Я не стала спорить и уточнять свой возраст. Тот, этот, сейчас мне было все рано. Быстрей бы все закончилось.
– Почему глашатые не оповещают народ о параде стратегических вооружений?! – искренне возмутилась я. – У нас, когда празднуют и по площадям катают ядерное оружие, заранее приглашают народ на торжество и предоставляют выбор отсидеться по домам!
– Потому что Его величество изволит проводить смотр воинов, когда ему заблагорассудится. Народ знает, что сначала несутся всадники, а затем для устрашения тащат дракона. Но странная у вас провинция. Выходит, о народе думают.
– Выходит. И еще как.
– Хочешь вернуться обратно?
– Конечно! То есть… ну, ты меня понимаешь…Родина и все такое.
– Талия, дорогая, – он взял меня за руку и крепко пожал ладонь. – Я даю тебе слово, что помогу!
– Гу-у-у-у-у!
– Пошел прочь, гунявый! – прикрикнула я на дракона.
Рукопожатие придало мне смелости и отважной глупости одновременно. Но странная мысль пронеслась в моей голове. Микки знал что-то неприятное, касающееся меня. И это он связывал с королем. Если учесть недоброжелательное отношение к правителю, его позиция ясна. О, кстати, Миканиэль – оппозиционер, как же я не догадалась раньше! Интересно, сколько их, мятежных душ, протестующих против военного вмешательства? Конечно, война это плохо, но было бы забавно посмотреть на дракона в действии.
Я стала храброй, когда он исчез из поля зрения.
Зато через десять минут показалась усадьба герцога.
Резиденция располагалась в зеленых насаждениях, величественно стремясь из них красной крышей к небесам. Узорчатые ворота перед нами распахнули два парня, одетые в одинаковые костюмы а-ля золушкины пажи. Как потом я увидела, все слуги герцога были так странно обряжены. А ведь у него неплохой вкус, судя по присланным платьям. Видимо, мальчиков-пажей обожает герцогиня. У каждого свои причуды.
Мы проехали по тенистой аллее к крыльцу замка, такого коттеджа из брусчатки с башенками, и спешились. Очередной паж помог мне спрыгнуть с лошади. Сделала я это легко и грациозно, но никто моего мастерства не заметил. Микки в это время отвернулся, кого-то приветствуя.
Я спрыгнула и тоже посмотрела в сторону цветущего сада. Оттуда к нам шла высокая стройная женщина, затянутая в черное шелковое платье-футляр. Ее темные волосы были убраны в причудливую прическу, унизанную золотыми иглами-шпажками. Мраморной бледности лицо не выражало никаких эмоций, плотно сжимались и без того тонкие губы. Герцогиня!
– Ваше высочество! – склонился перед ней Микки.
Пажи вытянулись в струнку. Я остолбенела. Да она роковая красавица! Холеная, породистая, знающая себе цену тетка. С такой ни за что не справиться легкомысленной блондинке, обремененной нищетой и незавидным положением в обществе. Ха, но король мне сегодня улыбнулся! Может быть, начать считать знаки его внимания, чтобы стало чуточку легче существовать рядом с этой снежной королевой в черном?
– …Она глухонемая?
– Что вы, миледи… Талия, очнись. Поражена вашим величием, миледи.
– Что? Я? О, да!
– Талия? Странное имя. Где-то я уже его слышала.
– Видимо, милорд герцог его упоминал, – нафантазировала я. И на всякий случай добавила, – мельком, в разговоре.
– Возможно, – сухо заметила дама и взмахнула рукой, предлагая нам следовать за нею в дом.
– Лошадок покормите, – сказала я тихо пажу. – Нам еще обратно ехать.
Паж кивнул, а герцогиня обернулась.
Мне показалось или на самом деле ее тонкие губы растянулись в дьявольскую усмешку?
И тут же наотмашь ударило видение, вводя сознание в необъяснимое состояние. Я стою в подвенечном платье рядом с каким-то воином, и священник называет нас супругами. Мне хочется взглянуть в глаза молодожену, я силюсь это сделать, но он упорно отворачивает лицо. А когда священник перестает бормотать, резко поворачивается ко мне и целует. Я опять не успеваю увидеть его лица, и мне кажется, что я целуюсь со смертью.
Тьфу-тьфу. Не приведи судьба. Я очнулась и покрутила пуговицу на плаще. Говорят, это помогает от дурного глаза. Но от такого как у герцогини вряд ли поможет простая пуговица. В этом я убедилась, когда переступила порог. Герцогиня обернулась, пристально посмотрела на меня, что-то прошептала себе под нос, и я запнулась за подол собственного платья.
Весело раскинув руки, открыв рот и округлив глаза, растянулась перед…герцогом.
Закон подлости существует не только в отдельно взятом мире. Он – повсюду! Это состояние Вселенной, посылающей таким образом импульсы негатива, чтобы наглядно показать, что такое удары судьбы.
Я ударилась лбом об каменный пол!
– Пиз-ц! – вырвалось у меня от боли и головокружения.
Вообще-то я девушка скромная и воспитанная. Но если меня довести, перестаю себя контролировать, и тогда из подсознания выплывает жизненный опыт, накопленный в общении с соседями и друзьями. И родственниками…М-да.
Пока лежу ничком на холодном полу возле сапог самого привлекательного мужчины королевства, сделаю небольшое отступление, чтобы было понятнее.
Отступление, которое можно не читать, но, прочитав, улыбнуться.
Моя бабушка живет в другом городе, и я иногда заезжаю ее проведать. Бабуля говорит, что она плохо видящая и плохо слышащая. Но это половина проблемы, вторая – бабуля панически боится воров-мошенников и из-за них никому не доверяет. Позвонить, чтобы предупредить о своем приезде, я не могу. У бабули десяток наших бывших мобильных телефонов – каждый раз, покупая себе новый, старый мы отсылаем ей. Но она их не слышит, а виброзвонок считает неприличным изобретением человечества. Бабуля пользуется мобильниками только тогда, когда это бывает нужно ей, поэтому каждый мой визит сопровождается неприятностями.
В последний раз я решила заехать к родному человеку после работы. Сразу не получилось, заскочила к ней на последней электричке, добравшись на последнем автобусе, буквально втиснувшись в последнюю дверь, на последние деньги. Перед домофоном у подъезда зависла, ожидая услышать любимый скрипучий голос прародительницы.
– Хто там? – спросила моя бабушка напряженно.
Еще бы! Я бы тоже так спросила в первом часу ночи.
И между нами произошел похожий на этот диалог. Пересказываю вкратце, обычно он дольше раз в десять.
– Бабуля, дорогая, любименькая, это я, твоя внучка Красная шапочка! Приехала к тебе в гости с корзиной пирожков.
– Хто? Хто? Серый волк?
– Нет, бабушка, это я, Красная шапочка!
– Не слышу. Повторите по слогам. Се-рый в-о-л-к?
– Ша-поч-ка! Крас-ная!
– Не вижу. Встань, волчище, под окна!
– Бабуля, ты че? Там же темень!
– А-а-а-а, боишься, подлец и негодяй! Правильно делаешь.
– Бабуля! Это не подлец! И не негодяй! Это я, Красная шапка! Твоя любимая внучка!
– Не слышу, не вижу и не верю!
– Ага! Все-таки слышишь! Пусти Красную шапку, любимую внучку, говорю!
– Ступай прочь в ночь, нечисть криминальная!
Хорошенькое дело – ступай в ночь! Куда?! Кроме бабули у меня в этом городе нет никого. А первая электричка завтра утром.
– Ах, так?! – закричала я на весь двор. – Да что за жизнь у меня такая! Да что за бабка у меня такая! Да что это все за полный пи…
И от души выдала крайне неприличную нецензурную реплику.
– Это моя внучка! Наташка, ты! – обрадовалась бабуля. – Что ж сразу-то не сказала?!
– Что она произнесла? – процедила герцогиня в то время, когда пажи помогали мне подниматься.
– Пардон сказала, – выдохнула я, обретая твердыню под ногами. – Полный пардон, говорю. Извините означает по-французски. Я этим языком, можно сказать, хорошо владею.
– Владеете языком? – нахмурилась герцогиня. – Хорошо дразнитесь что ли?
– Герцогиня, – произнес герцог с легкой усмешкой в мой адрес, – не заставляйте гостей стоять у порога. Рад видеть вас, леди Талия! Рад тебе, Микки!
– А они не стоят, они предпочитают лежать, – хмыкнула герцогиня, повернулась к нам спиной и вышла.
На что намекала, черная гадина?! Не очень-то и хотелось общаться с врединой!
– Леди Талия, – Эдберг подхватил меня под руку и повел в залу, – сейчас мы поставим вам пару примочек на лоб, и вы забудете об этом болезненном недоразумении.
Наивный! Никогда об этом не забуду. Ни одна нормальная девушка в здравом уме и при полном рассудке не забудет, как свалилась к ногам брутального красавца, который потом начал за ней ухаживать. Ах, отчего только в прямом смысле, а не в переносном?!
Меня усадили в глубокое кресло, пажи принесли отвары с марлей, герцог принялся сам прикладывать мокрую марлю мне на лоб. Божественное ощущение!
– Где еще болит, леди Талия? – заботливо интересовался он, держа руку на моем лбе.
Хотелось сказать, что не в порядке сердце, почки, легкие, и селезенка отказывается выполнять предназначенные функции, одуревая от флюидов, валом накативших на меня от его умопомрачительной харизмы.
