Герфегест и его спутники попали в Рем Великолепный, когда над ним уже сгустились свинцовые тучи войны. Они встретились с Ганфалой. Герфегест еще не успел ответить на приветствие Ганфалы, а на рейде столицы уже показались сотни кораблей под знаменами благородных Домов Алустрала. «Лебеди» Гамелинов, «Ледяные Цепи» Лорчей, «Туры» Эльм-Оров появились сразу у обоих Морских Ворот Рема – на западе и на востоке. По указанию императора Лана Красного Панциря в столице и на холмах вокруг нее стояла его личная гвардия, а вместе с ней– армия Дома Хевров. Рем был превосходно укреплен, и ни Ган-фала, ни император не сомневались в том, что им удастся продержаться в столице до подхода с юга верного флота Ганантахониоров и Орнумхониоров.
На стенах Рема бдительная стража уже сорвала холщовые покрывала с метательных машин, и первые стрелы с горящей паклей уже воткнулись в палубы приблизившихся к Рему кораблей мятежников, когда в императорский дворец пришла страшная весть. Сухопутное войско Гамелинов, тайно высадившись в землях Хевров, подошло к Каналу. Его должны были защищать люди Хевров. Но три Немых Головы – герб Хевров – безучастно взирали со щитов на проходящие мимо отряды Гамелинов и в воздухе гремел общий боевой клич «Смерть Империи!».
Хевры изменили своему властелину. Они не отважились преступить через слова клятвы и открыто пойти против Лана Красного Панциря, но попрали ее, отдав в руки Гамелинам Канал – мягкое подбрюшье столицы. Рем был обречен.
Потом их осталось совсем немного – Герфегест, Ганфала, Лан Красный Панцирь, Двалара, Горхла, Киммерин. И около сотни бойцов из разных Домов Алустрала. Те, что служили Империи по заветам предков и даже теперь, когда их кровные родственники изменили своей вассальной клятве, остались верны своему властелину. Среди них был даже один Гамелин – угрюмый, молчаливый гигант с алебардой, от которого Герфегест услышал только одно слово.
Они рубились на сходнях «Голубого Полумесяца» с пестрой ордой мятежников, и порт сильно обмелел в тот день от тысяч трупов в тяжелых железных панцирях. Они рубились на палубе, когда к «Голубому Полумесяцу», разбивая в щепу форштевни о четыре яруса весел, подвалили две полуторных галеры Лор-чей. В борта впились железные «кошки», и корабль наводнили обнаженные люди. Лорчи не носили доспехов – Лорчи вверяли свое тело широким мечам и дурманящим воскурениям. Они рубились, и их становилось все меньше, и рогатый посох Ганфалы не знал устали, и легендарный красный панцирь Лана окрасился в тот день вдвойне…
Герфегест открыл глаза и увидел Ганфалу, но прежде чем ответить ему, он дописал в себе свою хронику до конца.
Император погиб, погиб верный Гамелин, прошептав на прощание только одно слово – «Хармана», погибли почти все. Но «Голубой Полумесяц» все-таки пробился в открытое море, и преследователи остались ни с чем. Потому что когда свора быстроходных галер уже была готова вцепиться в многострадальные борта «Голубого Полумесяца», Ганфала решился…
2
Рыбий Пастырь стоял перед Герфегестом с белоснежной чайкой на плече. «Рыбий Пастырь, Птичий Пастырь…» – рассеянно подумал Герфегест.
– Тебя не было здесь, – сказал Ганфала, и в его голосе Последнему из Конгетларов послышалось легкое осуждение.
– Идущий Путем Ветра должен помнить свой вещный путь.
– Идущий Путем Ветра должен бдить, – резко возразил Ганфала.
– Ты прав. И я прав тоже. Весна в этом году выдалась урожайной, – ответил Герфегест так, как его некогда учил заканчивать пустые беседы Зикра Конгетлар.
– Я получил плохие вести, – сказал Ганфала. – Священный Остров Дагаат больше не принадлежит Империи. Священный Остров Дагаат попал в руки Гамелинов.
Герфегест имел достаточно хорошую память, чтобы понять, что означают слова Ганфалы. Плохие вести. Слишком плохие вести. Что вообще есть в этом проклятом мире, кроме плохих вестей?
Последний Конгетлар хотел промолчать, потому что после такого сообщения говорить было вообще не о чем. Но в этот момент у него возник один вопрос, и он не смог удержать его.
– Тогда почему то, что мы видим вокруг, все еще цело? Почему, Надзирающий над Равновесием?
Ганфала явно ждал этого вопроса. Он ответил сразу же:
– Стагевду нужно время. Может быть час, может быть месяц – я не знаю. Но над миром уже занесен всесокрушающий молот. И он рано или поздно обрушится.
– Что мы можем и можем ли мы что-то?
– Мы можем немногое, но это больше, чем ничего. Я намерен отправиться на юг, в земли Орнумхони-оров. Если они еще сохранили верность Империи, мы можем рассчитывать на их флот и на их людей. И мы отправимся прямо к Дагаату. Там решится все.
– Император мертв, и вместе с ним мертва Империя. Как могут Орнумхониоры хранить верность мертвецу?
– Над этим вопросом мы задумаемся, когда услышим его из уст Ваарнарка, главы Дома Орнумхониоров.
– Если только Стагевд не раскроет прежде тайну Дагаата и не подымет дно морское выше небес, – пессимистично заметил Герфегест.
– Выше небес не подымет, – успокоил его Ганфала. Оба рассмеялись. Над чем?
3
«Голубой Полумесяц» был отличным кораблем с заговоренной бронзовой обшивкой, которая не обрастала ни мелкими ракушками, ни водорослями. Гребцы на осиротевшем ныне флагмане императорского флота были вольнонаемными, откормленными мужиками из владений Хевров и трудились они не за страх, а за жалованье императорского гвардейца. После бегства из Рема прошла ровно неделя, когда на юге показались сторожевые башни Наг-Кинниста.
С кем сейчас Орнумхониоры? Знают ли они о том, что произошло в столице? Сколько еще стоять поднебесному миру? – эти вопросы теснились в голове Герфегеста, когда «Голубой Полумесяц», ослепительно сияя червленым золотом носовой статуи покойного ныне императора Лана Красного Панциря, входил в гавань Наг-Кинниста.
Флот Орнумхониоров пребывал на месте – несколько десятков файелантов были ошвартованы вдоль длинных деревянных причалов. Это немного успокаивало – по крайней мере, корабли Орнумхониоров не рыщут сейчас по морям Алустрала в надежде перехватить беглецов и не сражаются впустую с громадным флотом мятежников на траверзе Рема.
На берегу Герфегест заметил с десяток пышно одетых людей. За их спинами стояли простые воины. По меньшей мере четыре сотни при полном вооружении. Их явно ожидали. Оглянувшись назад, Герфегест заметил, как из неприметных бухточек у входа в гавань выскользнули две полуторных галеры, по бортам которых теснились лучники. Галеры быстро перекрыли им путь к отступлению. «Ну, две полуторных галеры мы, положим, уже один раз отогнали… – с тоской подумал Герфегест, вспоминая кровавую баню в Реме, -…но тогда мы сражались против предателей, а сейчас перед нами – последние союзники; даже победа над ними означает полное поражение в войне с Га-мелинами. Тиара Лутайров. Игра окончена».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
