Но Микки нашел выход. Вот что значит, когда мужчина в душе настоящий дизайнер!
– В каждом богатом доме есть гардеробная для слуг. Наверняка и в этом есть одежда для пажей. Ты небольшая и хрупкая, как мальчик…
Это считать комплиментом или нет? С одной стороны, обидно…
Мы прошли на третий этаж, в мансарду под крышу. Похожую на длинный коридор с маленькими оконцами и множеством дверей в комнатушки. Одна из них действительно оказалась гардеробной, набитая практически одинаковыми черными камзолами, черными штанишками и белыми рубашками с жутким жабо. Я нашла свой размер и переоделась, Микки добавил к моему образу куцую черную шляпу с гусиным пером. Жуть! Я бы такую ни за что не надела. В приличных сказках пажи носили береты! Но пришлось перетерпеть издевательство над стилем, костюм пажа с высокими сапогами мне безумно шел. Я покрутилась перед зеркалом до тех пор, пока комната не задымилась от факела, и вздохнула. Жаль, что так нельзя появляться на улицах днем. Все-таки брюки незаменимая вещь для девчонок, которые живут полноценной жизнью с приключениями, перемещениями, флиртом и риском для жизни собственных подруг.
Кстати, пора бы вспомнить о Светке!
– Так какой у тебя план? – спросила я у Микки, когда мы вышли из заколдованного особняка и отправились в сторону резиденции Эдбергов.
– У меня?!
– Ну, не у меня же. Я бы не стала долго думать, пробралась внутрь, забралась на самое высокое дерево и посмотрела в окна. Возле замка много высоких деревьев.
– Ты кошка?
– В детстве я была хулиганкой. Лазила по деревьям и бросала в окна соседских девчонок, которые играли в моей песочнице, жаб и дохлых кротов.
– Надеюсь, с того времени ты изменилась.
– О, да! Жаб я теперь сама стала бояться. Они такие холодные на ощупь и противные! А лазить по деревьям это как кататься на велосипеде – один раз научился и запомнил на всю жизнь.
– Что такое велосипед?
Дорога была длинной, и я успела рассказать Микки, что такое два колеса, соединенные между собой непонятно для меня чем. Он ничего толком не понял и снова решил, что я нафантазировала. Вернусь, точно займусь самообразованием! И разберусь с устройством велосипеда.
Мы остановились перед запертыми воротами. Огромные решетчатые металлические створки крепко держались друг за друга при помощи пудового замка. Микки принял решение лезть через каменный забор. Нам на радость камни были естественные, не обработанные на супер станках, неровные, с выступами, так что сапоги цеплялись за них надежно. В костюме пажа ноги задирались с большим успехом. Я подумала, что после этого ночного предприятия заныкаю его для себя. Мало ли что еще придется в нем делать, я почти неузнаваема в черном с белым жабо.
– Вот эти окна – спальня Эдберга. Какой у тебя план, Талия?
Микки притушил факел, кругом стояла такая темнота, что я невольно испугалась. Куда лезу?! А если Эдберг не такой душка, каким старался мне показаться? К тому же любой мужчина бывает зол как голодный пес, когда его будят. А если он разозлится до такой степени, что прикажет снести мою безмозглую голову? Я сильно рискую, забрасывая камень в его окно! Но делаю это не ради того, чтобы еще раз поглядеть в его карие бездонные глаза. Ради Светки я фактически стою одной ногой на помосте с гильотиной.
– Бдзынь! – камень чуть не разбил стекло.
– Ры-р-р-ры-р-р-р-ры! – послышался раскатистый рык рядом с нами.
– Герцог проснулся, – вздрогнула я. – Как странно он ругается спросонья!
– Это не герцог, – успел только ответить Микки, как я сама поняла, что это рычало чудовище.
Оно летело прямо на меня, огромное, страшное, с выпученными, горящими красным цветом ужаса глазами, с оскаленной пастью и вздыбленной шерстью. Черной или пегой, было темно, разглядеть толком я ничего не успела. Только испугалась, когда оно прыгнуло на меня и повалило на траву. А потом стало зализывать до смерти!
– Цер! Цер! Цер, стоять! – прокричал Микки. – Талия, лежать и не двигаться!
Нормально, да?! Меня зализывают, а я должна не шевелиться?! Это что, новое изобретение человечества – устрашающая пытка слюной?!
– Кто здесь?! – из темноты раздался властный голос герцога.
– Ваше высочество, это Миканиэль Грэм!
– Миканиэль?!
Интересно, герцог очень обрадуется, увидев меня под своей собакой? Какая никакая, а все-таки леди, черт меня забери из этого скандального происшествия!
– Миканиэль, что ты здесь делаешь? – голос Эдберга приближался неумолимо быстро. – Кого поймал мой верный пес? Странно, обычно он равнодушен к пажам. А-а-а-а-а…
Ну вот! Такой же приторно ядовитый голос, как у его матушки. Увидел меня, значитцо.
– А-а-а-а, леди Грэм?! Приятной вам…х-м…ночи! Удобно ли устроились на моей траве? Букашки за шиворот не лезут?
– Не смеют без вашего разрешения, милорд. Тьфу…отвяжись, слюнявая скотина! Извините, милорд, это я не вам… Тьфу…
– Нет, какова нахалка?! – возмутился Эдберг, прикрикивая на собаку. – Цер, ко мне!
– Это я нахалка? – в свою очередь возмутилась я, вместо того, чтобы вздохнуть полной грудью – с нее наконец-то сняли собачьи лапы. – Как будто это я специально бросилась на вашу собаку, подмяла ее под себя и принялась истошно лизать!
– А что вы делаете ночью в моем саду, леди?! – Эдберг схватил меня за руку и рывком поднял на ноги.
– Ваше высочество, она со мной! – храбро вступился Микки.
– Что я делаю?! Порчу свой макияж! А знаете, сколько стоит ланкомовская помада?! Правда, ее я оставила дома… Между прочим, я пришла для того, чтобы поблагодарить вас за щедрый тряпичный дар, в прошлый раз это получилось довольно скомкано.
– Однако вы предпочли менее достойное одеяние, – он с вызовом кивнул на мой костюм.
– Ваше высочество, это моя вина, – попытался прервать нашу милую перепалку Микки.
– В таком виде удобно лазить через заборы! Присланные вами платья для таких целей не годятся.
– Разумеется, – отчеканил Эдберг, вставая так близко ко мне, что я ощущала его дыхание на своей щеке. – Мои платья для приличных леди, которые по ночам сидят дома…
– Значит, я не приличная?! А если мне очень надо?!
– Что вам понадобилось ночью в моем саду?!
– Милорд, леди, – в очередной раз встрял Микки, – прошу вас, не ссорьтесь.
– Мы не ссоримся! – бросил ему Эдберг, не сводя с меня глаз.
– Конечно, – хмыкнула я, – мы всего лишь выясняем отношения.
– Р-р-р-гав!
– Желательно, выяснить их без посторонних, – мотнула я головой в сторону домашнего зверя.
– Как бы не так, – хмыкнул Эдберг. – Неизвестно, на что вы способны без свидетелей! Что вы делали ночью в моем саду?! Про благодарность больше не врите.
– У-у-у-у, какой вы предсказуемый, Ваше высочество! Что делала, что делала… Искала то, за чем пришла.
– И за чем вы пришли?!
– За вами!
– За мной?! – опешил герцог.
– Вот он, момент истины, – трагическим тоном произнес Микки. – Талия, извинись перед Его высочеством, и пойдем прочь. Полезем обратно, то есть…Через забор, чтобы не беспокоить Ваше высочество.
– Нет! – вскричал Эдберг. – Подождите! И для чего я вам понадобился, леди Грэм?
Я отступила на шаг. Если скажу правду, неизвестно, как он отреагирует. Во всяком случае, его собака еле сдерживается, чтобы опять не наброситься на беззащитную девушку.
– Для чего, Талия?! – он навис надо мной карающей неизбежностью.
– Для поцелуя, – вырвалось у меня. Язык – враг мой.
– Поцелуя?!
О, мужики! Неужели так тяжело допетрить, что я предлагаю целоваться не с собой?! Что они о себе возомнили?
– Понимаете, Ваше высочество, – принялась я оправдываться, – у меня есть хорошая знакомая, очень приличная молодая леди. Так вот она попала в сказку… попала в крайне затруднительное положение. Ее, понимаете ли, заколдовали. И теперь бедняжка целыми днями спит. И для того, чтобы ее поднять на ноги и заставить двигаться, нужен поцелуй принца. Обычный чмок, честное слово! Вам не придется особенно напрягаться! Нагнетесь и чмокните Кольцову в губы…Только и всего!
– Не правда, – мотнул головой Микки, – если она очнется, на ней придется жениться.
– Это действительно так? – холодно кивнул Эдберг.
– Так было в сказке! Но у нас-то…фиг кто знает, что у нас…у нас-то бытие! А оно, как всем известно, определяет сознание.
– Значит, прецедент уже был?
– Был, Ваше высочество.
– Вам, Талия, можно просто Рудольф. С кем?
– Со Спящей красавицей, Рудольф.
– Ее имя, фамилия, род, титул?
– Просто Принцесса. Шарль Перро о ней рассказывал. Не слышали про такого, Рудольф? Жаль. Остальное не помню. У меня на фамилии…
– У нее на фамилии память плохая, – кивнул Микки. – Просто никудышная. Она и свою-то не помнит.
– Еще чего! Я Архипова!
– Я же говорил, – хмыкнул Микки. – На самом деле она Грэм.
– Ну, да, – согласилась я. – И Грэм тоже. Так вы согласны, Рудольф?
Какое у него красивое имя, его так приятно смаковать на губах.
