среди писателей весьма распространенным, об этом писали Ю. Олеша («Книга прощания»), Мандельштам («Четвертая проза»; см. также воспоминания о поэте); у Кржижановского – не без иронии: «Я бы хотел выйти из художественности (и совести), но не знаю, где дверь» (Записные тетради).
…записи, опубликованные одним знаменитым французским скульптором… – Имеется в виду Огюст Роден (1840–1917).
Альтенберг Петер (псевдоним Рихарда Энглендера; 1859–1919) – австрийский писатель-импрессионист, мастер малых форм, афоризмов, стихов в прозе, беглых зарисовок в одну или несколько строк, передачи мимолетных впечатлений; один из тех, чье творчество оказало влияние на Кржижановского (по собственному его признанию).
В самом вашем наименовании, сцепленном из σύν и πάφος… – Дальнейшее «концептуально-подробное» толкование сим-патии как со-чувствия, со-страдания становится сюжетным центром новеллы, где общение героя-рассказчика и Савла Влоба суть со-мыслие и «со-темье».
…лезть в «жертвы вечерние»… – Вскользь брошенная цитата из 140-го псалма точно соответствует психологической ситуации «отказа от литературы», от писания вообще, в которой происходит диалог, ведь следующие за ней слова этого псалма Давида: «Положи, Господи, охрану устам моим и огради двери уст моих».
Секира у корня – горе косцам… – См.: Матфей, 3: 10.
К притче о разумных девах… – Точнее: «о мудрых и неразумных» – Матфей, 25: 13.
…втащить Нагорную проповедь в кротовые ходы катакомб… – Намек на возникновение (в ответ на тотальное преследование религии и ее деятелей большевиками) так называемой «катакомбной» церкви.
…следовательно, рабочему классу, для того чтобы вызвать сочувствие симпов, надо быть побежденным. – Намек на проявившуюся в 1920-х годах и впоследствии идеологически закрепленную тенденцию придавать «народническому» противопоставлению «интеллигенции» и «народа» смысл политический.
…Влоб навсегда выключен из встреч… – Ср. тему самоубийства в «Автобиографии трупа» и «Клубе убийц букв»; и коль скоро речь о философе (и «диалогах»), можно говорить о «наследовании» покончившему с собой Сократу.
«Перьев мышья беготня» – перифраз пушкинской строчки: «Жизни мышья беготня» («Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы», 1830).
Красный снег
«…Настроение, общую подавленность и настороженность тех дней Кржижановский отразил в рассказах „Красный снег“ и „Воспоминания о будущем“», – писала А. Бовшек.
В данном случае «рассказы» – не обозначение жанра: стостраничную повесть «Воспоминания о будущем» куда вернее было бы назвать «романом». Но так Бовшек именует в мемуарах все сочинения Кржижановского.
Повесть – единственная прозаическая вещь Кржижановского, написанная в 1929 г.
В двух сохранившихся, составленных писателем перечислениях написанного датою 1930 помечены три заглавия: «Чужая тема», «Материалы к биографии Горгиса Катафалаки» и «Красный снег». Два из этих трех произведений опубликованы мною полтора десятка лет назад, их машинописи существуют как минимум в пяти известных мне экземплярах.
Вообще все вещи (кроме ранней новеллы «Лес карандашей», напечатанной в 1918-м и сгинувшей вместе с еженедельником-однодневкой), обозначенные в перечислениях, удалось найти и прочитать. Кроме одной.
«Красного снега» не было нигде.
Искать его стоило уже хотя бы по одному тому, что им, в сущности, почти завершаются пять наиболее интенсивных и ярких лет в творчестве Кржижановского-прозаика, когда написаны почти все самые значительные, знаковые его новеллы и повести – те, которые ныне определяют совершенно особое место этого писателя в русской литературе, и не только в ней…
Можно понять, читатель, думаю, в том уже убедился, почему Анна Бовшек не рискнула не только доверить это сочинение государственному архиву, но и просто выпустить из рук – под любознательные глаза. Уезжая – насовсем – в начале шестидесятых годов из Москвы в родную Одессу, Бовшек взяла этот текст с собой. При жизни «Красный снег» был смертельно опасен для автора, после смерти – для его наследия. И тем более опасен, если речь об одном из самых художественно завершенных и совершенных сочинений Кржижановского.
Кто хорошо знает предмет, то бишь судьбу литературы советской поры, поймет, что одного такого текста вполне могло хватить для того, чтобы все произведения автора канули бы в беспамятство, в бездну спецхрана: мост через Стикс перейти им было бы не дано…
Судя по машинописи, и Кржижановский, и Бовшек отдавали себе в том отчет. Рискну предположить, что печатала этот диктант – единственный случай – она сама. Неумело, на старенькой, с истертыми литерами машинке, то и дело запинаясь на неутомимо сгущающей строки авторской правке, на всех этих вымарках и вставках, перестановках слов и фрагментов. Ни на одну из прежде виданных мною машинописей Кржижановского эта решительно не похожа…
Красный снег – совершенно в духе автора «Поэтики заглавий»: ассоциация-рифма с «Красным смехом» Леонида Андреева (1904), заглавие-камертон, сразу настраивающее на чтение.
Экзерцис – (фр. exercice) – упражнение.
…писаки из «Безбожника»… – Одноименные антирелигиозные газета и журнал (до 1932 г. – с общей редакцией), выходившие в Москве (газета с 1922, журнал с 1925 – по лето 1941 г.); в пору написания новеллы у них был и общий редактор – главный большевистский безбожник Емельян Ярославский (1878–1943).
Intellectus – ум, intelligentia – понимание (лат.).
…я предпочитаю не быть, но сознавать. – Ср. во Второй Записной тетради: «Я выбрал: лучше сознательно не быть, чем быть, но не сознавать».
…столичные шантеклеры… – Намек на пьесу Э. Ростана «Шантеклер», где одноименный главный герой – петух.
На квадрате: по четырем углам четыре знака – А, Е, I, О. – Здесь Кржижановский вспоминает о том, что все логические суждения делятся на четыре класса: А (общеутвердительные суждения: «все S суть Р»), Е (общеотрицательные «ни одно S не есть Р»), I (частноутвердительные – «некоторые S суть Р»), О (частноотрицательные «некоторые S не суть Р»), а отношения между классами принято представлять в виде схемы, называемой «логическим квадратом».
Contradictio – противоречащие (лат.).
М в «S есть Р». – Речь идет о строении силлогизма – формы умозаключения, в которой из двух суждений необходимо вытекает третье; исходные суждения называются «посылками» (praemissae), а новое суждение – «заключением» (conclusio); в Записных тетрадях Кржижановского есть фрагмент. «Моя художественная логика: Все люди смертны. Кай – смертен. Следовательно, Кай, хоть немножко, да человек»; в «нехудожественном» варианте этот силлогизм выглядел бы так: «Все люди суть смертные. Кай (есть) человек. (Следовательно) Кай (есть) смертный»; заключение силлогизма состоит из двух терминов – субъекта (S = Кай) и предиката (Р = смертный); термин, который присутствует в посылках, но отсутствует в заключении, – это средний термин (М, terminus medius = человек), то есть средний термин М, по определению, отсутствует в заключении «S есть Р».
…сипловатое профундо… – Т. е. бас-профундо – самый низкий, грудной мужской голос.
…вместо «Baroko» ткнули «Barbara», а вместо «Bokardo» – «Bramantip». – Любой силлогизм можно представить как последовательность трех букв, обозначающих большую посылку, меньшую посылку и заключение, суждения могут комбинироваться не как угодно, но сообразно правилам логики. Число правильных силлогизмов 11, а если к тому же учесть положение среднего термина в посылках, то получим 19 правильных видов силлогизма (19 модусов), распределенных на 4 класса (4 фигуры); учащихся гимназии времен Кржижановского заставляли запоминать эти 19 модусов наизусть, для облегчения заучивания придумали для учебника логики стихотворение, написанное гекзаметром (подобно тому, как в учебник русского языка был сочинен стишок для заучивания исключений с «ять»):
Bárbara, Célarént, Darii, Feridóque prióris;
Césare, Cámestrés, Festinó, Baróko, secúndae;
Tértia Dárapti, Disamis, Datisi, Felápton,
Bókardó, Ferisón habét. Quarta insuper áddit
Brámantip, Camenés, Dimaris, Fesápo, Fresison.
Три гласные из каждого набранного курсивом слова означают отдельный модус: AAA, EAE и т. д.; таким образом, каждый модус силлогизма можно представить либо в виде сочетания трех букв (например, АОО или AAA), либо в виде звучного слова (Baroko или Barbara); «раздача логизмов стоящим в очереди гражданам» отсылает к «распределению логизмов» в логике; таким образом, в тексте новеллы некий гражданин два раза подряд нуждался в частноотрицательной посылке, а ему дважды вместо нее предлагали общеутвердительную.
Писывал я о Беме. А теперь: ни бе ни ме… – Ср. в Записных тетрадях (Записи, наброски…): «Наши философы в каком-нибудь Беме – ни бе ни ме».
Невольный переулок
Следы замысла «Невольного переулка» на протяжении нескольких лет мелькали на страницах Записных тетрадей. Пока наконец в письме к Анне Бовшек (от 30 августа 1933 г.) не было упомянуто, что новелла написана, хотя, по мнению автора, еще не вполне завершена.
