вам говорить, что делать, но о видящем больше никто не должен знать кроме нас. А потом я выслушаю ваше желание.
В трактире было полно народу, но мой столик Грум никому не отдал. Я благодарно кивнула полуорку и тяжело плюхнулась на стул. Несколько охраманов праздновали хороший выход в проклятые земли. За их столами слышался веселый смех и стук железных кружек. За одним из столиков сидели знакомые горгоны. Мужчина кивнул мне головой, в знак уважения, девушка улыбнулась, тряхнув, застывшими саккараш. Еще один столик занят толстяком в богатых одеждах, он недовольно косился на шумную компанию и краснел, пытаясь объяснить охраму свой заказ. Жадный заказчик, не расщедрился на отдельную кабинку. Скоро на нашем столе стояло вкусное рагу из кролика и овощей, в больших кружках пенился эль, да-а сейчас бы просто кваску.
–Так, когда ты уезжаешь? – Спросила я Тира, тот нахмурился:
– Я тебе мешаю?
– Я не привыкла к сопровождающим, да и тебя наверно заждались в лесу.
–Давай прекратим это разговор раз и навсегда, – сказал эльф, – я остаюсь, можешь гнать, убивать, не уйду все равно.
У меня чуть кусок в горле не застрял. Это как понимать? У меня теперь персональный эльф есть?
– Я, конечно, понимаю, ты что-то себе на придумывал и что-то для себя решил, но у тебя есть сын и лучше бы ты его оберегал.
Тир немного помолчал, словно решая разговаривать со мной дальше или нет, потом, не отрывая голову, от разглядывания своей тарелки, тихо сказал:
– Мариус умер.
Если бы рядом взорвалась бомба, не было бы такого эффекта, как от слов светлого. Я забыла, что у меня во рту еда и попыталась вскрикнуть, от чего конечно подавилась и долго кашляла.
–Как? – Наконец прокашлялась. – Он был жив, ведь 'таргес' его вылечил?
–Ты здесь ни при чем. – Глухо сказал Тир. – Его убили, я отомстил. Разговаривать об этом не будем.
Я все еще с широко открытыми глазами смотрела на мрачного эльфа.
– Конечно, тебе наверно тяжело это вспоминать. – Как ни как Мариус был его сыном. Эльф кивнул все еще не глядя нам меня. В молчании доели ужин и разбрелись по своим комнатам.
Во сне мне впервые за последний год приснилась женщина горгона. Она смотрела умоляюще и просила вернуться. На её голове извивались в разные стороны тонкие серебристые змеи. На их мордочках светились голубовато – льдистые глазки. Горгона звала меня странным именем, Отага, и закрывала руками лицо, словно потеряла надежду. Я проснулась в холодном поту, от сильного стука в дверь. Комнату заливал дневной свет, нечего я поспать. Шлепая босыми ногами потопала к двери, за ней стояла девица – подавальщица:
–Гиера, вас ждут внизу. – Секунду размышляла кому понадобилась в такую рань и вспомнив принялась быстро одеваться. Мой гардероб был неизменен, эльфийская одежда, мужская одежда навсегда останется в моем сердце. Галопом сбежала по лесенке и через секунду обнимала Саеса. Рядом стоял Риен. Конечно, нельзя показывать ему как дорог мне видящий, к черту, они и так это знают. Саес был выше меня почти на две головы, и чтобы обнять меня нагибался, вот тебе и мальчик. Заговорил он тоже не мальчишеским голосом, а густым басом, в котором еще прослушивались перепады тональности.
–Лиена, я знал, что ты жива, могла бы и сообщить.
–Зачем? – удивилась я, – ты и так знал.
Рассмеялась и с любопытством разглядывала возмужавшего парня. В будущем он обещал стать крепким красивым мужчиной. Высокий и пока не складный уже сейчас был очень сильным. Хорошо бы его отправить учиться. С его даром нужно уметь себя защитить. Надо будет спросить у Сиверса о каком ни будь мастере мечей. Пока Саеса решено было поселить рядом. А Риен срочно отбыл хоронить кого- то за место видящего. Неделю мы жили без хлопот и тревог. Покупка дома откладывалась на неопределенный срок, и я принялась безбожно тратиться и шиковать. Самые лучшие одежды, которые шились у самых знаменитых портных. Самые лучшие вина и наконец, самые лучшие ювелиры. Хорошенько рассмотрев плетение на Лиль долго пыталась его воспроизвести, терпение не мой конек. Получилось, конечно, не то, что хотела, но жаловаться грех. Живой души в наличие не было, а без него плетение высшего амулета не получиться. Ну и так амулет, который я старательно делала Саесу, был сильным и мощным. Видящий был в восторге. Еще Тир нашел ему хорошего мечника и теперь Саес терпеливо отрабатывал удары и защиту. Меня, слава богу, никто не мог заставить упражняться. Хорошо быть магом, и иметь такие клинки как у меня. Лень счастливо улыбается.
Но неделя пролетела, и как бы мне не хотелось еще пожить спокойно, прибыл Риен. Был он хмурым и усталым. Темные волосы потускнели, а глаза запали, словно после болезни. Целый день он отсыпался, хотя ужасно протестовал и долго не поддавался чарам сна, но столько сил влила в заклинание, что и слона бы свалило. На следующий день он был ужасно зол, но уже не походил на только что восставшего зомби. Мы опять заперлись в кабинке. И Риен, которого заставила, есть, зло косился, на довольную меня. После того как он расправился с едой, тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и нетерпеливо сказал:
–Все, теперь к делу.
Я согласно кивнула головой, Тир без которого даже из трактира теперь выйти не могу, пожал плечами. Саеса мы на свое собрание не пригласили.
–Я похоронил вашего мальчишку, теперь у него другое имя и другая жизнь, будет.
Я удивленно посмотрела на мужчину.
–Что опять не так?
–Быстро вы. – Протянула я.
–Время не ждет. – Коротко ответил Риен. – Я выполнил ваше условие, теперь дело за вами.
–Я не слышу вашего заказа. – Ехидно улыбнулась я.
–Я хочу, чтобы Дитя Алорна принесла в Игнор Скипетр Мироздания.
Я застыла, надо мной вспыхнуло и погасло маленькое темное облачко. На грудь словно повесили огромный булыжник. Тир подскочил рядом и угрожающе метнулся к человеку, рыча словно зверь. Чего это он?
–Ты что творишь? Заказ сделан надо было его до этого убивать, да и потом все равно к нам бы кого ни будь, все время засылали. Так? – посмотрела в расширенные глаза Риена, он быстро-быстро закивал. Тир с шумом выдохнул, посмотрев на меня, сказал сквозь стиснутые зубы:
– Это смерть, просто смерть. Я не пущу тебя туда.
– Здрасте приехали, кто тебя спросит? – Хмыкнула я. – Ну как успокоился? – уже Риену, и не обращая внимание на то, как рядом скрепит зубами от злости светлый, может все-таки его в
