Да, теперь с Гурни рядом со мной, я смогу!..
Пауль перевел взгляд вниз, на контрабандистов:
— За кого твои люди, Гурни?
— Они — контрабандисты, — пожал плечами Халлек. — Где выгода, там и они.
— С нами-то особо не разживешься… — задумчиво протянул Пауль. В это мгновение он увидел, что Гурни подает ему едва заметный знак пальцами правой руки, знакомый с детства кодовый сигнал: среди контрабандистов были люди, которых следовало опасаться и которым не стоило доверять.
Пауль потянул себя за губу, словно в задумчивости, — «понял», — посмотрел наверх, на скалы, где стояли на страже фримёны. Там был и Стилгар — Пауль сразу же вспомнил, что эту проблему еще предстоит решать, и радость его несколько поубавилась.
— Стилгар, — сказал он, — это Гурни Халлек, о котором я тебе не раз рассказывал. Он заведовал вооружениями в доме моего отца; он один из моих наставников в фехтовании и старый мой друг. И на него можно положиться во всем.
— Я слышал, — коротко ответил Стилгар. — Ты — его герцог.
Пауль вгляделся в темный силуэт Стилгара, стоявшего на скале над ним. Что заставило его произнести эти слова — «ты — его герцог»? И — вот эта почти незаметная интонация, словно на самом деле Стилгар хотел сказать что-то иное. Это совсем не похоже на Стилгара — вождя фрименов, который привык говорить то, что думал.
Мой герцог! — повторил про себя Гурни и по-новому взглянул на юношу. Да, раз Лето мертв, титул переходит к Паулю.
Вся картина фрименской войны на Арракисе выглядела теперь совершенно по-другому для него. Мой герцог! Гурни почувствовал, как в нем оживает нечто давно умершее и похороненное… Поэтому он лишь частью сознания воспринял приказ Пауля разоружить контрабандистов до допроса.
Однако, услышав, что те начали протестовать, Гурни вспомнил о своих обязанностях командира. Он резко повернулся.
— Вы что, оглохли? — рявкнул он; — Это — законный герцог Арракийский, правитель планеты! Повинуйтесь ему!
Ворча, контрабандисты подчинились. Пауль наклонился к Халлеку и шепнул:
— Вот бы никогда не подумал, что ты можешь попасться на эту удочку, Гурни!
— Поделом мне, — отозвался Гурни. — Могу поспорить, что слой Пряности здесь — не больше песчинки толщиной. Просто наживка…
— Ты выиграл… — ответил Пауль, наблюдая за разоружением контрабандистов. — Среди них есть еще люди моего отца?
— Нет. Нас далеко разбросало… Притом только немногие присоединились к свободным торговцам — большинство предпочло заработать, сколько нужно для оплаты дороги, и убраться с Арракиса.
— Но ты остался.
— Я остался.
— Потому что здесь Раббан, — утвердительно сказал Пауль.
— Я решил, что у меня не осталось ничего, кроме мести, — проговорил Гурни.
Необычно звучащий отрывистый крик раздался с вершины скалы. Гурни взглянул наверх и увидел фримена, размахивающего шейным платком.
— Податель идет, — сказал Пауль. Он поднялся на одну из скал — Гурни шел за ним; — повернулся к юго-востоку. На полпути к горизонту двигался продолговатый холм — червь. За ним над песком поднимались облака пыли. Гигант шел через дюны прямо к скалам.
— Довольно большой, — заметил Пауль. Фабрика-краулер внизу, лязгая, развернулась на гусеницах, словно огромный жук, поползла в скалы.
— Жаль, грузолет сохранить не удалось, — вздохнул Пауль.
Гурни посмотрел на него, перевел взгляд назад, где дымились обломки сбитых фрименскими ракетами топтеров и грузолета. Он вдруг с болью подумал о погибших людях — своих людях — и сказал:
— Отец твой сильнее сожалел бы о том, что не смог спасти людей.
Пауль жестко взглянул на него — и опустил глаза. Спустя несколько секундной произнес;
— Да, Гурни. Они были твоими товарищами. Я понимаю. Но пойми и ты — для нас это были нарушители границ наших владений и чужаки, которые могли бы увидеть лишнее.
— Я это понимаю достаточно хорошо, — вздохнул Гурни. — Но теперь мне интересно посмотреть, что же такого лишнего мы могли бы тут увидеть
Пауль поднял глаза и увидел хорошо памятную ему усмешку, напоминавшую волчий оскал, натянувшую кривой лиловый шрам на челюсти…
Гурни кивком указал на пустыню под ними. Повсюду видны были фримены, занятые какими-то своими делами. Как ни странно, никто не казался обеспокоенным приближением червя.
С дюн за полосой присыпанного меланжей песка, послужившего приманкой для контрабандистов, раздался ритмичный стук. Казалось, он отдается в ногах, передаваясь по земле. Гурни увидел, что фримены мгновенно рассыпались по песку вдоль пути, которым шло к скалам чудовище.
Червь скользил словно гигантская песчаная рыба. Он поднимался над песками и вновь уходил под сыпучие волны; кольца его перекатывались, огромное тело струилось. А в следующий миг Гурни, стоя на своей скале, увидел и то, как фримены ловят червя: крюковой ловко прыгнул вперед, гигант повернул, а затем весь отряд забрался наверх по его крутым, поблескивающим чешуей бокам.
— Вот, например, одна из тех вещей, которые вы не должны были видеть, — заметил Пауль.
— Ходили, конечно, слухи, легенды, — пробормотал Гурни. — Но эта штука — не из тех, в которые легко поверить с чьих-то слов, не увидев своими глазами. — Он покачал головой. — Все живущие на Арракисе страшатся этих Чудовищ, а для вас черви — верховые животные!..
— Помнишь, как отец говорил о силе Пустыни? — спросил Пауль. — Так вот она! Вся планета — наша: и ни буря, ни зверь и ничто другое — не преграда для нас.
Для нас! — подумал Гурни. Для него «мы» — это фримены. И он говорит о себе как об одном из фрименов…
И Гурни вновь посмотрел в глаза Пауля, залитые глубокой фрименской синевой. Собственные глаза Халлека тоже тронула синева; но контрабандистам были доступны инопланетные продукты, и по глубине синей окраски можно было судить о положении контрабандиста среди вольных торговцев: чем она бледнее, тем богаче человек.
По отношению же к слишком отуземившимся контрабандистам употреблялось выражение «помечен Пряностью» — с несколько неодобрительным оттенком…
— Было время, мы не рисковали ездить на Подателе при свете дня в этих широтах, — продолжал Пауль. — Но теперь у Раббана не так много авиации, чтобы отслеживать каждое пятнышко в песках… — Он взглянул на Гурни. — И твои топтеры были для нас большой неожиданностью. Можно сказать, потрясением.
Мы… для нас…
Гурни потряс головой, отгоняя непрошеные мысли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
