Что касается третьего кита… Брови Оззи в недоумении сошлись на переносице. Его путь от кратера был отмечен пятью телами сильфенов. Битва была ожесточенной, но теперь он ослабел и стал заметно медлительнее. Никогда еще добыча не была такой уязвимой. Но вместо того чтобы воспользоваться преимуществом, эльфийский народец расступился перед ним. Кит, истерзанный десятками копий и стрел, бессильно остановился, мотая головой. А сильфены вдруг выстроились в две редкие линии, образовав дорогу обратно к кратеру. При этом они подняли копья над головами в безмолвном салюте. Ледовый кит неуклюже развернулся и с трудом пополз к озеру из ледяных гранул, к безопасности.
— Входите, — сказала Сара, откинув полог.
Оззи втолкнул Ориона в палатку и быстро последовал за ним. Сара тоже вошла. Орион молча повалился на постель. Оззи снял шлем, рассыпав волосы по плечам. Из кармана шубы он достал термос.
— Выпей немного, это тебе поможет. Только осторожно, напиток горячий.
Орион сделал слабую попытку стащить капюшон. Саре пришлось ему помочь. Оззи почти насильно влил ему в рот немного энергетического напитка. Таким расстроенным он парня еще не видел. В запавших глазах стояли слезы.
— Совсем паршиво, да?
Орион только кивнул.
— Одному киту они позволяют уйти, — сказал Оззи. — Для чего?
— У ледовых китов ограниченный запас энергии, — сказала Сара. — Грубо говоря, это как прилив адреналина у человека. Они используют его для путешествий между кратерами или в битве за территорию. Для добывания пищи тоже, насколько мне известно. Но для пополнения запаса требуется много времени, а сгорает она довольно быстро. Как только запас иссякает, киты обречены. Сильфены не видят смысла в том, чтобы стрелять по неподвижной туше, и потому провожают обратно до кратера.
— Они сумасшедшие! — воскликнул Оззи. — Все это чрезвычайно глупо.
— Ты ведь сам веришь, что они живут на этом уровне ради опыта, помнишь?
— Да. — Он плюхнулся на постель рядом с Орионом. — Помню.
Несколько секунд Сара молча смотрела на них.
— Я должна идти туда. Я дам вам знать, когда охота подойдет к концу. Теперь уже недолго.
— Спасибо.
Орион не проронил ни слова, просто сидел и держал в руках термос.
— Такого больше не будет, — уверенно заявил Оззи. — Куда бы мы ни попали, такого, как в этой забытой Богом дыре, больше не повторится.
Долгое время Орион сидел неподвижно, но вдруг словно взорвался. Он вцепился в ворот шубы и распахнул ее, затем оттянул воротник свитера.
— Я их ненавижу! — завопил он. — Оззи, я их ненавижу, они совсем не те, кем их считают. Они мне не друзья. Как они могут быть друзьями, если способны на такое? — Он вытащил амулет и рванул цепочку. — Они мне не друзья. — Мерцающая подвеска полетела в дальний угол палатки. — Что они сделали с моими родителями?
— Эй, парень, ничего они с твоими родителями не сделали, это я тебе точно говорю.
— Как? Как ты можешь так говорить? Ты и сам ничего не знаешь.
— Они не злые. Я понимаю, то, что происходит снаружи, не слишком красиво выглядит, но они не убивают людей преднамеренно. Твои отец и мать благополучно странствуют по тропам. Вспомни, что сказала Сара: их здесь никогда не видели. Что касается троп, эта планета просто тупик, и сильфены не слишком о ней заботятся.
Орион тряхнул головой.
— Они такие жестокие, — упрямо заявил он.
— Да, здесь они жестокие. На определенной стадии эволюции все живые существа бывают такими. Мы просто увидели их не в самый подходящий момент развития, вот и все.
— Ох! — Орион шмыгнул носом и глотнул немного сока. — Как ты думаешь, эта стадия была до того, как они пришли на Сильверглейд, или после?
— Хороший вопрос. Я не знаю, это надо обдумать.
— Я думаю, после. Прежде чем оценить добро, надо узнать, что такое зло.
— Вот черт! Сколько тебе лет?
— Я точно не знаю, тем более с этой путаницей во времени на тропах, о которой говорила Сара.
— Но для четырнадцатилетнего ты проявляешь исключительную мудрость.
— Мне пятнадцать! А может, уже и шестнадцать.
— Ладно, исключительную только на девяносто процентов. - Оззи встал и подобрал амулет. — Если ты не против, я возьму его с собой.
— Мне плевать, — угрюмо буркнул подросток.
— Отлично. Как знать, может, амулет приведет нас к другим сильфенам. — Подвеска ничуть не пострадала и все так же сияла голубым светом. Оззи положил ее в карман брюк, откуда она не могла выпасть. — Теперь ты в порядке? Надо поправить одежду и выбираться отсюда.
— Да, я думаю, в порядке.
Они выбрались из палатки и обнаружили, что Точи прижал к экрану кусок пергамента с надписью: «Что случилось?»
На таком холоде Оззи не мог воспользоваться письменными принадлежностями, а потому сделал несколько простых жестов, закончив поднятыми вверх большими пальцами. Ориону он посоветовал повторить последний жест. Точи помахал им и убрал пергамент.
— Они убили их, посмотри, — с горечью произнес Орион.
Внизу неподвижно лежали три туши ледовых китов со слипшейся от крови шерстью. Их судьбу разделили три десятка сильфенов. Оставшиеся в живых охотники собрались вокруг гигантских животных. Оззи, стараясь рассмотреть детали, включил приближение. Двое сильфенов разрубали тушу длинными изогнутыми клинками. Они уже сняли большой треугольный лоскут шкуры и теперь прорубали плоть до внутренней полости. У их ног образовались лужицы липкой тягучей жидкости и груды внутренностей. Затем он увидел, как охотники вытащили какой-то орган размером в половину роста взрослого человека. Все сильфены подошли ближе. Один за другим они стали очень торжественно отрезать по кусочку плоти и отправлять в рот.
Оззи изумленно моргнул и выключил увеличение зрительных вставок.
— Я-то думал, что они вегетарианцы, — пробормотал он.
— Ты ошибался, — раздался голос Сары.
Оззи обернулся.
— И уже не в первый раз.
— Я пришла сказать, чтобы вы были наготове, — сказала она и показала на пять человек, которые тоже собирались уйти вслед за сильфенами и теперь надевали лыжи. — Они скоро отправятся в путь.
— Охота закончилась? — уточнил Оззи.
— Да. — Она немного помолчала. — Я знаю, что тебе здесь было очень тяжело, но рада, что смогла с тобой познакомиться. Люди нечасто соответствуют своей репутации. По крайней мере, далеко не все.
— Спасибо. Надеюсь, это комплимент.
— Когда мы встретимся в следующий раз, все будет иначе.
У него имелось множество ответов, но их могли услышать все окружающие.
— Будем надеяться, — только и сказал он.
— А ты, — она повернулась к Ориону, — проследи, чтобы он вел себя хорошо.
— Я постараюсь, — ответил парень из-под защитной маски.
Оззи надел лыжи, потом проверил, надежно ли закрепил свои лыжи Орион, и убедился, что он крепко держится за веревку, привязанную к санкам Точи. Наконец он подал чужаку условленный знак и тронулся в путь. На довольно крутом склоне нетрудно было набрать хорошую скорость. Оззи только и оставалось, что увертываться от камней, грозящих перевернуть санки. Точи не отставал, а своими палками только направлял сани, чтобы катиться точно по следам Оззи.
Они закончили спуск, когда сильфены уже уходили. Всадники снова собрались в отдельную группу, а пешие охотники подхватили свои фонари. Снова послышалось их веселое пение. Сильфены направились в противоположную сторону от той, откуда пришли. Оззи обернулся и взглянул наверх. На фоне неба виднелась одинокая фигура, но кто это был, рассмотреть с такого расстояния он не мог.
Он понимал, что в самом начале путь будет нетрудным. Накануне они почти не тратили сил, хорошо поели и проспали почти семь часов без перерыва. Первые два часа ему даже приходилось остерегаться, чтобы не въехать в группу сильфенов, и он старался держаться от них ярдах в сорока. Ноги сильфенов утаптывали легкий слой снега, оставляя относительно ровную поверхность. Точи тоже не испытывал трудностей и держался в пяти ярдах за Оззи. Орион каждый раз, когда Оззи оборачивался, махал свободной рукой, давая понять, что у него все в порядке. Остальные путники бежали с постоянной скоростью, двое держались наравне с Оззи и санками Точи, а трое самых опытных лыжников шли вместе с сильфенами, твердо намереваясь не упустить свой шанс выбраться из этого мира.
Около полудня Оззи заметил, что их путь начинает отклоняться от курса, выбранного в Ледяной Крепости. Приблизительное представление о направлении движения он определял по солнцу, да и горный массив позади постепенно смещался влево. Местность также начала изменяться. Кратеры и скалы еще оставались, но попадались все реже, а пространство между ними занимали кристаллические деревья; лес темным прибоем взбирался на пологие склоны. Все это одновременно вселяло надежду и разочарование. Надежду, потому что Оззи рассчитывал обнаружить в лесу тропу, ведущую из этого мрачного мира. А разочарование — из-за дополнительных трудностей для лыжников. Сильфены и в лесу не снижали скорости, ловко скользя между толстыми стволами и молодыми деревцами, так что не задевали ни одной ветки. А Оззи трудно было успевать за ними, хоть он и старался все время придерживаться самой широкой полосы следов. Ему приходилось постоянно быть начеку, да и сил на бесконечные повороты уходило больше.
