– наподобие тех, что в городе, только гораздо выше. Поднимались они с ярко-голубых, напоминавших драгоценные камни, и темно-красных, походивших на замерзшую кровь, скатов. Последние лучи холодного солнца упали на крыши и засияли над Галом.
С тех пор я повидал немало – богов и чудовищ, демонов и магических существ, – однако воспоминание о первом взгляде на Ашрам осталось со мной навсегда.
Я испытал тогда ощущение, что давно позабытые мечты возрождаются вновь. Далекий Ашрам уже был виден невооруженным глазом, и я могу сказать, что рассматривать сказочное место, о котором столько слышал, – это нечто неповторимое.
– Они возвели свой храм на горе и внутри горы. Только не спрашивай, как им удалось. Если попадешь туда – тоже не спрашивай. – Ясим вдруг помрачнел и заговорил таким голосом, словно съел лимон: – Брам да и любой из богов, взирающих на нас с небес, не дадут соврать: я и сам всю голову сломал. Как сумасшедшие волшебники выстроили подобную обитель? Они не ответят. Один дурачок мне сказал: «Самый обычный дом. Подумаешь, находится на горе. Что тут необычного?» Представляешь?
Не позволив мне промолвить ни слова, он продолжил:
– Разве не проще творить магию и продавать свои изделия на юге? По мне – гораздо удобнее. – Ясим расплылся в улыбке: – И мой кошель наполнялся бы без особых хлопот.
Я тоже улыбнулся. На душе потеплело – все-таки до Ашрама рукой подать. Внутренний голос советовал соскочить с повозки и бежать, покуда не доберусь до дверей школы волшебства. Не терпелось начать новую жизнь, освоить древние плетения. Если бы не рука Ясима, вовремя встряхнувшая меня за плечо:
– Ну что… Найдем подходящее местечко для наших повозок да разгрузимся? Джи? А потом – ужин для тебя и для тех, кто желает утолить голод. На ночь остаешься у нас, не забудь!
В напоминаниях я не нуждался и проворно соскочил на землю, едва лошади замедлили шаг.
– О мальчик! Уже готов? Мы ведь даже не остановились…
– Готов, – пропыхтел я, догоняя караван.
Внутри закряхтел Ватин – перегнулся через борт повозки, мигая сонными глазами, как обычно делал с восходом солнца.
– Мудр тот, кто позволяет старшим поспать подольше.
– Хватит спать, шестая свеча догорает! Скоро зажгут седьмую, если небо не врет.
Ватин сердито взглянул на меня, затем на солнце.
– Мудр тот, кто, посмотрев на небо, скажет: что одному человеку полдень, другому – раннее утро.
– Кто-то сочтет подобного мудреца лентяем, – буркнул я, ответив вызывающим взглядом.
Ватин вскочил на ноги и покачнулся, забыв, где находится. Повозку тряхнуло, и мой философ едва не вывалился на землю.
– Мудр тот, кто знает: не следует вступать в спор с малолетними самонадеянными глупцами.
– Жаль, что я не мудрец и о подобных правилах не слышал. – Я изобразил поклон, грациозно отведя руку в сторону, и схватился за голову, по которой безжалостно щелкнул какой-то маленький предмет: – Ой! – У моих ног лежала неочищенная фисташка размером с ноготь большого пальца. – А что говорят про мудреца, склонного кидаться в детей орехами?
– Увы, не припомню, – ухмыльнулся Ватин.
Наигранное брюзжание попутчика меня нисколько не удивило: в дороге мы не раз вступали с ним в шутливые перепалки. Как правило, они случались, когда моему новому другу приходила охота поворчать, особенно если его вырывали из сладкого сна.
Повернувшись лицом к горной гряде, Ватин прищурился:
– А! Так мы на месте! Не мог дождаться, когда вернусь и снова заморочу голову старым дуракам.
Вряд ли риши Ашрама с таким же нетерпением ждали приезда надоедливого философа, а уж его заумных бесед – и подавно.
– Оп, вот и местечко для нашего каравана! – провозгласил Ясим, ткнув пальцем в сторону свободного пятачка в кругу торговцев. – Баклуши не бьем, помогаем разгружаться! Ари, подсоби ребятам. Смотри не роняй товар, чтоб ни зернышка на землю не упало. С мешками и коробками обращаемся бережно, и не поцарапай борта моих повозок! Джи?
Я кивнул – все равно ответа в шуме и гаме, царившем в круге торговцев, никто не услышал бы.
Мы остановились, и началась нудная, изнурительная работа. Пришлось снимать с повозок многочисленные ящики и короба; тут уж было не до разговоров. Присматривала за разгрузкой Тайя, как всегда сдержанная и терпеливая. Уставшим она с улыбкой подносила воды и время от времени перекидывала на работу полегче, позволяя немного передохнуть.
Ясим наблюдал за процессом, попутно продавая желающим дровишки, успевал подсчитывать выручку и сортировать выгружаемый товар.
– Все, закончили! Сейчас пристрою лошадей, а потом – отдых и ужин.
58
Торг
С утра я попрощался с теми, с кем проделал долгий путь. Людей в нашем лагере осталось не так много: возниц Ясим нанимал по большей части временных, и многие разбрелись в поисках другой работы. Лаксинец ушел еще до рассвета, сказав, что планирует перевалить через горы с первым же попутным караваном – там уже начинались земли Лаксины. Ватин исчез, не соизволив попрощаться.
Меня это задело – все же столько времени провели вместе. Впрочем, наивно было думать, что он намерен прохлаждаться: наверняка его, как и меня, ждали неотложные дела.
Мы остались вдвоем с Лаки. Напялив на себя всю имеющуюся одежду, мы с ужасом поняли, что к Галу подготовились из рук вон плохо.
В дорогу пустились вместе, взявшись за руки и зябко поеживаясь под ледяным ветром, коварно задувавшим в каждую прореху.
– Наверное, в таком наряде я в горы не поднимусь, – пробормотала девочка, поглядывая на золотые шпили Ашрама.
– Так тебе тоже туда? – встрепенулся я, забыв о холоде.
– Надо кое-что там забрать, а потом – домой, – кивнула она.
Я упал духом. Конечно, мы не слишком близко познакомились, и все же у меня мелькнул лучик надежды, что Лаки тоже намерена поступить на учебу. Хоть одно знакомое лицо…
Снова, как и в Кешуме, я расставался с людьми, с которыми провел вместе немало времени.
– А что забрать? И где твой дом?
Я ускорил шаг. Надо найти ближайшую лавочку с теплой одеждой. Мешок оттягивал плечо, словно там лежал большой камень, хотя на самом деле стал куда легче, чем в начале путешествия. Должно быть, сказывалась усталость после трудной дороги, да и до цели было еще неблизко – это тоже угнетало. Хорошо хоть купил посох у того торговца – выручал он здорово.
Лаки оделась тоже легко, и в дорожном мешке у нее ничего теплого не было.
– Ампур. Там мой дом, – указала она на восток.
Ответила девочка лишь на один из вопросов, и настаивать я не стал – если Лаки говорить
