владыки Василия (Кривошеина). Нижний Новгород: Издательство Братства во имя св. Александра Невского, 2004 (далее Церковь…). С. 455.
2
ϊστωρ — свидетель (греч.); μάρτυς — свидетель, мученик (греч.). — Ред.
3
Василий (Кривошеин), архиеп. Воспоминания. Письма. Н. Новгород: Издательство Братства во имя св. князя Александра Невского, 1998 (далее Воспоминания…). С. 32.
4
Шмеман А., прот. Дневники. 1973–1983. М.: Русский путь, 2005. С. 300.
5
[Софроний (Сахаров), иером.] Старец Силуан Афонский. М., 1996. С. 67.
6
Василий [Кривошеин], иером. Афон в духовной жизни Православной Церкви // Вестник Русского Западно–Европейского Патриаршего Экзархата. Париж (далее Вестник РЗЕПЭ). 1952. № 12. С. 21. См. также: Василий (Кривошеин), архиеп. Богословские труды (1952—1983): статьи, доклады, переводы. Н. Новгород: Издательство Братства во имя св. князя Александра Невского, 1996 (далее Богословские труды…). С. 65–66.
7
[Софроний (Сахаров), иером.] Старец Силуан Афонский. С. 81 и след.
8
Богословские труды… С. 255.
9
Цит. по: Флоровский. Г., прот. Пути русского богословия. Изд. 4–е. YMCA–Press, 1988. С. 177–178.
