То, что происходило сейчас, Ренни — в шестнадцать лет он отдал сердце Иисусу и с тех пор вычеркнул из лексикона все грубые слова — называл «полной мутней». Следовало принимать меры. Брать ситуацию под контроль. А рассчитывать, что старый козел Говард Перкинс справится с этой работой, он не мог. Лет двадцать назад Перкинс, возможно, и был идеальным начальником полиции, но они жили уже в новом веке.
Оглядывая место катастрофы, Ренни хмурился все сильнее. Слишком много зрителей. Впрочем, в таких случаях их всегда оказывалось слишком много: люди обожали кровь и разрушение. И некоторые вроде бы играли в какую-то странную игру: проверяли, как далеко они смогут наклониться или что-то в этом роде.
Действительно странно.
— Эй вы, отойдите подальше! — прокричал он. Голос его, громкий и уверенный, идеально подходил для того, чтобы отдавать приказы. — Это место аварии.
Эрни Кэлверт — еще один идиот, город ими битком набит, впрочем, Ренни полагал, что аналогичная ситуация в любом городе, — еще более взвинченный, дернул его за рукав.
— Я связался с Эн-гэ, Большой Джим, и…
— С кем? С чем? О чем ты говоришь?
— С Национальной гвардией ВВС!
Все мутнее и мутнее. Люди, играющие в игры, и этот идиот, позвонивший…
— Эрни, ради Бога, зачем ты им позвонил?
— Потому что он сказал… этот парень сказал… — Эрни не смог вспомнить, что именно сказал Барби, поэтому двинулся дальше: — В любом случае полковник в Национальной гвардии выслушал, что я ему говорю, а потом соединил меня с портлендским отделением Министерства национальной безопасности. Соединил напрямую!
Ренни хлопнул ладонями по щекам — поступал так практически всегда, если сердился, становясь похожим на сурового Джека Бенни.[17] Как и Бенни, Большой Джим время от времени шутил (но без грязных слов). Он шутил и потому, что продавал автомобили, и потому, что знал: политикам положено шутить, особенно с приближением выборов. Небольшой стандартный набор шуток, которые он называл приколами («Ну что, парни, хотите услышать прикол?»), всегда был при нем. Он запоминал их, как турист, отправляющийся в страну, где говорят на другом языке, запоминает фразы вроде: Где туалет? или Есть в этом городе отель с Интернетом?
Но сейчас он совсем не шутил.
— Министерство национальной безопасности! Зачем, ёханый бабай? — Любил он использовать такие выраженьица.
— Потому что этот молодой парень говорил о чем-то, перекрывшем дорогу. И так оно и есть, Джим! Что-то такое, чего нельзя увидеть! Люди могут до этого дотронуться! Смотри! Это они сейчас и делают. Или… если ты бросишь в это камень, он отлетает! Вот так! — Эрни поднял камень. Ренни не удосужился проследить за его полетом; он полагал, что камень попадет в кого-то из зевак, а тот, само собой, закричит от боли. — Лесовоз ударился в… ударился в это, уж не знаю что… и самолет тоже! И этот парень сказал мне…
— Помедленнее. О каком парне ты говоришь?
— Он — молодой парень, — вступил в разговор Рори Динсмор. — Готовит в «Эглантерии». Если попросить гамбургер средней прожаренности, он это сделает. Мой папа говорит, что таких гамбургеров теперь не найти, потому что готовить их никто не умеет, а этот парень умеет. — Мальчишка обаятельно улыбнулся. — Я знаю его фамилию.
— Заткнись, Pop! — прикрикнул на него старший брат.
Лицо мистера Ренни потемнело. По мнению Олли Динсмора, именно так выглядели учителя, прежде чем сказать, что на неделю оставляют тебя в школе после занятий.
Рори, однако, словам брата не внял.
— Она как девчачье имя. Ба-а-арбара.
И когда я уже уверен, что больше никогда его не увижу, этот ёханый бабай появляется вновь, подумал Ренни. Этот паршивый, никчемный тип.
Он повернулся к Эрни Кэлверту. Копы уже подъезжали, но Ренни полагал, что у него есть время для того, чтобы остановить это спровоцированное Барбарой безумие. Он не ожидал увидеть здесь Барбару. Конечно же, не ожидал. Но это так похоже на Барбару — заварить кашу, погнать волну и смыться.
— Эрни, тебя неправильно информировали.
Тут вперед выступил Олден Динсмор:
— Мистер Ренни, я не понимаю, как вы можете так говорить, если даже не знаете, о какой информации идет речь.
Ренни ему улыбнулся. Во всяком случае, растянул губы.
— Я знаю Дейла Барбару, Олден. О нем у меня информации предостаточно. — Он вновь повернулся к Эрни Кэлверту: — А теперь я хочу, чтобы ты…
— Ш-ш-ш. — Кэлверт поднял руку. — Меня с кем-то соединили.
Большой Джим Ренни не любил, когда на него кто-то шикал, тем более вышедший на пенсию управляющий магазина. Он вырвал мобильник из руки Эрни, будто тот был его помощником, который принес телефон боссу.
— С кем я говорю? — послышалось из динамика. Этих коротких слов Ренни хватило, чтобы понять, что произнес их чинуша-бюрократ. Господь знал: за три десятилетия работы городским чиновником он частенько контактировал с бюрократами, и самые худшие из них — это федералы.
— С Джеймсом Ренни, вторым членом городского управления Честерс-Милла, сэр. Кто вы, сэр?
— Дональд Возняк, Министерство национальной безопасности. Как я понимаю, у вас некая проблема на Сто девятнадцатом шоссе. Что-то связанное с каким-то препятствием.
Препятствием? Что это за федеральный бред?
— Вас неправильно проинформировали, сэр. У нас тут самолет… гражданский самолет, местный самолет… пытался приземлиться на дорогу и столкнулся с грузовиком. Ситуация полностью под контролем. Нам не требуется помощь Министерства национальной безопасности.
— Мистер Ренни, — подал голос фермер, — все произошло не так.
Большой Джим отмахнулся от него и направился к Первому патрульному автомобилю. Из него уже вылезал Хэнк Моррисон. Здоровенный, ростом в шесть футов и пять дюймов, но совершенно бестолковый. Следом подъехала девица с большими буферами — Уэттингтон, такая у нее была фамилия, — еще хуже, чем бестолковая, с бойким языком, который управлялся тупой головой. Но на дороге уже появился патрульный автомобиль Питера Рэндолфа, заместителя чифа, человека, на которого Ренни всегда мог положиться. Вот кто мог справиться с порученным делом. Если бы Рэндолф дежурил в тот вечер, когда Младший влип в историю на автостоянке у придорожного ресторана, мистер Дейл Барбара вряд ли сегодня мутил бы воду в городе. Нет, мистер Барбара сидел бы за решеткой в Роке. И Ренни это очень бы устроило.
Тем временем человек из Министерства национальной безопасности — и еще называют себя агентами? — продолжал что-то бубнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
