– Да?
– Если ты это сделаешь, я тебя поцелую. Может, не сейчас на оживленной улице, не на ходу, а позже, но обязательно поцелую. А ты, – взгляд переместился на ее губы, она почти ощущала его физически, – ответишь на поцелуй. Ты готова к этому, Элли?
Дело не в том, с каким жаром он на нее смотрел, не в том, что тело горело, и не в страсти, которая слышалась в каждом слове. В его глазах она внезапно увидела, что нужна ему. Если сейчас откажет, сделает ему больно. Это сигнал, а она должна принять решение.
Но что будет с ней? Пожалеет ли она, как пожалела, что затянула с добровольным затворничеством, превратилась в монахиню, с той только разницей, что теми руководит призвание свыше, а ею страх.
Элли вскинула подбородок. Она достаточно пряталась от мира, теперь будет жить, и будет рисковать.
Она медленно вытянула руку и вложила дрожащие пальцы в его ладонь. Он слегка сжал их, уверенно и одновременно осторожно, чтобы не испугать ее. Прикосновения придавали ощущение легкости и покоя, тепла и силы, а чувствовать гладкость его кожи было так приятно, что в животе затрепетали бабочки.
– Пойдем?
Макс сделал шаг, Элли проводила взглядом свою руку, которая рвалась следом, призывая идти рядом. Она шла словно во сне, их ноги вместе делали шаг, тела двигались в унисон. Они были рядом, вместе.
Элли не понимала, куда они идут, и это совсем не волновало. Пока ее рука лежит в его ладони, она готова идти рядом вечно, чтобы навсегда запомнить, как это приятно, когда к тебе хотят прикасаться.
Глава 7
Он так до сих пор ее и не поцеловал. Как же мужчина может так поступать? Обещать и не сдержать слово? Он даже не подходил к ней ближе обычного. За весь вечер не посмотрел с нежностью.
А ведь они держались за руки во время прогулки по Темзе, даже когда рассматривали книги в киосках и пили молочные коктейли. Не поцеловал, когда сидели в пабе со старыми кирпичными стенами и деревянными балками на потолке и когда ужинали в маленьком итальянском ресторанчике, где паста была на вкус такой, какой, по мнению Элли, должна быть настоящая итальянская еда. Она на несколько мгновений закрыла глаза, прислушивалась к громким крикам, доносившимся с кухни, вдыхала дурманящие ароматы сочных томатов, базилика и вина и представляла, что наконец очутилась в Риме.
И вот сейчас они возвращаются в отель по набережной, над головами мерцают огни, освещая толпы гуляющих. Они опять взялись за руки, и Макс опять не сделал попытки приблизиться к ней. Казалось, она лопнет от нетерпения, и будет стыдно, но он сам во всем виноват. Не стоило обещать, если не готов исполнить.
– Ты устала? Можем взять такси. Или, – добавил он с легкой неуверенностью, – воспользоваться автобусом, раз уж мы решили стать обычными туристами. Но должен тебя предупредить, они меня пугают.
– Ты ни разу в жизни не ездил в автобусе?
Элли была почти уверена, что это так. Человеку несведущему может показаться, что Макс одет очень просто, но на самом деле все его вещи очень дорогие, и такого человека действительно невозможно представить в автобусе.
Макс усмехнулся и потупил взгляд.
– Я с удовольствием пройдусь, после такой порции пасты неплохо немного подвигаться.
Молодец, Элли. Просто фраза из книги «О чем говорить на первом свидании». Впрочем, это совсем не свидание.
– Не знаю, о чем ты думаешь, но чувствую, в этой голове крутится много мыслей. Не хочешь поделиться?
Как он может быть столь спокоен? Просто удивительно.
Наверное, потому, что это не первое свидание. Видимо, для него гулять по городу с незнакомым человеком, взявшись за руки, в порядке вещей.
– Нет. – Элли не лгала, у нее не было никакого желания посвящать его в свои думы, тем более что они связаны с поцелуем. – На самом деле я ни о чем не думаю, просто наслаждаюсь возможностью отвлечься от обыденности, забыть обо всем.
– Чем займемся завтра? В шесть за нами приедет машина, тебе, видимо, нужно еще часа полтора, чтобы собраться.
Она с трудом сдержалась, чтобы не перебить его и сказать, что получаса вполне достаточно, чтобы принять душ, причесаться, подкрасить ресницы и губы, надеть почти маленькое черное платье или черное платье длиннее и влезть в черные туфли, можно сказать, на каблуках. Вряд ли это похоже на ритуал знакомых ему женщин.
Впрочем, можно наведаться в салон красоты в отеле и привести в порядок руки, за что наверняка придется выложить оставшиеся сбережения, но зато как приятно немного себя побаловать.
Мимо прошла группа девушек, похожих на стайку весело щебечущих птичек экзотической раскраски, их по-летнему тонкие полупрозрачные платья были изумрудного, серебристого, ярко-синего и солнечно-желтого цветов. Они ловко балансировали на высоких каблуках, хотя туфли состояли из одних тонюсеньких ремешков. Молодые, энергичные, живые.
Элли украдкой оглядела свои джинсы – опять, – кеды и футболку – очередную – с коротким рукавом. Правда, на этот раз на ней был черный кардиган. Волосы скручены в небрежный узел, никакого макияжа. Самый яркий цвет в гардеробе – насыщенный фиолетовый, но преобладал серый, встречался и бежевый, одобренный Саймоном.
Осознание того, что на ней привычная одежда, не добавляло чувства уверенности и спокойствия.
– Думаю, – произнесла она неожиданно уверенно, – мне понадобится гораздо больше времени. Полагаю, несколько часов.
Макс несколько раз моргнул.
– Разумеется. Половины дня достаточно? Элли стало неловко.
– Я помню, мы собирались развлекаться, можем заняться этим утром.
– Да, конечно. Мне в любом случае надо завтра быть в офисе. Я не могу себе позволить прогулять в понедельник, кроме того, у меня много дел в Тренгарте. Даже если найти человека, который займется домом, в ближайшее время не удастся выбраться в Лондон. Делай все, что нужно, и не думай о времени.
Он не стал убеждать ее не тратить столько времени на себя, делать нелепые комплименты. Уважал ее решение, и это непривычно и удивительно.
Хотя, говоря откровенно, немного обидно. Ничего, она продемонстрирует Максу Лавдею, что не хуже тех ухоженных богатых девиц, с которыми он привык выходить в свет, и сможет доказать себе, что еще не все потеряно. У нее есть шанс.
Он так и не смог ее поцеловать, хотя понимал, что она ждет этого. Черт, а ведь она взяла его за руку. Стоило вспомнить взгляд ее глаз, как у Бэмби, тонкие трясущиеся пальцы в его ладони, и по телу пробегала дрожь. Казалось, она готовится прыгнуть со скалы, и только он способен помочь ей выжить. От этого становилось и страшно, и одновременно пьяняще легко.
Макс хотел ее поцеловать. Хотел настолько, что и сам испытывал непривычное волнение. Поэтому не решился. Поездка слишком коротка, в силу чего все дела и отношения должны закончиться быстро. Сейчас, когда в жизни все так сумбурно и скоротечно, его это полностью устраивало.
Кроме того, Макс старался ничего не планировать, тем более на далекое будущее. Сейчас он испытывает такие чувства, но не уверен, что так будет и на следующей неделе. А в следующем году? Когда двух людей разделяет океан, они живут только каждый своей жизнью. Все остальное безумие.
Что будет после того, как он поцелует Элли? Сможет ли забыть об этом? Ведь времени на то, чтобы справиться с собой, у него нет. Впрочем, это лишь часть проблемы. Это всего лишь поцелуй и ничего больше, но можно ли сказать то же самое об Элли, пугливой девушке с широко распахнутыми глазами, ранимой больше, чем она сама предполагала? Ее так просто обидеть, а он совсем не хочет этого. Стоило подумать, прежде чем говорить. И ничего ей не обещать. Но сейчас ничего не поделаешь, слова сказаны, их не забрать назад. Если быть честным с собой, он не уверен, что поступил бы так, даже если бы мог. И все же не поцеловал Элли. Так до сих пор и не поцеловал.
Их прогулка получилась удивительно короткой, и, к сожалению, до отеля они добрались быстрее, чем он принял решение. А все потому, что думал только о том, что держит Элли за руку и может в любую минуту обнять, она не станет сопротивляться.
Как он мог этого не сделать? Как он мог?
Внезапно идея провести ночь в одном номере показалась не такой уж хорошей, а гостиная, разделявшая две спальни, слишком маленькой. Лучше бы между ними существовали запертые двери, извилистые коридоры и два этажа.
Фойе отеля было ярко освещено, хрустальные подвески на люстрах искрились и отбрасывали свет на позолоченные стены. Элли, похоже, уже преодолела нервозность и решительно подошла к ухоженной молодой женщине за стойкой. Склонив другу к другу головы и понизив голос, они долго разговаривали, прежде чем она вернулась к нему.
– Все в порядке. – На лице появилось загадочное выражение, сделавшее ее похожим на ребенка в ожидании Рождества, с которого взяли слово хранить тайну до самого праздника. – Пошли?
– Да, – задумчиво кивнул Макс.
Он не взял ее за руку, старался держаться на значительном расстоянии и когда они поднимались в лифте, и потом, когда шли по коридору к люксу. У двери он галантно сделал шаг назад, пропуская ее вперед. Каждую секунду чувствовал повисшее в воздухе напряжение, причиной которого стало его не выполненное обещание. Он видел это в каждом ее взгляде, в каждом вздохе и шевелении пальцев.
