Гермиона до этого не понимала, насколько легко дементор коснулся её, насколько лёгкой и поверхностной была та тьма, в которую он её увлёк. Ей было больно, когда все вокруг умирали, а у Гарри отобрали даже боль…
Гермиона убрала письмо обратно в кошель, как и подобает хорошей девочке.
Хотя ей очень хотелось его прочесть.
Она боялась дементоров.
* * *
Послесловие: Минерва МакГонагалл.
Минерва словно окаменела. Она не должна была так поразиться, не должна была с таким трудом принуждать себя смотреть Гарри в глаза, но после того, через что ему пришлось пройти… Она выискивала на лице стоящего перед ней мальчика малейшие признаки воздействия дементора и не находила. Но её крайне тревожило, с каким спокойствием он задал свой вопрос.
– Мистер Поттер, я действительно не могу обсуждать такие серьёзные вопросы без разрешения директора!
На лице мальчика не дрогнул ни мускул.
– Я бы предпочёл не беспокоить директора по этому поводу, – прозвучал спокойный голос Гарри Поттера. – Более того, я настаиваю на этом. Вы обещали, что этот разговор останется между нами. Поэтому позвольте мне говорить прямо. Фактически, я уже знаю, что пророчество существует. Я знаю, что именно вы первой услышали его от профессора Трелони. Я знаю, что, согласно пророчеству, ребёнок Джеймса и Лили каким-то образом представлял опасность для Тёмного Лорда. И этот ребёнок – я, и всем об этом известно. А потому вы не скажете ничего нового или опасного, если ответите всего лишь на один вопрос: Какие именно слова пророчества указали на меня, ребёнка Джеймса и Лили?
В голове эхом отозвался замогильный голос Трелони:
РОЖДЁННЫЙ ТЕМИ, КТО ТРИЖДЫ БРОСАЛ ЕМУ ВЫЗОВ,
РОЖДЁННЫЙ НА ИСХОДЕ СЕДЬМОГО МЕСЯЦА…
– Гарри, – сказала профессор МакГонагалл, – я никак не могу рассказать тебе это!
Она понятия не имела, откуда Гарри узнал столь многое, и была потрясена тем, сколько он уже знает…
Печальные глаза мальчика посмотрели на неё со странным выражением.
– Профессор МакГонагалл, неужели вы не можете даже чихнуть без разрешения директора? Я клянусь, у меня есть и серьёзные причины спрашивать, и серьёзные причины, чтобы наш разговор остался приватным.
– Пожалуйста, не спрашивай, Гарри, – прошептала она.
– Ладно, – сказал мальчик, – один простой вопрос. Пожалуйста. Пророчество указало на Поттеров буквально? В нём прозвучала фамилия «Поттер»?
Некоторое время Минерва молча смотрела на Гарри. Она не могла сказать, почему или отчего, но у неё было ощущение, что это ключевой момент с далеко идущими последствиями…
– Нет, – сказала она наконец. – Пожалуйста, Гарри, больше не спрашивай меня ни о чём.
Мальчик одарил её немного печальной улыбкой и сказал:
– Спасибо вам, Минерва. Вы честная и хорошая женщина.
Прежде чем она закрыла распахнувшийся от изумления рот, мальчик поднялся и покинул кабинет. И лишь тогда Минерва поняла, что Гарри посчитал её отказ ответом. И получил правильный ответ…
Гарри закрыл за собой дверь.
С кристальной ясностью перед его глазами развёртывалась логическая цепочка. Гарри не был уверен, когда именно у него родилась эта догадка, может быть, во время пения Фоукса, а может даже раньше.
Лорд Волдеморт сразу же убил Джеймса Поттера, а вот Лили Поттер дал шанс остаться в живых. Однако жертва Лили не остановила его, следовательно главной целью было убить младенца.
Тёмные Лорды, как правило, не опасаются младенцев.
А значит, существует пророчество о том, что Гарри Поттер может представлять собой угрозу для Лорда Волдеморта, и Лорду Волдеморту оно известно.
– Я даю тебе редкий шанс сбежать. У меня нет причин тратить на тебя время, и твоя смерть не спасёт ребёнка. Прочь, глупая женщина, если в тебе есть хоть капля здравого смысла!
Дал ли он ей шанс из прихоти? Нет, в этом случае он не пытался бы её переубедить. Говорилось ли в пророчестве, что убивать Лили Поттер нельзя? Нет, иначе он нашёл бы способ оставить её в живых. Лорд Волдеморт слегка склонялся к мысли пощадить Лили Поттер. Его решение было большим, чем просто каприз, но определённо не было вызвано предостережением пророчества.
Таким образом, предположим, что кто-то – малозначимый союзник или полезный, но не незаменимый слуга – попросил Тёмного Лорда оставить в живых Лили. Лили, но не Джеймса.
Этот человек должен был знать, что Лорд Волдеморт собирается напасть на дом Поттеров. Должен был знать и пророчество, и то, что Тёмный Лорд знает пророчество. Иначе бы не стал вымаливать жизнь Лили.
Как сказала профессор МакГонагалл, кроме неё пророчество знают лишь двое: Альбус Дамблдор и Северус Снейп.
Тот самый Северус Снейп, который любил Лили ещё до того, как она стала Лили Поттер, и ненавидел Джеймса.
Логично предположить, что Северус узнал о пророчестве и доложил о нём Тёмному Лорду. И сделал это потому, что фамилия Поттеров в нём не упоминалась. Пророчество было загадкой, и Северус разгадал её слишком поздно.
Но если Северус первым услышал пророчество и передал его Тёмному Лорду, то зачем рассказывать о пророчестве ещё и Дамблдору, а тем более МакГонагалл?
Следовательно, первым услышал пророчество либо Дамблдор, либо профессор МакГонагалл.
У директора не было очевидных причин рассказывать профессору трансфигурации о таком деликатном и важном событии, как пророчество. В свою очередь, у Минервы были все основания рассказать о нём директору.
Предположение, что первой услышала пророчество профессор МакГонагалл, звучит очень правдоподобно.
И априори можно считать, что пророчество сделала профессор Трелони, штатный предсказатель Хогвартса. Настоящие пророки очень редки, и если посчитать время, которое профессор МакГонагалл в течение жизни провела в присутствии пророков, то почти всё это время будет принадлежать профессору Трелони.
МакГонагалл рассказала о пророчестве Дамблдору, и без его разрешения она бы не рассказала о нём никому.
Следовательно, это Альбус Дамблдор устроил так, чтобы о пророчестве узнал Северус Снейп. И Дамблдор разгадал загадку правильно, иначе бы он не выбрал на роль посредника безответно влюблённого в Лили Северуса.
Директор преднамеренно организовал утечку информации о пророчестве к Лорду Волдеморту в надежде заманить того в смертельную ловушку. Возможно, согласно плану Дамблдора Северус узнал лишь часть пророчества или есть и другие пророчества, о которых Северус даже не догадывался… Каким-то образом Дамблдор знал, что немедленное нападение Лорда Волдеморта на Поттеров приведёт того к поражению, в то время как Волдеморт такого исхода не предполагал. А может быть, это было лишь счастливой случайностью, произошедшей из-за безумной любви Дамблдора к запутанным планам…
В результате Северус стал двойным агентом, и Пожиратели Смерти, вероятно, будут очень недовольны Северусом, если Дамблдор раскроет его роль в их поражении.
Дамблдор попытался сохранить жизнь матери Гарри. Но эта часть его плана не сработала. А вот Джеймса Поттера Дамблдор осознанно приговорил к смерти.
Если эта цепочка рассуждений действительно верна, то Дамблдор ответственен за смерть родителей Гарри. Конечно же, успешное окончание Магической войны можно счесть смягчающим обстоятельством, но тем не менее…Гарри это всё чрезвычайно беспокоило.
Что ж, пришло время (давно уже пришло) спросить Драко Малфоя, что может рассказать об Альбусе Персивале Вулфрике Брайане Дамблдоре другая сторона.
Глава 47. Теория личности
Жертва любой интриги рано или поздно начинает что-то подозревать. Она оглядывается и замечает цепочку событий, каждое из которых указывает в одном и том же направлении. Отец однажды объяснил, что, когда этот момент наступает, перспектива проигрыша может казаться настолько невыносимой, а необходимость признать себя обманутым – настолько унизительной, что жертва будет продолжать отрицать наличие интриги, и игра может длиться ещё долго.
Отец предупредил Драко, чтобы он больше никогда так не делал.
Но сначала, на глазах у плачущего сына, он позволил мистеру Эйвери доесть всё печенье, которое тот выманил у Драко. Целую коробку замечательного печенья, которую Драко получил от отца лишь за несколько часов до того и проиграл всю до последней печенюшки.
Поэтому у Драко очень знакомо засосало под ложечкой, когда Грегори рассказал ему о Поцелуе.
Иногда оглядываешься и замечаешь…
(В тёмном классе, который уже нельзя было назвать заброшенным, так как в последние несколько месяцев его использовали каждую неделю, сидел мальчик, закутанный в мантию с капюшоном. На столе перед ним стояла тёмная хрустальная сфера. Он сидел, размышляя в темноте и тишине, ожидая, когда дверь откроется и впустит свет в комнату).
