Уэльский корги – порода декоративных собак, шерсть гладкая, средней длины, рыжевато-коричневый или черный с белыми или желтыми отметинами, высота 30 см . Выведена в Уэльсе. ПВБ – погиб в бою напоминает наблюдение за происходящим со стороны (или слушание песни), чем написание выдуманной истории.
Он решает, что приготовит себе на ленч сэндвич с ореховым маслом и желе и забудет обо всем этом до завтрашнего дня. Вечером он собирается посмотреть новый фильм Клинта Иствуда «Кровавая работа», и рад тому, что может куда-то поехать, заняться чем-то еще. Завтра он вернется за стол, и какие-то моменты из фильма, возможно, попадут в книгу… сомнений тут быть не может, сам Роланд частично списан с Клинта Иствуда, каким тот предстал в трилогии Серджио Леоне «Человек без имени».
И… раз уж разговор пошел о книгах.
На кофейном столике лежит книга, которую этим утром привез из его офиса в Бангоре курьер «ФедЭкс»: «Полное собрание поэтических сочинений» Роберта Браунинга. В книге, конечно же, есть и «Чайлд Роланд к Темной Башне пришел», эпическая поэма, которая лежит в основе длинной (и утомительной для глаз) истории Кинга. Марлоу словно читает чувства писателя, как открытую книгу (и, возможно, это ему под силу, Кинг всегда подозревал, что собаки – сравнительно недавние эмигранты из страны Эмпатика, где каждый знает, что чувствуют другие), потому что улыбка на его морде становится шире.
– Одно место для этой поэмы, старина, – говорит Кинг и бросает книгу обратно на кофейный столик. Это большой том, так что приземляется он с грохотом. – Одно место и только одно, – потом писатель откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. «Посижу здесь минутку – другую», – думает он, зная, что морочит себе голову, зная, что наверняка задремлет. Так и происходит.
Часть 4. БЕЛЫЕ ЗЕМЛИ ЭМПАТИКИ. ДАНДЕЛО
Глава 1. Тварь под замком
1
Они действительно нашли довольно-таки большую кухню и примыкающую к ней кладовую на наземном уровне Экспериментальной станции 16-го сектора Дуги, и недалеко от лазарета. Они нашли и кое-что еще: кабинет сэя Ричарда П. Сейра, когда-то возглавлявшего оперативную службу Алого Короля, но теперь перебравшегося на пустошь в конце тропы, спасибо быстрой правой руке Сюзанны Дин. На столе Сейра лежали на удивление полные досье всех четырех членов ка-тета. На фотографии Джейка и Эдди в этих досье они не могли смотреть без боли. Воспоминания были куда как лучше.
На стене кабинета Сейра висели в рамах две картины маслом. Одна изображала сильного и симпатичного мальчика. Без рубашки, босиком, с взъерошенными волосами, улыбающегося, одетого только в джинсы и с докерским захватом на плече. Возрастом он не отличался от Джейка. В картине было что-то, пожалуй, неприятно-чувственное. Сюзанна подумала, что художник, сэй Сейр, а может, они оба, принадлежали к банде Лавандового холма. Так в Виллидж иногда называли гомосексуалистов. У мальчика были черные волосы, синие глаза, алые губы. Незажившая рана на боку и родимое пятно на левой пятке цветом не отличались от губ. Перед ним лежала мертвая белоснежная лошадь. Кровь виднелась на ее оскаленных зубах. Левая нога мальчика, с отметиной на пятке, стояла на боку лошади, губы изгибались в торжествующей улыбке.
– Это Лламри, лошадь Артура Эльдского, – пояснил Роланд. – Ее изображали на всех знаменах, с которыми воины Гилеада шли в бой. Образ этот считался сигулом всего Внутреннего мира.
– Значит, согласно картине, Алый Король победит? – спросила она. – Или, если не он, то Мордред, его сын?
Роланд вскинул брови.
– Благодаря Джону Фарсону люди Алого Короля давным-давно покорили земли Внутреннего мира, – и тут же он улыбнулся. И эта ослепительная улыбка настолько отличалась от обычного выражения его лица, что у Сюзанны голова едва не пошла кругом. – Но мы победили в единственной битве, которая действительно имеет значение. Так что на этой картине изображена всего лишь чья-то желанная мечта, – а потом, со свирепостью, которая удивила ее, Роланд кулаком разбил стекло и схватившись за холст, дернул его, разорвав до середины.
Сюзанна остановила его, прежде чем Роланд успел разорвать картину на мелкие клочки, что он, несомненно, собирался сделать. Указала на нижнюю часть холста. Точнее, на написанные маленькими, но каллиграфическими буквами имя и фамилию художника:
Патрик Дэнвилл.
Вторая картина изображала Темную Башню, черный цилиндр, уходящий ввысь. Возвышалась Башня на дальнем конце Кан'-Ка Ноу Рей, поля роз. В их снах Темная Башня казалась выше самого высокого небоскреба Нью-Йорка (для Сюзанны это был Эмпайр-Стейт-Билдинг). На картине она выглядела не выше шестисот футов, но это нисколько не умаляло ее увиденной во снах величественности. Узкие окна по спиралям поднимались все выше и выше, точно так же, как и в их снах. На вершине виднелся консольный эркер с цветными стеклами, и каждый цвет, Роланд это точно знал, соответствовал одному из цветов Колдовской радуги. В самом центре эркера было кольцо, такое же розовое, как и шар, оставленный в свое время на хранение некой ведьме по имени Риа. А уж его эбонитовая середина полностью соотносилась с цветом Черного Тринадцатого.
– Комната за окном – та самая, куда я хочу подняться, – Роланд постучал по стеклу, прикрывающему холст от пыли. – Именно там закончится мой поход, – голос осип, в нем слышалось благоговение. – Эту картину нарисовали не по воспоминаниям от сна, Сюзанна. Кажется, что ты можешь проверить на ощупь шероховатость каждого кирпичика. Ты согласна?
– Да, – сказать что-либо еще она не могла. От одного только взгляда на картину, которая висела на стене кабинета покинувшего этот мир Сейра, у Сюзанны перехватило дыхание. Внезапно все стало возможным. Вот она, конечную цель их долгого похода, у нее перед глазами.
– Человек, который нарисовал эту картину, наверняка побывал там, – Роланд задумчиво смотрел на картину. – Возможно, его мольберт стоял среди этих роз.
– Патрик Дэнвилл, – прочитала Сюзанна имя и фамилию художника. – Та же подпись, что и на картине с Мордредом и дохлой лошадью, видишь?
– Я вижу это очень хорошо.
– И ты видишь тропу, которая ведет к ступеням в основании Башни.
– Да. Девятнадцать ступеней. Чеззет. И облака над головой…
Она тоже видела облака. Они образовывали воронку, прежде чем поплыть прочь от Башни, к Порталу Черепахи, в дальнем конце Луча, по которому они продвигались к Башне. На стене Башни, с интервалами в пятьдесят футов, располагались балконы с железным ограждением, высотой до пояса. На втором из этих балконов художник нарисовал одно красное пятно и три белых, поменьше: лицо, разглядеть которое не представлялось возможным, и две вскинутые руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
