– Это нужно тебе?
Он покачал головой.
– Это нужно нам обоим. Я должен быть неуязвим, но и тебе требуется защита. Если откроется, что ты – моя возлюбленная, у моих врагов появится оружие против меня.
– У тебя есть враги, Малик? – обеспокоенно спросила Соррель.
Как же она наивна!
– У каждого правителя есть враги, – невесело рассмеялся Малик. – Особенно у тех, кто взошел на престол так неожиданно, как я. Но не переживай, малышка, иначе я не смогу сосредоточиться на работе. Успокойся, и мы начнем наше путешествие. Самолет уже готов, а в Мадриде нас ждут важные люди.
Соррель улыбнулась ему. Внутри нее все ликовало – он не называл ее малышкой уже много лет Но теперь надо постараться взять себя в руки, ведь он ясно дал понять, что она должна проявлять как можно меньше эмоций.
Нужно действовать именно так, говорила она себе в ванной комнате, умываясь холодной водой.
Следующая остановка – Испания.
Соррель в последний раз взглянула на свое отражение в зеркале и вышла к ожидающему ее шейху.
Глава седьмая
– Я вам еще нужен, Ваше Величество?
Малик подписал последний документ и отдал его Фарику. Шейх работал с бумагами с тех пор, как вернулся с приема, устроенного в его честь, но все это время чувствовал, как растет его возбуждение.
– Нет, спасибо, Фарик, можешь идти. Я ненадолго выйду на террасу, подышать свежим воздухом, а потом лягу спать.
Шейх широко зевнул, желая убедить своего помощника, что очень устал. Обычно он почти ничего не скрывал от Фарика, но в этот раз все было по-другому. Он должен соблюдать приличия, ведь с ним Соррель.
– Как прикажете, Ваше Величество. Спокойной ночи. – Фарик поклонился и вышел из роскошного номера шейха.
Малику и его свите отвели весь верхний этаж дорогого отеля в Мадриде. Сам шейх занимал номер люкс с гостиной, кабинетом, где он мог работать, и двумя спальнями, каждая с отдельной ванной комнатой и гардеробной. В воздухе витал аромат сандалового дерева, а на полу в гостиной лежали огромные, украшенные вышивкой подушки.
Шейх вышел на террасу на крыше отеля – сказочное место, где в кадках росли апельсиновые деревья и гулял теплый ветерок, который не мог задуть свечи, расставленные на перилах. В ночном небе ярко сияли звезды, а далеко внизу дрожало море огней на улицах никогда не засыпающего города.
Малик в нетерпении посмотрел на часы и вернулся в номер как раз вовремя, чтобы услышать стук в дверь.
– Входи, – сказал он, и на пороге появилась Соррель, повинуясь приказу, который он отдал ей еще на приеме. – В чем дело? – спросил Малик, заметив, что она чем-то обеспокоена.
Девушка попыталась улыбнуться.
– Я почему-то чувствую себя виноватой, когда мне приходится пробираться к тебе украдкой. Это неправильно.
Нахмурившись, Малик сердито взглянул на нее:
– Ты же знала, мы будем хранить наши отношения в тайне.
В его голосе слышалось осуждение, и Соррель проглотила комок в горле.
– Так что же, Соррель? – холодно спросил он.
Как объяснить ему, что я весь вечер нервно ходила по своей комнате, раздумывая, смогу ли пройти через все это…
Я боюсь, хотела сказать Соррель, но сдержалась, не желая перекладывать всю тяжесть ответственности на Малика. Она сама приняла решение стать его любовницей. Если она продолжит вести себя как ребенок, то и относиться он к ней будет, как к маленькой девочке.
– Я не знала, как мне поступить, что одеть… – призналась она.
Уже лучше. Соррель нервничает, и это нормально, только бы она не передумала.
Малик смотрел на нее, вспоминая прошедший вечер.
Она выглядела просто изумительно, когда вошла вслед за ним в посольство, в зал, где были накрыты столы. Все внимание присутствующих было устремлено на нее. Женщины с завистью осматривали ее наряд, прикидывая стоимость платья и драгоценностей.
– Ты прекрасно справилась сегодня, – похвалил ее Малик.
– Правда?
Соррель выросла в семье дипломатов и посещала подобные мероприятия с детства. Она точно знала, как и с кем следует разговаривать, что есть и пить и с кем общаться. Но на этот раз все было несколько иначе. Она почувствовала на себе пристальные взгляды других людей, особенно женщин. Малик был завидным холостяком, и Соррель подозревала, что многие женщины пришли на прием только ради него.
– Ты же знаешь, это так, – сказал Малик с ноткой нетерпения в голосе. Неужели ему теперь всегда придется подбадривать ее, когда он сам так занят? Она должна понять, ее предназначение как спутницы шейха – сделать его жизнь легче, а не усложнять ее. – Все, перестань хмуриться и подойди ко мне.
Ее неуверенность испарилась, когда она увидела улыбку на его лице. Соррель соскучилась по нему, Малик не притрагивался к ней с тех пор, как они покинули Брайтон, и она начала сомневаться, не была ли эта безумная сделка плодом ее фантазии.
– О Малик, – прошептала она, обнимая его.
Малик отвел ее руки.
– Тише, я никуда не денусь, – негромко рассмеялся он.
Она подняла голову, взглянула на него и машинально закусила губу.
Опять он мною недоволен!
– Не надо, – мягко пробормотал он. – Твои губы может кусать только мужчина, когда секс становится диким и необузданным. Они слишком соблазнительные, мягкие и сладкие для этого. Но не сегодня. Сегодня ты еще не готова. Однако у меня есть кое-что для тебя… – Он наклонился к ней и просто потерся губами о ее губы, но Соррель содрогнулась от накатившего желания. Малик улыбнулся. – Да, так гораздо лучше. Теперь обними меня, только не так крепко.
Стараясь действовать не слишком импульсивно, девушка медленно положила руки ему на плечи и почувствовала жар его тела через шелк туники. За это ее тут же вознаградили – их поцелуй стал глубже, Малик словно говорил ей: слушайся меня, а я буду дарить тебе удовольствие.
Что ж, она послушается его и не станет проявлять эмоций.
Я научусь быть хладнокровной, Малик.
Она мечтала о нем всю жизнь, но этот поцелуй превосходил все ее фантазии. Теперь Малик был здесь, с ней, он прижимал ее к своему великолепному сексуальному телу, и Соррель не выдержала. Она коснулась языком его рта так легко, словно уже сто раз делала это.
От неожиданности Малик едва не потерял контроль над собой.
– Соррель, – выдохнул он и отстранился от нее, глядя на ее приоткрытые полные губы.
– Я доставляю тебе удовольствие, Малик? – мягко спросила она.
Она бы доставила ему еще большее удовольствие, если бы прикоснулась к его возбужденной плоти, но он знал, что еще рано ее об этом просить. Не сейчас.
