старика чудесным образом куда-то испарился, а голос, как будто бы, стал моложе и мелодичнее.
— Иван Максимович Еремеев покинул этот мир и это событие несомненно опечалило многие сердца. Но мы с вами продолжаем жить и лучшее, что можем сделать в память о господине Еремееве — это исполнить его волю.
Я слушал голос нотариуса и невольно проникался торжественностью момента. Происходящее напоминало мне просмотренное когда-то кино, и невольно я сам чувствовал себя участником этого кинофильма.
— В первую очередь, я хотел бы ответить на тот вопрос, который многие из вас почему-то задавали мне чаще других, — неторопливым и размеренным голосом продолжал говорить нотариус. — Я не имею отношения к двум офисным этажам в этом здании, которые занимает фирма «Еремеевская мануфактура». Эти объекты не являются объектом наследования, и в результате сделки купли-продажи уже полгода назад оформлены на господина Жана Еремеева, родного племянника Ивана Максимовича. Это абсолютно точно, потому что я лично заверял эту сделку.
По залу прокатились охи и вздохи, а я недоуменно посмотрел на присутствующих. Что там такого могло быть, что столько народу непременно хотело похозяйничать в чужом кабинете? Да и с чего они вообще решили, что им это будет позволено?
— Иван Максимович оставил ряд вещей своим друзьям, — продолжал тем временем Алексеев. — С вашего позволения, я зачитаю весь список…
На этих словах я несколько выпал из реальности. Моя фамилия вряд ли должна прозвучать, а что за предметы будут делить присутствующие, мне как-то было не очень интересно. Ну решил дедушка сделать присутствующим прощальный подарок. Молодец! Хороший друг, верный товарищ!
Другой вопрос, что он, получается, к своей смерти подготовился заранее. А Эдик-то говорил, что его убили. Или это просто господин полковник везде теорию заговора ищет? Странно здесь всё.
Чем же таким торговал загадочный бизнесмен? Я понимаю, что информация ценная и нужная, но путать то не надо. Выразить скорбь можно и простой открыткой, а здесь, судя по лицам, чуть ли не весь цвет потустороннего мира собрался. Ну не верю я, что на похороны простого торговца может собраться настолько представительная публика. Что происходит то?
— Господин Крамер получает янтарный браслет из коллекции Фридриха Великого, — донёсся до меня голос Алексеева.
— Ох ё, — как-то странно обмяк сидящий рядом вампир. — Да это ж…
Продолжать фразу Крамер не стал, а вот моё любопытство распалилось до невозможности. Янтарный браслет… Фридрих Великий… Этот дедушка что, пещеру Алладина нашёл?
— Всё остальное имущество господина Еремеева переходит его племяннику, господину Жану Еремееву, — услышал я наконец слова, хоть чуть-чуть касающиеся моей персоны. — Однако, это ещё не всё.
Последние слова заставили всех присутствующих напрячься. Негромкие шепотки смолкали, и десятки глаз вновь обратились на старого юриста.
— Наследство вступит в законную силу только тогда, когда мне будет предъявлено золотое перо!
«Какое перо?»
Я понял, что опять абсолютно не в курсе происходящего.
— Что? Перо исчезло?
— Библиотека бесхозна?
— Кому Иван мог оставить его?
Голоса раздавались со всех сторон, чем ещё больше повергали меня в смятение.
— У пера нет наследника?
— Я думал, что перо перейдёт к племяннику…
— Кстати, да! А где сам Жан Мари?
— Кто-нибудь вообще видел этого племянника?
Вопросы начинали приобретать неприятную направленность и я понял, что надо поскорее покинуть досточтимое собрание, пока юрист не перевёл на меня все стрелки.
— Господин Алексеев, а почему здесь нет самого Жана Мари, племянника Ивана Максимовича? — Михей Валерьянович не спросил, а буквально рыкнул, легко перекрыв начинающийся гвалт. Кто же этот старик, позволяющий себе вести себя столь бесцеремонно?
— Господин Еремеев уже находится в Москве, но, к сожалению, в пути он немного приболел, — чинно ответил нотариус, не глядя в мою сторону. В этот момент я был готов расцеловать старика и потихоньку начал пробираться в сторону выхода. Сейчас главное свалить и рассказать всё увиденное Эдику. Пускай, наверное, дальше сам разбирается…
Когда до двери оставалось буквально пара шагов, она отворилась, и я увидел Веру Борисовну, секретаря нотариуса.
— Андрей Александрович, — голосом вышколенного дворецкого громко провозгласила ведьма. — Пришёл представитель банка с документами по счетам Жана Мари Еремеева!
Твою такую десятую конную дивизию имени бригадира колхоза «Светлые Зори» Парнаса Залопупенко! Ну вот как-то так-то! В самый последний момент!
Я кожей чувствовал десятки взглядов и это ощущение никак нельзя было отнести в разряд приятных.
Оставалось только попросить табуреточку, залезть на неё и раскланяться…
Глава 6
Если честно, я не знаю каким чудом в тот момент удержался от трансформации. Десятки любопытных взглядов рвали меня на части, что-то требовали и грозили превратиться в нечто большее, чем просто заинтересованность. Складывалось ощущение, что меня сейчас начнут резать на самые маленькие кусочки.
Не знаю почему, но Иван Максимович Еремеев значил для собравшихся очень и очень много. Бизнесмен, конечно, поступил предусмотрительно и постарался оставить всем маленькие памятные подарки о своей персоне, но судя по всему, уважаемой публике этого казалось мало.
— Молодой человек, а где собственно упоминаемый вами племянник? — Михей Валерьянович не смог усидеть на месте и вскочив со стула протянул в мою сторону руку. — Вы ничего не хотите нам объяснить?
— Какие деньги Еремеева? Что вообще происходит? — заорала ведьма, которую однажды обматерил Мирон, а затем едва не разрезал надвое. Странно, что она меня не вспомнила. Видимо, женская память и впрямь работает крайне избирательно.
— Кто вы такой? — настойчиво дёргала мой рукав пожилая женщина, сидящая рядом с проходом. — Я уверена, что нам стоит познакомиться поближе!
— Документы! Кто-нибудь проверял документы у этого проходимца? — этот крик раздался откуда-то со спины, но у меня не было ни малейшего желания оборачиваться и выяснять, кто там такой настырный.
Сердце подсказывало, что меня сейчас будут бить, причём, возможно, не только ногами. Банковский клерк, которого завела в зал Вера Борисовна, судя по всему, был в шаге от обморока и планировал в самое ближайшее время потерять сознание. Его лицо было не белым, а просто напросто пепельным. Парень наверняка проклял сегодняшний день и тот случай, который заставил его оказаться здесь с банковскими документами.
А вот секретарша нотариуса, наоборот, выглядела весьма довольной, получая чуть ли не физическое удовлетворение от переполоха, который она только что устроила. Интересно, на кого она работает? Неужели устроенная провокация — дело рук Алексеева? Теоретически, конечно, возможно, но вот только зачем? Какую выгоду от скандала получает старый нотариус?
Желание убивать внутри росло с космической скоростью. Я понимал, что моя трансформация закончится огромной кровью, а, соответственно, ничем хорошим, но сдерживаться с каждым мгновением становилось всё тяжелее.
Крики вокруг становились
