Аделаида снова быстро вздохнула.
— Вы влезли в чей-то дом и обыскивали кабинет?
— И что, это вас удивляет? — В голосе Гриффина снова послышался холодный сарказм. — Я имею в виду, учитывая мою профессию.
— Вообще-то нет. Пожалуй, не удивляет. Просто при вашем высоком положении в криминальном мире можно было ожидать, что вы больше не занимаетесь такими мелкими делами, во всяком случае, не занимаетесь ими лично.
— Знаете старую поговорку: «Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, делай его сам».
— Тем не менее идти на такой риск без необходимости — мне кажется, это несколько… необычно.
— Не хочу вас обидеть, миссис Пайн, но уж по поводу риска не вам меня воспитывать.
На это Аделаида не нашлась что ответить.
— Так я закончу свой рассказ, — продолжил Гриффин. — Меня прервали в середине моих поисков — появились хозяин дома и еще один господин. Времени на то, чтобы сбежать через окно, у меня не было, укрыться тоже было негде. Я спрятался, используя мою способность напускать тень. После этого мне поневоле пришлось стать свидетелем очень жаркого спора между двумя мужчинами. Хозяин дома открыл ящик стола, достал пистолет и приготовился выстрелить в гостя. Тут-то я и вмешался.
— Почему?
Он развязал узел шнура.
— Потому что человек, которого вот-вот должны были застрелить, был моим клиентом.
— Клиентом? Вашим клиентом?
— Да. Его интересовали ответы на некоторые вопросы, и я согласился их найти. В любом случае я пустил в ход против человека с пистолетом свою способность погружать в кошмары, даже не думая об этом. Это была чисто рефлекторная, интуитивная реакция.
— В первый раз всегда так бывает, — тихо сказала Аделаида, вспоминая свой собственный опыт первого использования таланта.
— Этот человек завизжал. — Гриффин заговорил очень тихо. — Я никогда в жизни не слышал ничего подобного. Это был неземной звук, как пишут в сенсационных романах. А потом он рухнул на пол. Он был мертв.
— А что было с вашим клиентом?
— Как и следовало ожидать, он покинул место происшествия глубоко потрясенный. Меня он не видел. Позже и все остальные, включая полицию, пришли к выводу, что человек, пытавшийся его убить, умер от сердечного приступа. Я не видел причин исправлять это заблуждение.
— Гм…
— Миссис Пайн, я снова слышу в вашем голосе интонации ученого исследователя.
— Кажется, я упоминала, что мой отец специализировался на изучении паранормальных явлений. Возможно, я унаследовала некоторые черты его характера. Вы уверены, что способность вызывать кошмары — новая для вас?
— Думаю, если бы раньше люди рядом со мной без видимых причин впадали в состояние непередаваемого ужаса, я бы это заметил.
Аделаида постаралась не отвлекаться от своей мысли из-за его сарказма. У нее в голове обрела отчетливую форму одна идея, и она не хотела ее упустить.
— Дело вот в чем, — сказала она, — Я невольно задаю себе вопрос, может ли ваш новый дар быть как-то связан с первым? Если да, то, может быть, это вовсе не второй дар, если вы понимаете, что я имею в виду. Может быть, это не более чем одна из сторон вашего первого дара, только для ее развития понадобилось больше времени.
— Я уже сказал, есть и другие симптомы, по которым я понял, что проклятие начало действовать. — В голосе Гриффина послышались мрачные нетерпеливые нотки. — Иногда, когда я бодрствую, у меня случаются галлюцинации. С этим я еще могу справиться, но другое хуже: когда я сплю, у меня бывают такие ужасные кошмары, что я просыпаюсь в холодном поту, с бешено бьющимся сердцем.
— Понимаю, — мягко сказала Аделаида.
Ей подумалось, что у главаря преступной организации вполне могут быть веские причины страдать от кошмарных снов. Она решила не говорить, что кошмары могут быть вызваны его совестью — вряд ли он оценил бы такое наблюдение. Что касается галлюцинаций, то тут у нее простого объяснения не было.
Гриффин стянул чехол, и открылась Лампа. Некоторое время он стоял очень тихо, разглядывая предмет. Аделаида ощущала бурлящую вокруг него энергию.
— Сомнений быть не может, — тихо сказал Гриффин. — Это та самая Горящая Лампа.
Аделаида подошла ближе и почувствовала покалывание в ладонях. За прошедшие годы она рассматривала эту старинную вещь много раз, и каждый раз Лампа одинаково завораживала ее и будоражила чувства.
В тусклом свете Лампа сияла, как золотая. В высоту она была примерно восемнадцать дюймов. Как Аделаида уже говорила, реликвия больше походила на вазу, чем на старинную масляную Лампу. Нижняя часть Лампы была укреплена в тяжелой подставке, испещренной какими-то алхимическими символами. Кверху Лампа расширялась, напоминая раскрытый цветок. По верху, вдоль самого края, в металл были вкраплены темные серые кристаллы.
— Что вы ощущаете? — спросил Гриффин, не сводя глаз с Лампы.
— Сносвет, его очень много.
— Вы можете с ним работать?
— Возможно, — сказала она. — Но не в одиночку. За эти годы я иногда пыталась получить доступ к энергии, заключенной в артефакте, однако я могла вызвать слабое свечение Лампы, и не более того. Но вот что я могу вам сказать: если она когда-нибудь по-настоящему загорится, пути назад не будет.
Гриффин взял Лампу с сундука и поднес к небольшому чердачному окошку, чтобы рассмотреть получше.
— А как ее зажигать? С чего я должен начинать?
— Вы не знаете?
— В молодости я несколько раз пробовал заниматься Лампой, но ни разу не смог ее активировать. Отец считал, что это потому, что я не унаследовал проклятие. Когда мне было шестнадцать лет, Лампу украли. Сегодня я вижу ее впервые за двадцать лет.
— А что говорится в дневнике Николаса? Он не оставил инструкций по работе с Лампой?
— Если вы что-нибудь слышали о старых алхимиках, то вы знаете, что все они были помешаны на секретности. По части конкретных инструкций Николас мало что написал. Думаю, он считал, что человека, который попытается получить доступ к энергии Лампы, должна направлять его собственная интуиция и интуиция женщины, читающей сносвет.
— Понятно.
— Ну что, миссис Пайн, вы согласны поработать для меня с Лампой и обратить вспять процесс, который уже начался? Вы меня спасете?
Аделаида открыла свое паранормальное восприятие и посмотрела на энергетические следы его шагов на дощатом полу. Следы, казалось, горели. Она подумала, что он поверил в легенду. Правдива она или нет, он уверен, что унаследовал Проклятие Уинтерсов.
— Я попытаюсь поработать для вас с Лампой, — сказала она.
— Спасибо.
— Но прежде чем попытаться манипулировать энергией этого прибора, я бы хотела прочесть дневник вашего предка.
