— Он сейчас вырвется!
Муравьи на арене снова забеспокоились. Доктор Нерст перевел взгляд на экран проекционного микроскопа. На ярком зеленоватом поле экрана был хорошо виден «солдат». Он изгибался и дергался, пытаясь освободиться от липкой массы, удерживавшей его на стекле.
— Не волнуйтесь, Линда, никуда он не денется, я его хорошо прилепил... У вас все готово?
— Да, сейчас подключу напряжение.
Нерст уселся перед экраном микроскопа. Как спортсмен перед соревнованием, он заботливо проверил свою аппаратуру, попробовал, как действует манипулятор.
— Я готова, — сказала Линда.
— Включайте.
Загорелся индикатор камеры. Муравьи оживились. Нерст выжидал, пока они успокоятся.
— Похоже, они воспринимают вибрацию камер... — заметил Нерст.
Линда молча кивнула головой. У нее создалось такое же впечатление — она следила за теми муравьями, которые остались в садке.
Нерст поудобнее взялся за рукоятки манипулятора, слегка пошевелил пальцами, чтобы они плотнее вошли в кольца. Раздражало то, что руки все еще были чуть липкими от меда. Он приготовился ввести иглу манипулятора под хитиновый покров головы «солдата», но в тот же момент «солдат» резко рванулся, как бы предвидя, что его ожидает.
— Ага! — воскликнула Линда.
— Вы видели, как он рванулся?
— Нет, я смотрела на своих... Вы укололи его?
— Мет, я только приготовился... Сейчас уколю...
Нерст выждал подходящий момент и точным движением ввел иглу в тело муравья.
— Смотрите, смотрите, доктор Нерст!
Нерст обернулся. Все муравьи на арене скрючились в болезненной судороге, как если бы каждый из них испытал укол манипулятора.
Нерст осторожно отвел иглу. «Солдат» остался неподвижным. Из жала в конце брюшка вытекла капля жидкости. Муравьи на арене постепенно освободились от судорожного оцепенения и снова задвигались. Нерст долго наблюдал за их возвращением к нормальному состоянию.
— Это очень интересно... Это очень интересно... — задумчиво повторил Нерст. — Завтра, мисс Брукс, мы повторим эти опыты, но...
— С экранирующей сеткой?.. Что вы ищете?
— Платок, я испачкал медом пальцы... Да. С экраном. Если это случай биологической радиосвязи...
— Я понимаю. Вряд ли нам успеют приготовить к завтрашнему дню экранирующие боксы.
— Это должно быть совсем простое устройство, подобное тому, что мы делали для «Геликониды бразильской», нечто вроде клетки из тонкой, очень тонкой металлической сетки...
— Ну да, мы будем снимать прямо через сетку, не вырезая отверстий для объектива...
— Конечно...
Нерст мысленно постарался представить себе схему опыта: муравей, заключенный в крошечную проволочную клетку, соединенную с заземлением; он вводит иглу манипулятора через ячейки сетки... старается коснуться муравья, но ему нужно немного переместить манипулятор... сетка мешает, иглу приходится вводить через другое отверстие...
Линда Брукс внимательно следила за выражением его лица. Как это часто бывает между людьми, подолгу связанными совместной работой, она хорошо представляла себе, о чем он сейчас думает. Отвечая его мыслям, она сказала:
— Пожалуй, удобнее экранировать муравьев на арене...
— Будет хуже для съемки...
— Но сетка будет мешать манипулятору...
Нерст кивнул.
— Вы сможете сами распорядиться и все подготовить?
— Я думаю, часам к трем... Вы не задержитесь сегодня? — Линда впервые за этот день взглянула ему прямо в глаза.
Нерст нагнулся к садку с муравьями.
— Нет, мне нужно уйти. Мне нужно подумать. Мне нужно все хорошенько обдумать... Ведь мы наблюдаем лишь внешнее проявление их реакций на раздражение, а нам нужно искать пути объективного анализа нервной деятельности... Да, чтобы не забыть: отдайте, пожалуйста, на анализ выделения из жала этого «солдата». Весьма возможно, что там окажутся интересующие полицию алкалоиды. Это необходимо сделать срочно. Пускай немедленно позвонят мне домой, как только будет результат...
— Хорошо... — Линда вынула предметное стекло микроскопа. — Контрольную камеру и энцефаллограф включить на ночь, как обычно? — спросила она.
— Да, как обычно, мисс Брукс... И кроме того, включите, пожалуй, и вторую камеру на муравьев...
Линда согласно кивнула головой. Нерст попрощался и вышел. Линда Брукс неторопливо складывала аппаратуру.
В углу лаборатории на полке, среди пробирок и склянок, среди стеклянных боксов с высохшими жуками, рядом с забытым пинцетом, неподвижно застыли два больших серых муравья. Они держались в напряженных позах, приподнявшись на передних лапках, чуть пошевеливая своими тонкими усиками-антеннами.
Выйдя из лаборатории, Нерст повернул направо. Вдоль тротуара, как обычно, стояла вереница машин. Было пыльно и сухо.
После дня, проведенного в лаборатории, Нерст испытывал потребность как-то систематизировать, осмыслить первые результаты наблюдений над муравьями. Если подтвердится его предположение о том, что в данном случае имеет место явление биологической радиосвязи, это может иметь решающее значение для всей его работы. Если это действительно так, то серые муравьи из рядового случая энтомологических наблюдений, одного из тысяч подобных описаний новых видов, превратятся в научное событие принципиальной важности. До сих пор все его попытки обнаружить у насекомых биологическую радиосвязь приводили хотя и к обнадеживающим, но все же не вполне убедительным результатам. То, что он наблюдал сегодня, что было зафиксировано на магнитной ленте, на первый взгляд обладало той необходимой научной достоверностью, которой ему все время недоставало. Конечно, сейчас, в ближайшие дни, нужно поставить серию опытов, в которых будут исключены все каналы возможной передачи информации, кроме электромагнитных колебаний. И затем... исключить эти последние. Таким путем удастся получить совершенно ясное решение вопроса... Придется немало повозиться, прежде чем будет определен спектр частот, но это совершенно необходимо. Впрочем, это будет хоть и очень кропотливая, но, в общем, чисто техническая задача. В конце концов, это займет не так уж много времени...
— Клайв!
Доктор Нерст обернулся, Мэдж высунулась из окна стоящей у тротуара машины.
— Ты так задумался, что даже не заметил своей машины, не говоря уже о жене!
— Здравствуй, Мэджи. Как ты здесь очутилась?
— Ездила за покупками в город и решила заехать за тобой... — Мэджи открыла дверцу. — Садись.
Нерст опустился на сиденье. Мэрджори включила зажигание и развернула автомобиль, стараясь не пользоваться задним ходом.
«Почему женщины избегают обратной передачи? — подумал Нерст. — Впрочем, почти все ее не любят. Машина приспособлена для того, чтобы ехать вперед. Двигаясь задним ходом, чувствуешь себя менее уверенно, приходится перегибаться, смотреть назад, все это неудобно... Вроде научного поиска, который ведется ощупью, без твердой уверенности в справедливости исходных позиций...»
— Тебе нужно еще куда-нибудь заехать? Почему ты повернула в эту сторону?
— Просто мне хочется проехать по буковой аллее. Это не намного дальше...
Некоторое время они ехали молча. Нерст наблюдал за тем, как нервно и напряженно Мэрджори ведет машину.
— Ну, как твои опыты с муравьями? — спросила она.
— Ты знаешь, очень интересно. Очень интересные результаты. Пока еще ничего нельзя сказать наверняка, но есть основания предполагать...
— Они ядовитые?
— Муравьи? Вероятно, нет. Во всяком случае, не все. Пока анализ не показал присутствия яда.
— Это уже окончательно? — В тоне, которым это было сказано, прозвучало чуточку больше тревоги, чем ей хотелось бы показать.
И Нерст это заметил.
— В науке ничего не бывает окончательного. Я распорядился сделать еще один анализ.
Машина остановилась у светофора. Мэдж сказала:
— Ты знаешь, сегодня утром опять заходил этот, в сером костюме. Он интересовался результатами твоих исследований.
— Он мог бы сперва позвонить по телефону.
— Я ему сказала то же самое. Он звонил тебе?
— Я назначил ему к пяти.
Мэрджори взглянула на часы. Было 16 часов 35 минут.
— У нас еще есть время. — Она помолчала. — Ты знаешь, все говорят о смерти Роберта Грига. Подозревают убийство. Если бы эти муравьи оказались ядовитыми, все сразу разъяснилось бы.
— Пока у меня нет оснований утверждать, что они ядовиты, тем более в такой степени, чтобы их укус был смертелен.
— Но ведь он умер!
Нерст посмотрел на Мэдж. Она глядела прямо перед собой на дорогу и, казалось, была поглощена управлением машиной.
— Почему ты уверена, что его искусали муравьи? Об этом ничего не писали в газетах, — сказал Нерст.
Мэдж включила сигнал поворота и стала обгонять впереди идущую машину. Это дало ей паузу, необходимую для того, чтобы взвесить, о чем догадывается Нерст. «Он должен, — думала она, — он должен доказать, что эти мерзкие насекомые ядовиты. Это же так просто, так понятно, отчего умер Григ...»
