— Не забудьте, что я вам сказала. А теперь начинайте. Как только ваша магия коснется ее, транс рассеется, поэтому держите Эрику под контролем.
Мы хмуро моргнули, потому что кивнуть было слишком тяжело при наших напряженных мышцах. Первым к сестре потянулся Глеб, и ее тело тут же окутало зеленоватое сияние. Затем эфемерный огонь создал вторую оболочку, а моя водная мерцающая пелена накрыла девушку последней под звук шипения возмущенного огня. Секунда, две, три, четыре — Эрика снова закричала, но мы подготовились к этому и даже не дернулись. Она осыпала нас проклятиями, угрозами, пожеланиями смерти, её тело изгибалось так, словно мы изгоняли из подруги демона. Хотя практически этим мы и занимались. Я старалась ни о чем не думать и полностью контролировать Стихию, боясь, что с непривычки это окажется тяжело. Но опасения не подтвердились: я использовала магию намного уверенней и с большей умелостью, как будто все это время не страдала без своей Стихии, а долго и упорно тренировалась управлять ею. Не знаю, как мы почувствовали, что пора произносить наши фразы, но поняли это одновременно, за доли секунды обменявшись взглядами.
— Земля, исцели ее тело. — Зеленоватое сияние превратилось в сочное изумрудное, и Эрика стала кричать тише. Может, оболочка уплотнилась и заглушила звук?
— Огонь, согрей ее душу, — произнес Максим, и вторая оболочка вспыхнула алым, только теперь она усилила звук, потому что крики подруги стремились разорвать барабанные перепонки.
— Вода, очисти ее мысли, — стараясь унять дрожь, проговорила я, и чистейшее холодное голубое мерцание заполнило все вокруг. Наверное, так видела только я, а для остальных сияли собственные цвета. Воздух вдруг задрожал, загудел, и в меня будто ударила огромная взрывная волна, вышибая дух. Я еле устояла на ногах, и, пока на нас не обрушилось что-нибудь еще, мы хором выкрикнули:
— Воздух, вернись в круг Стихий!
Все вокруг затопил ослепительный белый свет, но теперь я отчетливо ощущала, что это не темная энергия, а Воздух, освободившийся от ее влияния. Не знаю, сколько времени это длилось, но, когда мы, до невозможности уставшие, отпустили свои Стихии, Эрика оказалась на полу без сознания. Глеб тут же подлетел к сестре, и пожилая Хранительница почти так же прытко подбежала следом, проведя ладонью над телом девушки. Все замерли в ожидании вердикта, почти перестав дышать, и, когда она повернулась к нам с улыбкой, все облегченно выдохнули, практически разрыдавшись. Ну, я расплакалась моментально, даже не пытаясь сдерживать слезы, здесь и сейчас я могла себе это позволить. Глеб тут же подхватил Эрику на руки и в сопровождении Хранителей понес ее наверх. Я пошла следом, но Грета меня придержала, попросив идти помедленней. Максим снова бросил на нас быстрый и непонятный взгляд и поспешил следом за остальными. Я непонимающе посмотрела на женщину, вытирая слезы.
— Что-то не так? — насторожившись, спросила я, не желая в данный момент выслушивать еще какие-нибудь тайны.
— Как себя чувствуешь?
— Устала. Ну, еще болит что-то в районе грудной клетки, но это терпимо. Вы о чем-то хотели со мной поговорить?
— Да, я… Только ты пообещай, что выслушаешь, хорошо? — неуверенно попросила Хранительница.
— Обещаю, — удивленно ответила я. — Почему я вообще не должна вас слушать?
— Потому что в прошлый раз ты наотрез отказалась. Это касается Максима, — осторожно проговорила Грета, вперив в меня внимательный взгляд персиковых глаз. Я вспомнила, как она пыталась что-то мне сказать сразу после исчезновения Эрики.
— Ну, вы там момент не очень удачный выбрали, уж извините. Да и… Сейчас многое изменилось, поэтому я готова слушать. Что с Максимом? — Как я ни старалась произносить это имя с полным равнодушием, все равно не получалось.
— Мы уже говорили, что после того, как он забрал у тебя Стихию, его разум стал поддаваться безумию. Хранители не знали, чем всё это закончится, такое в истории случилось впервые. Мы вообще не подозревали, что это возможно. Но по возвращении в Дилариум Глеб рассказал нам о своем сне, и мы бесконечно долго благодарили Святого Ангела за то, что он не оставляет нас и дает подсказки. Все вроде бы даже успокоились и стали ждать, когда Максим сможет контролировать обе Стихии. Тогда рассудок к нему вернется, он возвратит тебе Стихию, и всё будет хорошо. Но… — Грета запнулась, и в ее глазах промелькнула искорка ужаса. — Впервые после подчинения обеих Стихий мы увидели его, когда… Когда там была Эрика с Ременом, — с расстановкой проговорила женщина, выбрав самые нейтральные слова. — Я-то ауры пока не вижу и мысли не читаю, а вот Миса, увидев Максима, пришла в ужас. После обретения контроля над обеими Силами лучше ему не стало. Его аура стала совершенно черной, и это означало, что внутри него горит огонь абсолютного зла. Раньше мы никогда не видели такого, а за прошедший день подобных случаев было даже два: когда прилетела Эрика, ее аура оказалась идентичной. Потому-то метка Максима так и не проявилась, когда Эрика полетела в Горную Долину: он не чувствовал для нее опасности, поскольку ничего светлого в нем не осталось.
— Погодите-погодите, — я потерла лоб, стараясь переварить все услышанное, но пока это давалось с трудом. — Я не догоняю. Максим после овладения обеими Стихиями стал конченым маньяком? Но ведь я видела его тогда, разговаривала с ним! Он послал меня с абсолютно адекватным видом! — воскликнула я, вспоминая тот вечер. Макс смотрел на меня так спокойно, без каких-либо бурных эмоций, без любви, конечно, но и без ненависти. И в этот момент внутри него бурлило вселенское зло?!
— Наверное, Максим сам еще не осознавал, что с ним произошло, но через два-четыре дня стал бы похож на Эрику. Не представляю, что бы тогда случилось, ведь у него в подчинении находились две Стихии… Именно поэтому он так разговаривал с тобой, я уверена, Ника, а те его слова в Лесу Пустоты — правда. Только мне не понятно другое: почему Святой Ангел ошибся? Этого просто не может быть, если он что-то сообщает, так оно и случается, — сокрушенно шептала Грета, не веря, что создатель их мира мог ошибиться или, что еще хуже, солгать.
— Я думаю, это всё Источник Горной Долины. Если бы Макс не дотронулся до него, все сложилось бы так, как сказал Святой Ангел, но Источник посеял в Максиме зерна зла и спутал все карты. Разве вы так не считаете? — с недоумением спросила я. Значит, те слова Максима — вовсе не его слова? Передо мной тогда стоял парень, который мог уничтожить нас из-за распирающего его зла? Какая удобная версия событий для нас обоих…
— Да, такое предположение тоже было, просто мы не знаем, что же это за Источник. О нем не написано ни в одной книге, а ведь в нашей библиотеке их тысячи. К сожалению, в последнее время мы перестали понимать и знать слишком много.
— У меня есть еще вопрос, — с волнением произнесла я, стараясь утихомирить пляшущие в голове мысли. — Метка Макса не проявилась, потому что он не чувствовал опасности для Эрики, так как ему было, в принципе, плевать на нас всех. Но как же в таком случае он меня нашел? Да он мне вообще Силу вернул! Хотите сказать, абсолютное зло способно на такие героические поступки? — с сомнением спросила я, и Грета слегка улыбнулась. Я почувствовала, что сейчас она скажет хорошую новость, и заранее стала тихонько радоваться.
— Глебу надоело ждать, и он вылетел на драконе один. Не знаю, где он пропадал столько часов — у нас за последние сутки не было времени для приключенческих рассказов. К тому же, мы не сразу узнали, что ты тоже улетела, украв дракона, причем раньше остальных! Максим лететь отказывался, и мы решили удерживать его в храме как можно дольше, панически пытаясь придумать, как избавить его от этой черноты в душе. Впрочем, он и не сопротивлялся, так как не догадывался о наших намерениях. Он даже не волновался за Эрику, полностью положившись на лидерскую метку: раз она не проявляется, значит, все хорошо. Ему словно стали чужды все человеческие эмоции. Примерно через час он вдруг забеспокоился, сам не понимая причин. Максим носился по храму с взволнованным взглядом, и мы предположили, что он сдается под натиском пробуждающегося зла. Но позже Хранители рассчитали, что примерно в это время ты упала с дракона и чуть не разбилась насмерть. Весь вечер ваш лидер намеревался разнести наш храм в пыль, но мы все же сдерживали его злость незаметным воздействием на сознание. Мы ведь не знали, что он мучился из-за того, что чувствовал, в каком состоянии ты находишься. Да он и сам не знал. А на рассвете, когда Церон только-только показался из-за горизонта, Максим с яростным криком «Нет!» помчался за драконом и молнией вылетел за пределы города. Мы пребывали в неведении практически до самого вашего прибытия в столицу.
