— Сегодня охоты не будет, — сказала Сара, вернувшись после короткого разговора с Биллом. — А нам пора ставить палатки, в темноте это сделать нелегко.
Еще через полчаса, выбравшись из ущелья между двумя скальными грядами, они оказались над кратером около шести миль в поперечнике. Спустя какое-то время после образования бассейна в результате вулканической активности появился новый продолговатый скальный массив, пересекающий его центр.
Сильфены, как пешие, так и всадники, собрались у подножия ближайшей к краю кратера скалы, и в сгущающихся сумерках их группа сияла огнями, словно ограненный драгоценный камень. Позади них мрачной стеной на фоне алого заката стояли кристаллические деревья, даже более крупные, чем в лесном массиве.
Они выстроили сани широким кругом в полумиле от сильфенов, на вершине откоса, окаймляющего береговые скалы. Все выскочили на снег, стали вытаскивать палатки и собирать каркасы. После установки больших палаток Оззи, Орион и Джордж собрали небольшой каркас над санками Точи и набросили на него большой меховой полог, а сами санки тоже накрыли шкурой кита.
— Так должно быть неплохо, — сказал Джордж, выбираясь наружу.
Оставшийся внутри Оззи это подтвердил. Он зажег две свечи и поставил их на землю перед экраном. Пространства внутри почти не осталось, возможно, лишь пара кубических ярдов, но этого достаточно, чтобы Точи мог выглянуть наружу и, возможно, избавиться от страха захоронения. Чужак по ту сторону не двигался, но его глаз был направлен на Оззи. Он выставил вверх большой палец, не снимая рукавицы. Передний сегмент замерцал ультрафиолетом, слегка затененным кристаллической пластиной. Приблизительный перевод гласил: «Не забудьте про меня завтра».
— Ни за что, — прошептал в свой шлем Оззи.
Точи сорвал обертку с термобрикета. Оззи дождался, пока брикет не раскалился, а затем, пятясь, вылез из-под мехового покрова.
До захода солнца оставалось не больше двадцати минут, и Оззи поспешил к краю кратера. Перед наступлением темноты стало удивительно тихо. Под холодным помрачневшим небом стихло даже бесконечное пение сильфенов. Гладь рассыпчатого снега перед ним была такой ровной, что создавала почти полную иллюзию жидкости. Оззи подошел ближе, почти ожидая увидеть мелкую рябь. Он встал на колени и опустил в снег руку, не снимая перчатки. Густотой поверхность напоминала нефть, но чем глубже он опускал руку, тем сильнее становилось сопротивление.
— Осторожнее — не упади, — сказала ему Сара.
Оззи выпрямился и стряхнул несколько прилипших гранул снега.
— Господи, ты всегда создаешь впечатление, будто я делаю что-то недозволенное.
— Люди падали туда. Но мы не рисковали своими жизнями, чтобы их отыскать. От них не оставалось никаких следов, не говоря уж о пузырях.
— Да, представляю. Это неестественное вещество. Такие гранулы должны были слипнуться.
— Конечно, должны. Но они постоянно перемешиваются и остаются сыпучими, как пыль в миксере.
— А перемешивают их ледовые киты.
— Киты и то, что там еще внутри. Должны же они что-то есть.
— Надеюсь, что это ледовые водоросли — или какие-то другие растения на дне.
— Ты бы так не говорил, если бы их видел.
Она отвернулась и пошла по пологому склону. Оззи последовал за ней.
— Почему?
— Они не слишком похожи на травоядных животных.
— Ты уже разгадала эту загадку?
— Нет, Оззи, ничего подобного. Я очень мало знаю об этом месте, да и о других, где побывала, тоже. Почему сильфены не позволяют нам пользоваться электричеством?
— Эта теория довольно проста. Они ведут жизнь на исключительно физическом уровне; это значит, что тела, которые мы видим, представляют собой платформу каждой личности для эволюции сознания. Как ни больно мне это говорить, но для их возможностей это очень низкий уровень. Стоит только начать использовать электричество и все связанные с ним преимущества, как возможность естественного самопознания начинает сокращаться.
— Да, — печально вздохнула она. — Избави бог, чтобы они изобрели медицину.
— Это для них несущественно. Нам нужна медицина, потому что мы дорожим своей индивидуальностью и преемственностью. У них другие понятия. Они идут по тропам к определенной цели. В конце пути они становятся частицей своей взрослой общности.
— Откуда, черт побери, тебе это известно?
Он пожал плечами, но в меховой шубе жест остался незамеченным.
— Когда-то мне об этом рассказали.
— Кто?
— Один чудак, с которым я разговорился в баре.
— Боже правый, я не знаю, кто из вас более странный — они или ты.
— Определенно они.
Они поднялись на невысокую гряду. Солнце уже скрылось, оставив ярко пламенеющее небо.
— Не задерживайся, — сказала Сара. — Здесь нет маяка, который привел бы тебя обратно.
— Не беспокойся обо мне, я вижу в темноте лучше многих людей.
— Может, у тебя еще и мех вместо кожи? В этом мире по ночам прячутся даже коррок-хи.
— Да, конечно. Извини, об этом я не подумал.
— Тебе придется думать, если завтра собираешься уйти вслед за сильфенами.
— Да, конечно. Знаешь, меня немного удивляет, что ты не хочешь уйти вместе с нами.
— Когда-нибудь уйду и я, Оззи. Просто время еще не пришло.
— Но почему? Ты давно живешь здесь. Не думаю, чтобы ты купилась на рассуждения Джорджа о здешней жизни как об искуплении, которое заставляет нас больше ценить свою жизнь. Насколько я понимаю, тебя здесь никто не держит. Или я ошибаюсь?
Его давно мучил этот вопрос, поскольку его собственные намеки неизменно оставались без внимания.
— Нет, — неторопливо ответила она. — В данный момент — никто.
— Это плохо, Сара. Все мы в ком-нибудь нуждаемся.
— Хочешь предложить свою кандидатуру?
Насмешливое презрение в ее голосе заставило его задуматься. Сара остановилась и посмотрела ему в лицо.
— Ну, что? — спросила она.
— Черт побери, какой же я идиот! — воскликнул Оззи.
— О чем ты?
— О нас. О тебе и мне. Валяем дурака.
— Но ты же… Ох!
— Что я? — подозрительно спросил он.
— Я думала… мы все думали, что ты и Орион…
— Что я и Орион? Проклятье!
— Хочешь сказать, он не…
— Нет. Абсолютно нет.
— Понятно.
— И я тоже — нет.
— Ладно. Извини. Это недоразумение.
— Но ведь не поэтому…
— Нет, конечно. У меня было немало друзей-геев.
— В самом деле?
— Что ж, теперь все ясно.
— Да.
Остаток пути до палаток они проделали в молчании. Все остальные уже забрались внутрь, и густой черный дым над каждым аккуратно вырезанным отверстием свидетельствовал о готовящемся ужине.
— Оззи, — заговорила Сара перед входом в палатку.
— Угу.
— Завтра, когда сильфены будут охотиться на ледовых китов, умерь свое любопытство. Каким бы волнующим, отталкивающим или восхитительным тебе ни показался этот процесс, не вмешивайся, держись в стороне.
— Так и сделаю.
— Надеюсь. Я понимаю, почему ты здесь оказался, я видела это в людях и раньше. Ты думаешь, что на тебя возложена какая-то миссия и это делает тебя неуязвимым. Может, и так, но поверь мне, завтрашний день — неподходящий случай это проверять. Я в курсе твоих безумных идей насчет природы сильфенов, но завтра особый день.
— Я буду осторожен, обещаю. Мне надо заботиться о мальчике и чужаке.
Их разбудили при первых признаках приближающегося рассвета. Несмотря на присутствие еще десяти человек в палатке, Оззи заснул сразу, как только застегнул свой спальник. В эту ночь ему впервые не пришлось терпеть этот вездесущий красный свет. Они с Орионом позавтракали сухими пайками, стараясь не обращать внимания на резкие и обидные комментарии остальных, кому пришлось довольствоваться обычной для Ледяной Крепости пищей — заваренными в кипятке плодами кристаллического дерева и кусочком мяса ледового кита. После завтрака заполнили фляги кипяченой водой, в двух флягах растворили энергетический напиток, а еще в две добавили суповой концентрат. Затем все поспешили посмотреть на начало охоты, а Оззи и Орион стали упаковывать свои вещи, надеясь, что в этом мире делают это в последний раз.
Ночью шел снег; клочья перистых облаков превратились в крохотные жесткие снежинки, припорошившие все поверхности. Оззи и Орион стряхнули снег с верхнего полога, накрывавшего санки Точи, и сняли его. Оззи в душе испытывал настоящий страх. Что они обнаружат? Окоченевший труп? Но термобрикет сделал свое дело. Точи, похоже ничуть не огорченный вынужденным одиночеством, помахал им из-за кристаллического экрана.
Они так и остались вдвоем около саней, немного в стороне от остальных, собравшихся перед палатками. Из их лагеря открывался отличный вид на низину, где должна была состояться охота. И Оззи понял, почему коррок-хи выбрали место для ночевки на возвышенности, — здесь они были вне досягаемости для оружия сильфенов.
