Кикаха без колебаний выбрал один из предложенных вариантов. Но Рыжему Орку он сообщит о своем решении только тогда, когда будет вынужден. А сейчас он был способен думать только об Анане.
«Если мы когда-нибудь вырвемся на волю, — думал Кикаха, — я добьюсь, чтобы она снова полюбила меня. И расскажу ей о нашей совместной жизни все до мельчайших подробностей».
Рыжий Орк произнес еще одно кодовое слово. Окно стало стеной. Все четверо покинули лабораторию, и пройдя три коридора, оказались в большом зале, затейливо меблированном в стиле, как предположил Кикаха, здешних обитателей. Тоан и пленник сели друг напротив друга в удобные кресла, за большим столом из полированного красного дерева с зелеными спиральными полосками. Ножки у стола были вырезаны в виде фигур тритонов и русалок. Слуга и служанка внесли блюда с едой и напитками, после чего встали за спинами Владыки и Кикахи.
— Можешь принять ванну, поесть и отдохнуть, как только мы закончим разговор, — предложил Рыжий Орк. — Итак! Полагаю, ты решил, что постараешься выполнить оба задания. Я бы определенно поступил именно так. Пока ты жив...
— Надеюсь, — закончил цитату Кикаха.
— Знаю, слышал. Давай-ка поедим.
— Я не голоден, — Кикаха покачал головой. — Мне кусок в горло не лезет.
— Отлично. Можешь подкрепиться попозже в своих апартаментах.
Тоан пожевал немного, запил еду вином и заговорил снова:
— Расскажи мне о своих приключениях у этой потаскушки-великанши.
Кикаха рассказал обо всем без утайки, умолчав лишь о том, что поведала ему Великая Матерь о чешуйчатом человеке. Рыжий Орк мог, хотя бы отчасти, знать, что говорил и делал его «гость» во владениях Манату Ворцион. Это казалось маловероятным, но Кикаха ведь понятия не имел, какой системой шпионажа мог располагать его «хозяин».
— Я не хочу с ней связываться, — произнес Рыжий Орк, когда Кикаха закончил повествование. — По крайней мере пока. Но она вмешалась в мои дела, когда утащила тебя в свою вселенную. Кстати, Манату Ворцион перенесла тебя в лес вовсе не затем, чтобы ты успокоился и привык к ее планете, прежде чем встретиться с ней, — великанша хотела обезопасить себя. Если бы я имплантировал в тебя атомную бомбочку и установил ее на взрыв, как только ты ступишь на эту планету, пострадал бы только лес и его обитатели. — Тоан рассмеялся и добавил: — Но у меня нет таких возможностей. Я имею в виду, делать такие атомные бомбы. Если б я захотел не пожалеть времени и заняться исследованиями, найти информацию о том, как их изготавливают, а потом долго и упорно заниматься нудной добычей необходимых металлов и постройкой реактора... — Он с миг побарабанил пальцами по столу, потом заговорил опять: — Двух дней тебе должно хватить, чтобы прийти в себя. После этого, будешь ты готов или нет, тебе придется вновь отправиться в путь. И на сей раз я пропущу тебя через серию врат, к которым, как я уверен, Манату Ворцион не успела подключиться и расставить ловушки.
* * *
Мрачные мысли еще не оставили Кикаху, когда он шагнул через врата, приготовленные для него Владыкой. Возле вторых врат он успел сунуть в оружие батарею. За три минуты Кикаха прошел через анфиладу из пяти врат. Одни из них оказались в высокогорной пещере. Прежде чем его увлекло дальше, Кикаха мельком заметил внизу долину с лентой реки, подле которой расположилась крошечная деревушка и высящийся над ней замок. Кикаха вскрикнул от радости: он узнал крепость барона фон Крица, своего врага, когда он жил на Дракландском уровне Многоярусного мира, планеты, которую Кикаха любил больше всех.
Следующая вселенная не подходила под описание Рыжего Орка. Кикаха очутился в камере без окон, с толстой решеткой на двери. Мебели не было, если не считать унитаза, умывальника с мыльницей, полотенец на стене и кучи одеял в углу. Зато в камере был обитатель, и Кикаха узнал его сразу, хоть тот и был раздет. Эрик Клифтон!
Англичанин стоял в углу и выглядел смущенным.
Не успели они поздороваться, как в голове у Кикахи помутилось, и он упал без чувств. Последнее, что он увидел, это опустившегося на колени Клифтона и его обмякшее лицо. Когда Кикаха пришел в себя, он лежал на полу нагой, как и его сокамерник. Лучемет, кобура, пояс и рюкзак исчезли.
Кикаха с трудом поднялся. Клифтон, тоже лежавший на полу, пошевелился. Кикаха посмотрел сквозь дверную решетку и ахнул.
За решеткой стоял чешуйчатый человек.
12
— Не думал, что кто-нибудь кроме меня мог спастись от смерти во время наводнения, — раздался за спиной у Кикахи тихий голос Эрика Клифтона. — Но, возможно, лучше б нам с вами погибнуть в нем. Ныне же мы в лапах беспощадного демона из ада, наверное, самого Князя Тьмы. Самые души наши подвергаются здесь страшной опасности.
Кикаха слышал его слова, но слишком внимательно изучал взглядом своего поработителя, и не вполне воспринимал их смысл. Вблизи существо казалось еще чудовищнее и опаснее, нежели в «гробу». Массивные мускулы и крепкий костяк, покрытые блестящими золотыми и зелеными чешуйками, были достойны Геракла. Шею чудовища, от самой челюсти до плеч, охватывали сцепленные между собой костяные пластинки. Лицо под яркими чешуйками, как теперь заметил Кикаха, тоже было покрыто костяной броней, хотя не такой толстой, как на шее и туловище.
Чешуйчатый человек открыл рот и обнажил длинные, острые клыки. Этот малый явно не поклонник овощей и фруктов, подумал Кикаха. Однако у медведей тоже зубы хищников, а диета у них скорее вегетарианская.
Изо рта чудовища высунулся длинный и очень узкий, словно у рептилии, кончик языка. Впрочем, это был лишь зеленый усик, выступивший из красного языка, похожего на человеческий. Большие зеленые глаза располагались на черепе примерно на дюйм ближе к затылку, чем у человека. Хотя они и напомнили Кикахе крокодильи, на них были веки, которые то и дело моргали.
В коридоре позади чудовища виднелись еще две точно такие же камеры.
— Давно ты здесь сидишь? — тихо спросил у Клифтона Кикаха.
При звуке его голоса плоские уши чешуйчатого выдвинулись наружу и образовали локаторы.
— Два дня, — прошептал Клифтон. — Я чуть было не утонул при наводнении, меня изрядно потрепало. Но мне удалось уцепиться за ствол дерева, а потом поток вынес меня на край громадного водопада и швырнул вниз. Однако я и тогда уцелел, благодаря Богу и моему ангелу-хранителю. Меня унесло в самые глубины ущелья, так глубоко, что край его казался мне тоненькой светлой полоской, в то время как сам я пребывал во мраке адской бездны. Мне, вероятно, пришлось бы умереть от жары и сырости, но я сумел добраться до берега вселенского потока, снова ставшего к тому времени обыкновенной рекой. Я побрел куда глаза глядят, и Господь с ангелом-хранителем вновь даровали мне спасение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
