— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -
— «Ал–Труис» по–арабски значит «из Трои»! — радостно сообщила Петра, — Из того города Троя, который в древности сожгли за то, что их оффи made kidnapping. Но про альтруизм написано, что его придумал Конт. На Кант, а Конт. Прикинь, Брай, ты почти угадала!
— А Mein Kampf кто написал? – спросила сержант.
— Сейчас… Ага. Тут Фидэ прав. Это Гитлер написал. А Кант написал «Критику разума».
— Все трое — уроды, — констатировал Фидэ.
— Чем вам альтруизм не угодил? – поинтересовалась Жанна.
— Так ясно же написано, — удивилась Петра, — «Альтруизм введен Контом, как антипод эгоизма. Принцип альтруизма «Живи для других»: бескорыстные побуждения человека совершать поступки на пользу других людей. Конт писал, что альтруизм формируется воспитанием у человека способности противостоять своему эгоизму во имя интересов людей, и готовности человека жертвовать для других своими личными интересами».
— Под ВМГС, — коротко сказала экс–координатор.
— Извините, Рокки, я не поняла…
— Ты же про это у Ван Хорна читаешь, — вмешалась Брай, — Autodefenca humanitar ultima medida. Высшая мера гуманитарной самозащиты. AHUM на лингва–франка, или ВМГС.
— Расстрел, короче, — припечатал Фидэ.
— Я знаю, что такое ВМГС, — сказала Жанна, — Но ВМГС за альтруизм….
— За попытку сформировать альтруизм воспитанием, — поправила Рокки.
Канадка вздохнула и развела руками в воздухе, выражая полнейшее недоумение.
— Может быть, у вас это слово считается неприличным, но когда вы, Рокки, фактически дарите своим соседям довольно дорогой корабль…
— 55.000 фунтов минус стоимость раритетной мото–фелюги, — педантично уточнила та.
— … И, — продолжила Жанна, — делаете это совершенно бескорыстно.
— Бескорыстно? Черта с два! Это была взаимовыгодная сделка.
— И в чем была ваша выгода, Рокки?
— Во–первых, — сказала экс–координатор, — я получила фелюгу. Сейчас она вделана как башенка в мой fare в Таутира на Таити, и внутри нее устроен мой кабинет.
— Очень классный, — встряла Петра.
— Рада, что тебе он тоже нравится. Это во–первых. А во–вторых, нашими соседями стали более благополучные люди. Они чаще улыбаются, они оптимистичнее смотрят на жизнь. Находиться рядом с ними гораздо комфортнее, чем рядом с теми, кто живет в состоянии перманентной неустроенности, испытывая судьбу и рискуя жизнью. И, в–третьих. Если Петра права на счет их пожеланий, то значит, моя семья получила от этой сделки нечто такое, по сравнению с чем 55.000 фунтов это просто пыль.
— Знаете, Рокки, — заметила Жанна, — Если вы скажате, что вы все это рассчитывали перед тем, как сделать этот подарок, то я вам просто не поверю.
— А я и не собираюсь так говорить. Но есть сделки, на которые идешь интуитивно. Чутье подсказывает, что это выгодно. Так бывает и в быту, и в производстве, и в торговле.
— Клевая отмазка, — прокомментировала Петра, — На самом деле, все дело в Tiki.
— Ну, ты вообще обнаглела, — возмутилась Рокки.
— А что, не правда? – осведомилась девчонка.
Тут их спор был прерван появлением Афаи с мешком разнообразного продовольствия.
— Понятия не имею, как все это готовить, — сообщил он, кладя свой груз у ног Рокки.
— Так, — сказала она, — Будем делегировать полномочия. Петра, ты уже почти взрослая девочка, у тебя даже есть ребенок. Тебе полезна тренировка в руководстве кое–какими хозяйственно–бытовыми вопросами. Ты понимаешь, о чем я?
Петра задумчиво почесала в затылке:
— Типа, мне решать с питанием для всех foa? ОК, за вкус не ручаюсь, но горячо будет.
Афаи тяжело вздохнул — он догадался, на ком конкретно сейчас будут тренироваться в руководстве. Брай вызвалась волонтером, и Жанна, не долго думая, поступила так же.
Рокки, тем временем, сообщила, что горит желанием полетать на подаренной флайке и Фидэ занялся инструктажом. До бригады «полевой кухни» то и дело долетали фразы:
— Крен и тангаж больше 15 градусов не делайте — а то грохнетесь с непривычки…
— Ротор слегка стремный, на первый раз оставьте его неподвижным…
— Вот это — баланс движков, его вообще никогда не трогайте…
Жанна и Брай уже успели почувствовать себя скаутами, играющими в нехитрый быт Дикого Запада по романам Фенимора Купера, когда Рокки (уже несколько утомленная занудством инструктора), дорвалась до пилотского кресла. Зажужжали два маленьких движка пропеллеров, UATG прокатился метров 150 по спокойной воде вдоль берега и взлетел под восторженные вопли Петры и Афаи. Фидэ нервно крутил между пальцами незажженную сигарету – у него не было полной уверенности, что инструктаж усвоен.
Флайка набрала высоту до ста метров, описала длинный круг над рифовым барьером, затем полетела вглубь острова, к горному массиву, и скрылась за ним. Тут Фидэ очень грубо выругался и стал сосредоточенно чесать небрежно выбритый подбородок. Через полминуты флайка выскочила из–за гор, прошла по широкой дуге над озером Ротоити, потом над морем и, повернув к берегу, пошла на снижение. Зрители занервничали, но ничего страшного не произошло. Рокки посадила UATG вдоль осевой линии канала Авараи, по направлению к пирсу. Из–за переоценки запаса посадочной дистанции, ей пришлось метров сто ехать по воде на малой тяге. Флайка, не приспособленная быть лодкой, вихляла в разные стороны. Когда она, наконец, причалила, Фидэ выдохнул и прикурил сигарету, а Рокки радостно выпрыгнула из кабины на пирс и исполнила там нечто вроде воинственной пляски боксера, только что выигравшего олимпийские игры.
Петра пошепталась с Фидэ, сбегала в дом, притащила маленькую 4–струнную гитару «ukulele» и вручила ему. Он уселся поудобнее, провел пальцами по струнам и сообщил:
— Я спою о прекрасной и любимой женщине. О толстой коричневой женщине. Iri! Эту песню сочинила самоанка Сиа Фигиэл, которая еще в прошлом веке объехала весь мир. Но у меня бедное воображение. Мне надо видеть то, о чем я пою. Если бы вы, Рокки…
— Легко! – весело перебила она, — Петра! Если тебе было не лень бегать за ukulele, то не лень будет и притащить мне что–нибудь подходящее. Что я в этом костюме, как дура?
Пока та бегала за «чем–нибудь подходящим», экс–координатор разделась, придирчиво осмотрела себя, и несколько сконфуженно сообщила:
— Вот до чего доводит любовь к булочкам с кремом! Я бы давно с ними завязала, но все знают, что я их люблю. Утром варю кофе, а Квинт (это мой faakane) спускается в лавку внизу и притаскивает эти самые булочки, потому что нам обоим лень готовить завтрак. Приезжаю в офис, то–се, переговоры, прошу Гитоко (это моя секретарша) сварить всем кофе, и она подает его с такими же булочками, а я их автоматически ем. После работы заскакиваю поболтать с Эмили. Она ставит на стол аналогичные булочки собственного изготовления. Отказаться нельзя — она ужасно обидится. Ну, и где теперь моя талия, а?
— Вот неправда, Rokki–uahine! – заявила Петра, появляясь из дома с каким–то кусочком материи в руке, — мама всегда говорит: «не хочешь — не ешь, нам больше достанется». Я сто раз видела, как ты сначала отказываешься, а потом…
— Стоп! — прервала ее Рокки, — Это семейная тайна. И вообще, не мешай мне кокетничать. А что это ты принесла? Ты уверена, что на меня это можно надеть?
— Еще как можно! Это такая стильная штука. Короче, руки подними.
Через несколько секунд на талии (которая у экс–координатора, все же была) оказалось застегнуто нечто, выглядевшее никак. Часть тела Рокки от верхней трети бедра до пояса просто исчезла. На этом месте колебалось марево, сквозь которое были видны верхушки рифов, полоса прибоя и дальняя часть пирса, правда, искаженные, как в кривом зеркале.
— Techno–lavalava «predator», — объявила Петра, — Тема слизана с кино прошлого века. По ходу, там инопланетянин–отморозок, весь в таком маск–комбезе. Эти штуки продают на Дюси–Питкерн, на «Space–Expo». Типа, ткань из ориентированных световодов. Физика.
— Сегодня просто праздник какой–то! — воскликнула Рокки, — А кто там грозился спеть? Я, между прочим, уже почти танцую!
Она прошлась по пирсу, исполнив ряд неуловимо–текучих движений ori–toere–hula — так пляшут молодые женщины в океанийских деревнях на hauole после сбора уражая.
Фидэ кивнул, взял на пробу несколько аккордов, а затем…
Толстая коричневая женщинаВ продуваемом бризом маленьком fareПод соломенной крышей плетет из волокон шнурыЗаплетает истории в листья панданусаТолстая коричневая женщина потеет на солнцеОпирается на ствол кокосовой пальмыКолышется на кокосовом солнцепекеВ пестрой lavalava, узковатой для ее талииТолстая коричневая женщина в мореЗдесь есть на что посмотретьНыряет за синими и красными рыбамиЛовит морского угря
Толстая коричневая женщина возвращается домой с моря,Здесь есть, на что посмотретьВокруг толстой коричневой женщиныВсегда увиваются один–два мужикаЗдоровенных или не очень, ходят, улыбаютсяКак качаются ее бедра, как колышатся ее бокаКак толстая коричневая женщина на fa–a lavelave распоряжаетсяЧистую циновку — сюда, свинью — тудаТакой вот голос у толстой коричневой женщиныТак принято у толстой коричневой женщиныНе груба, но непреклоннаТолстая коричневая женщина
Толстая коричневая женщина видит по ящику мисс вселеннуюКак ты думаешь, что приходит в голову толстой коричневой женщинеПри виде мисс вселенной, самой красивой женщины в мире?Толстая коричневая женщинаДобавляет масла в отварные бананы,Подбирает на себе lavalava,Оглядывает складки,И кричит своей старшей сестре: «Эй! Надо куда–то девать это все!»
Будь осторожен с толстой коричневой женщинойТолстая коричневая женщина никогда не кричит, понял?Помалкивает, посмеивается.Она не чешет языком зря, но и не будет врать, и сразу скажетЕсли у тебя в башке тараканы.Но пошли ее куда подальше -И ты увидишь глаза, каких ни у кого не видел,И услышишь такое, чего никогда еще не слышал.И на твоем месте я бы убрался подальшеОт толстой коричневой женщины,Если она не стерпела,Если она оскорблена.Я бы точно убрался тогда подальше на твоем местеИ всегда убирался бы подальшеОтовсюду, где ей вздумается рассесться.
И последнее: туфли толстой коричневой женщиныНи одни туфли не подходят толстой коричневой женщинеНи высокий каблук ни низкий каблукНи зауженные ни уширенныеНе могут вместить охватить заключить в себеНоги толстой коричневой женщиныПотому что ноги толстой коричневой женщиныУдобно стоят на складках больших животовТех, кто нянчится с ней:Это толстый большой синий океанИ толстая большая коричневая земля…
…
