На Московской конференции 1943 года, на которой присутствовал государственный секретарь Хэлл, три основных союзника согласились немедленно создать Европейскую консультативную комиссию в Лондоне. Этот орган должен был начать изучение послевоенных политических проблем Европы и готовить соответствующие рекомендации правительствам.
С начала 1944 года комиссия работала в Лондоне и подготовила согласованные рекомендации о будущих условиях капитуляции Германии, о зонах оккупации, а также рекомендации по созданию механизма для совместного контроля. Американский военный советник этой комиссии бригадный генерал Корнелиус Уикерсхэм позднее стал моим заместителем по организации работы американской части Контрольного совета.
На основе соглашений, разработанных Европейской консультативной комиссией, каждый из четырех союзников должен был взять на себя оккупацию части Германии, а военное управление страной возлагалось на Контрольный совет, состоящий из четырех командующих союзными войсками; в помощь совету создавался координационный комитет, а для осуществления контрольных функций — группы офицеров и гражданских лиц со специальными задачами, связанными с разоружением и демобилизацией немецких вооруженных сил, с решением политических, экономических, юридических, финансовых, трудовых и других проблем в связи с введением военного правления в оккупированной стране. Пока существовал штаб верховного командования союзных экспедиционных сил, английские и американские усилия в области военного правления были объединены. Англичане открыли у себя курсы по подготовке работников для военной администрации, аналогичные нашим курсам в Шарлотесвиле, штат Вирджиния. Американские курсы уже подготовили необходимые кадры для военной администрации на Сицилии и в Италии.
Заключительный этап обучения офицеров для военной администрации в американской зоне оккупации проводился в Англии. В штабе верховного командования союзных экспедиционных сил мы создали общий отдел, на который возложили задачу координации всей деятельности военной администрации. Отдел возглавили генерал-лейтенант английской армии Грассетт и бригадный генерал армии США Холмс.
Наш первый опыт военного правления в Германии мы получили возле Ахена перед форсированием Рейна. Этот опыт показал нам, с какого рода проблемами нам предстоит встретиться позднее, когда оккупация распространится дальше, в глубь Германии. Это была новая и трудная обстановка, и она еще больше усугублялась тем обстоятельством, что мы должны были не принимать бывших нацистов ни на какие государственные должности. Во многих сферах деятельности на местах только местные нацисты имели необходимые знания и опыт. Сразу же возник вопрос относительно того, следует нам использовать этих или других людей, которые обладали очень скудным или вообще не обладали никаким опытом деятельности в той или иной конкретной сфере. Было трудно, но мы как можно скорее освобождались от бывших членов нацистской партии и обучали других немцев, чтобы поставить их во главе предприятий общественного обслуживания, санитарной службы, почты, телеграфа и телефона.
Жизнь офицера военной администрации никогда не была монотонной. Обычно таким людям присваивали офицерские звания в армии в силу их административного или профессионального опыта. Однако когда на плечи такого офицера возлагалось ведение хозяйства целого города, ему приходилось сталкиваться с самыми непостижимыми проблемами в человеческих взаимоотношениях, поддерживать мир и порядок на местах и в то же время вылавливать тех, кого союзники разыскивали, чтобы отдать под суд; он должен был начинать восстанавливать производственную деятельность в стране и в то же время выполнять свою долю в осуществлении большой политики союзников, как она была нам изложена в официальном документе американского комитета начальников штабов. Вначале этот офицер часто оказывался вынужденным выступать в роли судьи в личных ссорах между местными жителями. Едва немцы узнали о нашей программе увольнений с государственной службы бывших членов нацистской партии, каждая жалоба одного гражданина против другого стала обосновываться формулой "он нацист". В хаосе послевоенной Германии ошибки были неизбежны, и они касались как общей политики, так и отдельных мероприятий, проводимых местными органами военной администрации.
Генерал-лейтенант Клей прибыл в Европу в апреле 1945 года, чтобы выступить в роли моего заместителя по вопросам военного управления Германией. Ранее, в ходе войны, в течение короткого периода он оказал неоценимые услуги нашей службе тыла на Европейском театре военных действий. С самого начала он был со мной согласен, что гражданское ведомство должно в конечном счете взять на себя все функции контроля в Германии, и поэтому вся его организация была четко отделена от военного штаба. Таким путем мы были готовы передать военное правление в руки государственного департамента без коренной реорганизации.
По соглашению на политическом уровне штаб Верховного командующего союзными экспедиционными силами прекратил существование 14 июля. По этому случаю я направил в войска прощальный приказ с благодарностью и с пожеланием всего доброго всему личному составу группировки союзников. Впервые после трех лет я перестал быть союзным командующим. С этого момента моя власть распространялась только на американские войска.
Предварительные соглашения по проведению первого заседания Контрольного совета в Берлине были достигнуты не без трудностей. Осложнения порождались языковыми различиями, утомительными методами поддерживания связи, отсутствием личных контактов между старшими военачальниками и разрушениями в Берлине, которые резко ограничивали возможности размещения. Только к 5 июня мы добились достаточного прогресса во всех этих мучительных переговорах, чтобы провести первое официальное заседание союзных командующих в Берлине.
Целью этого заседания являлось просто подписание основного заявления Декларации, в которой сообщалось о создании Контрольного совета и взятии союзными державами всей полноты власти по управлению Германией. Перед выездом в Берлин мы считали, что в данном случае все документы уже полностью согласованы, однако по прибытии туда обнаружили, что имеются вопросы, которые русские все еще считали нерешенными.
Заседание было назначено на вторую половину дня, и я воспользовался предоставившейся мне возможностью заехать в штаб к Маршалу Жукову, чтобы вручить ему высшую воинскую награду — медаль "Легион почета", которой его удостоило американское правительство. Жуков произвел на меня впечатление приветливого человека с отличной военной выправкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
