Этот источник звался Урд — его имя и означало «Судьба», «Рок». В этом источнике обитают три девы: первая носит то же имя Судьбы, Урд, вторая именуется Верданди, что значит «Становление», третья — Скульд, «Долг, Обязанность». Вместе с тем их имена означают неизбежность течения времени: имя Урд означает свершившееся, прошедшее время, Верданди — настоящее, Скульд — неизбежное будущее. Это — девы судьбы или норны, подобные греческим мойрам. Схожие с ними многочисленные женские божества или духи, которые также называются норнами или дисами, приходят к каждому новорожденному младенцу и наделяют его судьбой — доброй или злой, в зависимости от характера самого божества. Они и происходят от разных мифологических существ — одни от богов, другие от карликов (карлов, цвергов), третьи — от альвов, духов природы, наименование которых напоминает об эльфах европейских сказок и легенд. Но главные норны определяют судьбы всего мира, воплощают его прошлое, настоящее и будущее. Их происхождение таинственно, как таинственно многое, что восходит к началу времен. В некоторых песнях «Старшей Эдды» три благие девы, витающие над миром, происходят от великанов; некие три великанши явились к богам, и это стало концом золотого века, но были ли эти великанши норнами — неясно.
Мировое же дерево, растущее у источника норн, не только соединяет все миры в мифологическом пространстве, оно связует прошлое и будущее. Это мифическое время — время, отмеряемое чередованием дня и ночи, светилами, передвигающимися по небосводу в своих колесницах, — кажется безразличным к судьбам мира и человека. Это время космических циклов, время вечного повторения. Но это не так. Будущее предначертано и миру, и богам, и человеку. Это их судьба — будущее оказывается одновременно и прошлым, предопределившим грядущую судьбу. Знают о судьбах мира и его конце древние великаны и вёльвы-провидицы, обитавшие в начале времен, или норны, обитающие у начала всех миров, у корней ясеня Иггдрасиль. В судьбах, в том числе и смерти человека, сведущи те же норны, которые присутствуют при его рождении.
В верованиях многих народов души еще не рожденных младенцев обитают в ветвях мирового дерева. Древо судьбы было и родословным древом. Исландский скальд Эгиль Скаллагримсон в своей песни «Утрата сыновей» сравнивает погибшего сына с ясенем, выросшим из его рода и рода его жены, и взятым Гаутом-Одином в мир богов — к родным душам. Умершие возвращались в мир предков, к мировому дереву.
Судьбы всех существ решаются у мирового древа и воплощения всех миров сходятся у его ствола, в кроне и у корней. В его ветвях обитает огромный мудрый орел, меж глаз которого сидит ястреб; белка Грызозуб снует вверх и вниз по его стволу — она переносит бранные слова, которыми обмениваются дракон Нидхёгг и орел. Четыре оленя объедают его листву, а в «Старшей Эдде» упоминается еще множество змей, грызущих вместе с Нидхёггом его корни, а ствол ясеня подвержен гнили. Поэтому норны должны ежедневно поливать ясень из источника Урд и даже удобрять его — воду они черпают вместе с грязью, что покрывает берега. Вода этого источника священна — что ни попадает в нее, становится белым. Она настолько живительна, что ясень остается вечнозеленым. «Древо жизни вечно зеленеет», — писал Гете в Фаусте, продолжая эту древнюю германскую традицию.
Роса, стекающая с Иггдрасиля на землю, — медвяная, ею кормятся пчелы и собирают нектар. В источнике плавают два чудесных лебедя. Лебеди — волшебные птицы, в которых любили превращаться божественные девы и спутницы Одина валькирии. Весь же бестиарий — животный мир, который связан с мировым деревом, воплощает все сферы мироздания и их взаимосвязь: орел (и ястреб) обитают в поднебесье, но ищут добычу на земле, дракон — чудовище преисподней, но благодаря крыльям может достигать небес, лебеди — водоплавающие птицы; четыре оленя также воплощают четыре стороны света, как и карлики, сидящие на краю земли.
«Древо предела», растущее в центре мира и соединяющее все миры скандинавской мифологии, достигает своей кроной Вальхаллы, чертога Одина, расположенного в божественном граде Асгарде. Тут мы начинаем понимать, почему Асгард оказывается одновременно и на небе, и в центре мира: ведь его пронизывает мировое дерево. В Вальхалле оно именуется Лерад — «Укрытие». На крыше Вальхаллы стоит коза Хейдрун и щиплет листья ясеня, поэтому из ее вымени течет хмельной мед и наполняет каждодневно большой жбан, так что хватает напиться допьяна пирующим в зале Одина. Иггдрасиль — действительно питающее волшебным напитком медвяное Древо жизни. Целая роща волшебных деревьев растет в Асгарде у ворот Вальхаллы, Она именуется Гласир — «Блестящая», потому что все листья там из красного золота.
Кроме козы на крыше Вальхаллы стоит еще и олень Эйктюрнир — «С дубовыми кончиками рогов»; он также поедает листья, и с его рогов каплет столько влаги, что она, стекая вниз, наполняет поток Кипящий Котел, из которого берут начало двенадцать земных рек. Олень — священное животное, связанное с мировым деревом в самых разных мифологиях мира; эта связь бросалась в глаза творцам древних мифов не только потому, что олени питаются ветвями деревьев, но и потому, что их рога сами напоминают дерево. Рогам Эйктюрнира не случайно приписывались «дубовые кончики» — мы можем заподозрить, что сам олень в недошедшем до нас германском мифе выступал в качестве мирового дерева — ведь с его рогов начинались все мировые воды. В поздней исландской «Песни о солнце», написанной уже в христианскую эпоху, но в традициях языческой поэзии скальдов, говорится о солнечном олене, ноги которого стояли на земле, а рога касались неба.
Заметим, что не только змеи — хтонические существа преисподней, олени, воплощающие земной мир, и птицы — небесные создания в кроне мирового дерева, но и мифологические числа, связанные с мировым деревом и окружающими его существами, имеют особый смысл. Три рода животных, воплощающих три сферы мироздания, четыре оленя — четыре стороны света, двенадцать рек, текущих от мирового древа, и двенадцать богов, собирающихся на свой священный тинг под его кроной, — это не просто количественные параметры Иггдрасиля. Разгадать значение этих цифр помогает русская загадка о мировом дереве: «Стоит дуб, на дубу двенадцать гнезд, на каждом гнезде по четыре синицы, у каждой синицы по четырнадцать яиц, семь беленьких да семь черненьких». Двенадцать гнезд — это двенадцать месяцев, четыре синицы — это четыре времени года, яйца — семь дней и семь ночей в неделе. Мировое дерево в разных мифологиях воплощало не только пространство, но и время, Иггдрасиль соединял не только все миры — он был средоточием времени, соединял прошлое и будущее.
Прошлое и будущее встречалось у корней мирового древа, у источника норн. Но мифологическое время — особое время, когда будущее — судьба богов — уже известно и присутствует рядом с настоящим. Мифологическая история одновременно и завершена — ведь она уже рассказана в мифах — и открыта для будущего. Поэтому странные вещи случаются порой с мифологическими персонажами.
Один из них — Мировой змей Ёрмунганд — был порожден на свет тогда, когда творение уже завершилось. Злобный ас Локи стал отцом этого и других чудовищ, которые в конце времен атакуют Асгард и истребят древних врагов. Змей этот так вырос, что смог уместиться лишь в мировом океане, где он кольцом окружает землю, кусая собственный хвост. Поэтому он и называется Мидгардсорм — Змей Мидгарда, или Пояс мира. Но у него есть и другое название, Ёрмунганд, что означает «великий посох». Что общего между «посохом» и «поясом»?
Мы терялись бы в догадках, если бы историки не знали, что у соседей скандинавов — саксов, долго придерживавшихся языческих верований, была почитаема священной роща, что звалась Ирминсул. Там они поклонялись столпу, именуемому Ирмин, — ему оказывали особые почести по случаю побед, и хронист Видукинд отождествляет его с римским Марсом. Это значит, что столп — или священная колонна саксов — был связан с культом германского бога неба и войны Тиваца: у скандинавов он назывался Тюр. С именем Ирмин-Гермин связывают и название германского народа гермионы (ведь и в скандинавских мифах первая человеческая пара была сотворена из деревьев).
Но название этой колонны — Ирмин — родственно тому имени Мирового змея, которое и означало «великий посох» или столп — Ёрмунганд. Значит, Мировой змей был связан с мировым древом и даже был одной из его ипостасей: ведь это древо должно было объединять горизонтальное и вертикальное пространства. Ведь и сам Один, непосредственно связанный с мировым деревом — однажды он пригвоздил себя к нему копьем, — среди прочих прозвищ носил имя — Посох богов. Лишь когда в скандинавской мифологии возобладали эсхатологические мотивы — пророчества о конце света, — тогда этот змей стал по преимуществу враждебным миру чудовищем. Но и в конце времен этот змей будет связан с мировым древом: когда он поползет на сушу, то есть нарушит порядок космоса, ясень Иггдрасиль — мировая ось — содрогнется. Не Тюр, а потеснивший его Один стал богом Мирового древа.
