Ее тело, обратившись в маленький клубок, покоилось под легким одеялом. Кате страстно хотелось заснуть, но сон, словно заблудившийся путник, не шел, и она молила Бога, чтобы он как можно скорее усыпил бы ее и тем самым помог бы забыть этот кошмарный вечер. Но сознание работало четко и ясно, как швейцарские часы, и снова и снова возвращало ее на теплую набережную. Она уже не могла больше прятать в темных закоулках сознания мысль, что сбежала вовсе не от Артура, а от самой себя. Еще немного и она бы во всем стала с ним соглашаться, как подчиненная с начальником или раб со своим господином. Итак, кроме малоосмысленных восклицаний, она больше ничем не могла ему возразить. Откуда он все это знает о ней? Как ему удается читать в ее душе те страницы, которые она сама никогда не открывает, на которые она давно наложила гриф «совершенно секретно»?
Еще никогда жизнь не сталкивала ее с таким человеком. А может, Артур принадлежит к нечистой силе, не зря же он постоянно ее искушает? Он же не знает, какая она стойкая, вот ему и кажется, что еще одно усилие — и победа будет одержана. Но этому не бывать, он может часами говорить все, что угодно, но она не крепость и не капитулирует перед противником, даже если он применит самые мощные осадные орудия. И все его приступы она отразит с максимальным уроном для наступающего. И на этой успокоительной ноте сон, наконец, сжалился над ней и смежил ее веки с длинными, чуть-чуть загнутыми вверх, как крыши китайских пагод, ресницами.
Утром в столовой ее ждал сюрприз; кроме расползшейся по тарелке густой лужицы манной каши, тонких и белых червячков макарон и лопатки жаренного рыбьего хвоста ее поджидала встреча с мужчиной. Первый день своего пребывания на курорте она трапезничала одна, и вот теперь у нее появился компаньон. Катя поздоровалась с ним и принялась за еду. Она почти не обращала на своего сотрапезника внимания, так как то и дело поглядывала на то место, где обычно сидел Артур. Но три дамы-хохотушки, только на этот раз сосредоточенные и даже печальные, занимали своими толстыми задами отведенные им администрацией дома отдыха стулья, а вот другой стул в ожидании своего седока, пустовал. Катя терялась в догадках, куда подевался Артур, и не связано ли как-то его отсутствие с их бурными вчерашними объяснениями. Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд и только сейчас поняла, что все это время она была объектом пристального изучения своего соседа.
Катя решила ответить ему той же монетой и несколько мгновений откровенно рассматривала его. С виду он был ровесником Петра, да и вообще чем-то неуловимо походил на мужа. Одет он был в трудно определимую по цвету монохромную тенниску, зато хорошо выглаженную и чистую, и на Катю, которая сама любила чистоту и порядок, неожиданно повеяло от этого аккуратиста прохладным ветром скуки. Мужчина довольно беззастенчиво лазил взглядом под ее блузку, но когда она глазами застукала его с этим проводимым без санкции прокурора обыском, он моментально отвернулся и стал делать вид, что изучает красочно расписанный кулинарными темами интерьер столовой.
То, что мужчина жаждал с ней познакомиться, в этом у Кати сомнений не было никаких; несколько раз он уже открывал рот, чтобы начать светскую беседу, но почему-то в последний момент вместе с макаронами проглатывал и слова. И поэтому Катя решила, что она поступит гуманно, если облегчит его мучения.
— Вы не подадите мне соль? — попросила она, хотя в ней сейчас нуждалась менее всего.
Мужчина с готовностью схватил рукой солонку и поставил ее перед ней, как большой приз.
— Больше вам ничего не надо? — одновременно предупредительно и многозначительно, как будто произнес нечто очень умное, поинтересовался он.
— Нет, спасибо, пока ничего.
Первые сказанные слова, как первая рюмка; если организм ее принял гостеприимно, то такая же теплая встреча ждет и всю бутылку.
— А вы здесь давно отдыхаете? — спросил мужчина.
— Третий день.
— А я только что приехал, и вот меня посадили за этот стол. Значит, будем сидеть все время вместе.
— Да, если не переведут.
— Не хотелось бы, — сказал мужчина и подтвердил это свое заявление тем, что в очередной раз нырнул взглядом в разрез ее блузки. — Раз мы уж с вами оказались за одним столом, то, может быть, познакомимся. Валерий Иванович или лучше Валера.
— Катя, — представилась Катя и вдруг внимательно посмотрела на него. — Скажите, а это ваше настоящее имя?
— Что значит настоящее, — не то обиженно, не то недоуменно проговорил Валерий Иванович. — А какое же еще может быть у человека имя? Это только у разведчиков чужие имена. Если не верите, могу паспорт показать, — сунул он руку в карман брюк.
— Не надо, — поспешила опередить демонстрацию подтверждающего, что сидящий с ней мужчина не самозванец, документа, Катя.
— Не понимаю, почему у вас возник такой вопрос?
— Да так, случайно, сама не знаю, почему?
— Если вы боитесь, что я какой-нибудь проходимец, то не волнуйтесь, я работаю начальником ОТК в цехе. — В его голосе прозвучали аккорды гордости за свой высокий общественный статус.
— Извините.
— Да нет, что вы. А скажите, как тут с погодой?
— По разному. Вчера было пасмурно и море штормило.
— Вот и мне говорили, что климат тут непостоянный. Обидно будет, если с погодой не повезет, я путевку купил целиком за свой счет — завод отказался оплачивать, — пожаловался на свою тяжелую участь Валерий Иванович. — Так что жалко, если с отдыхом не получится. А вы тут, наверное, уже все изучили?
— Все или не все, но немного освоилась.
— А может, покажите мне по-соседски, где тут что? Вот вы после завтрака, что собираетесь делать?
— Идти на пляж.
— А нельзя ли вместе с вами?
— Почему же нельзя, пожалуйста. Только я пойду не сразу, немного отдохну после еды.
— Но это само собой разумеется, после завтрака сам Бог велел полежать, — с энтузиазмом откликнулся Валерий Иванович. — А где же нам тогда с вами встретиться? Может, зайти к вам в номер?
Ишь чего захотел, охальник, подумала Катя.
— Не стоит вам подниматься, ждите меня у входа в половину десятого. — Она заметила, как легкая тень досады пронеслась по его лицу, но затем он вновь воспрял духом, по-видимому, решив, что для первого раза он и так добился немалого.
В своей комнате Катя легла на кровать, создавая тем самым идеальные условия для пищеварения. Артур так и не появился, и это почему-то беспокоило ее. Ее даже стало скрести желание отправиться на его поиски. Но, во-первых, она не знала, где он живет, а во-вторых, какое ей до него дело? Пропал — и слава Богу — никто не будет к ней больше приставать, донимать дурацкими речами. Затем река ее мыслей перетекла к новому знакомому. С ним-то что ей делать? Он явно клеится к ней. Но больше на эту тему она думать не стала, она вдруг ясно поняла, что этот Валерий Иванович ее не интересует. И не заинтересует. И ничего с этим, как с погодой, не поделаешь. Она либо хорошая, либо плохая.
