— Вон Центр! На юге! — кивнул он на большой квадрат Периметра ЦСГР, Военизированный Пояс которого прилепился клевому берегу Оби напротив плотины ГЭС. — Издалека вроде целый! А аэропорт там! — пилот указал рукой на запад прямо по курсу. — Пройдем над Центром или сразу туда? Мы сейчас загерметизированы, нам ничто не грозит, даже если вирус есть и на этой высоте. Мне всё равно люки открывать, когда вас высаживать буду, так что по возвращении карантин обеспечен и так, и эдак! Как раз вся ночь на него и уйдет! Потом обратно, за вами! Так что, делать круг над Центром?
И тут Малевич изрядно удивил Виолетту, да и не только её. Он посмотрел на Ершова и сказал:
— Господин лейтенант, я прошу вашего совета! — В его голосе не было ни иронии, ни обычного высокомерия. — Опыта у меня нет, не хочу повторения трагедии и жертв, к которым привела моя некомпетентность в Подгорном. Я хотел попасть в этот рейд в должности младшего командира, чтобы принести пользу нашему Центру и получить ценный опыт, в командующие я не просился. Отец постарался, я так думаю. Но я отдаю себе отчет в собственных возможностях. Поэтому я возлагаю командование на вас, господин лейтенант, так как в вашей компетентности мы все имели возможность убедиться. Со своей стороны гарантирую всяческое содействие и поддержку. Очень хотелось бы обойтись без жертв! Командуйте дальше вы, хорошо?
— Уверен? — Ершов с прищуром сомнения разглядывал Малевича через лицевой щиток гермошлема. — Лёнчик, если это ты так остришь, то лучше заканчивай. От двоевластия в боевой обстановке не случается ничего хорошего.
— Абсолютно уверен, — подтвердил Малевич. — Поверьте, у меня было слишком много времени для размышлений и анализа случившегося. Командуйте, господин лейтенант, а я буду учиться. Считаю такой подход наиболее разумным. И риски сведены к минимуму, и я получу ценный опыт.
— Как скажешь, — пожал плечами инвазивный здоровяк. — Давай на облет Центра! — велел он пилоту. — Чем больше у нас будет информации, тем больше шансов выжить. Соблюдать скрытность всё равно без толку, все, кто мог, нас уже увидели.
Винтокрылая машина изменила курс и заскользила над ржавой рекой к мутно-желтой громаде Периметра, по бескрайней стеклопластиковой крыше которого ветер гонял облака песка и пыли. Виолетта уткнулась гермошлемом в иллюминатор, не сводя глаз с мертвого города. Местами в далеких руинах мелькали крохотные точки, торопливо скрываясь в остовах зданий.
— Там кто-то есть! — взволнованно сообщила она. — В развалинах! Я видела движение!
— В развалинах всегда кто-нибудь есть, — Ершов внимательно смотрел в стеклянное окно под ногами пилотов. — Мутафауна, лиги, легкий мусор, который несет ветром. Большие города не стоят без движения. Вопрос в том, кто именно двигается… — он замолчал, вглядываясь в приближающийся Новосибирский ЦСГР.
Пилот замедлил ход и снизился, направляя машину вдоль Периметра над Военизированным Поясом. Его словоохотливость улетучилась, он не сводил глаз с ползущих внизу укреплений, готовый в любую секунду экстренно набрать высоту, уходя от обстрела.
— Ерш, Военизированный Пояс вроде целый! — сообщил кто-то из штурмовиков. — Вон минометная батарея! Отсюда не видно никаких повреждений, разве только землей занесло сильно!
— Укрепрайон ГЭС тоже целый, — присоединился другой. — Все ворота закрыты, на улице никого, вышки пустые, огневые точки с виду целы. Не похоже, что сюда добрались лиги. Они бы пулеметы поснимали, и ворота были бы нараспашку…
— И Периметр без повреждений, входные шлюзы задраены наглухо, — задумчиво произнес Ершов и подытожил: — Давай к аэропорту, посмотрим, что там.
Вертолет поднялся выше и прибавил скорости, меняя направление движения. Минут пять винтокрылая машина шла над Центром, и Виолетта пыталась смотреть сквозь мутные исцарапанные секции Периметра в надежде разглядеть, что творится сейчас внутри погибшего Новосибирского. Но увидеть что-либо конкретное так и не удалось, поверхность Периметра давно не очищалась, вдоль соединительных балок прозрачных секций образовались едва ли не барханы из песка и грязи, местами гуляли суховеи, огромные засохшие грязевые лужи довершали картину. Длинные нечеткие силуэты стандартных корпусов — это и всё, что она смогла разглядеть. Потом Периметр остался позади, быстро проплыл Военизированный Пояс, и потянулась бескрайняя глинистая пустошь.
— Дамы и господа! — заявил пилот. — Наша чудесная птичка приближается к аэропорту Толмачёва, просьба пристегнуть ремни и приготовиться к мягкой посадке!
— К аэропорту Толмачёво, — машинально поправила его Виолетта. — В этом районе когда-то был небольшой населенный пункт с таким названием.
— Да? — удивился пилот. — А я думал, его в честь какого-нибудь Толмачева назвали. Ну, как в Москве, там же был Китай-город, в котором жили китайцы.
— Он в Санкт-Петербурге был, — поправил его кто-то. — Только там не китайцы жили, а корейцы.
— А разве корейцы не в Хабаровске жили? — усомнился пилот. — Они же там все и умерли, это был самый первый город, в котором появилась «аллергия метисов», которая потом ударила по всему миру. Я в школе этим интересовался, было дело. Любил в архивах посидеть. Но времени с тех пор прошло лет тридцать с гаком, так что позабывал всё… Короче, снижаемся. О! Ерш, ты посмотри на это!
Внизу, у края взлетно-посадочной полосы, стоял небольшой реактивный самолет. Бетонная поверхность вокруг него была тщательно выметена, на самом самолете не было ни пылинки, стекла иллюминаторов и пилотской кабины сияли чистотой под яркими солнечными лучами. Многолетний слой пыли и засохшей грязи вокруг очищенного участка бетонки густо покрывали отпечатки тысяч ног, костылей, тонких колес и самодельных полозьев. Вдоль кромки расчищенного участка взлетной полосы на земле лежало множество всевозможных предметов, принесенных мутантами в дар самолету. Сплетенные из сорняков фигурки инвалидов, вырезанные из проеденных язвами древесных обломков головы представителей мутафауны и великое множество других вещей, понятных только лигам. Вертолет завис метрах в двадцати от него, поднимая целую пылевую бурю работающими винтами и расшвыривая во все стороны лиговские поделки. Несколько секунд все молчали, глядя в иллюминаторы и ожидая улучшения видимости.
— Это же наш «Джет»! — узнал пилот. — Тот самый, что отправили сюда четырнадцать лет назад, когда с Новосибирским пропала связь! Я думал, он не долетел, рухнул по дороге… а он целехонек!
— Лиги сделали из него культовое место, — произнес Ершов, оглядывая окрестности. — По их легенде, Наследие принесет в наш мир большая железная птица. Вот уродцев и тянет к самолетам, словно магнитом. Смотри, как они его вылизали! Каждый день надраивают, не иначе. Хреново.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
