Еще один аспект общественно-исторического подхода к изучению психики человека представлен постановкой проблемы сознания и деятельности. Важный вклад в анализ этой проблемы внес С.Л. Рубинштейн. «Основной закон исторического развития психики человека, – писал он, – заключается в том, что человек развивается, трудясь: изменяя природу, он изменяется сам; порождая в своей деятельности – практической и теоретической – предметное бытие очеловеченной природы, культуры, человек вместе с тем изменяет, формирует, развивает свою собственную психическую природу»[29]. С.Л. Рубинштейн сформулировал принцип единства сознания и деятельности, ставший основополагающим для советской психологии. Но наиболее важные философско-психологические проблемы человека рассматриваются С.Л. Рубинштейном в его фундаментальном труде «Человек и мир»[30].
Наиболее полно категория деятельности в психологии разработана А.Н. Леонтьевым. Категорию деятельности он считал исходной и важнейшей для построения целостной системы психологии и полагал, что введение ее в психологию меняет весь понятийный строй психологического знания. А.Н. Леонтьев понимал деятельность как содержательный процесс, в котором субъект осуществляет преобразующие действия с предметным миром; посредством деятельности человек включается в систему общественных связей и отношений. Психологическое развитие человека, по А.Н. Леонтьеву, – это процесс развития его деятельности, сознания, личности.
Общепсихологические представления о социальной и деятельностной природе человека были реализованы в возрастной и педагогической психологии. Центральным для этой теории является положение о том, что всеобщими формами психического развития детей выступают их обучение и воспитание, в которых выражается сотрудничество взрослых и детей, направленное на присвоение ими богатств материальной и духовной культуры, выработанных человечеством.
В целом для советской возрастной и педагогической психологии характерным является утверждение о решающей роли обучения и воспитания в становлении человеческой личности, о безграничной возможности развития человека в благоприятных социальных условиях. В педагогической практике эта оптимистическая позиция проявилась в единообразных учебных программах обучения и воспитания, которые должны были осваивать все без исключения учащиеся в одни и те же сроки. И хотя наличие индивидуальных различий среди школьников (в том числе и трудновоспитуемых) не отрицалось, в педагогическом процессе они не учитывались.
Завершая краткий исторический обзор направлений изучения человека, приведем в обобщенной форме соотношение направления психологии и предмета его исследований (рис. 1).
Рис. 1. Направление психологии и предмет исследования
Анализ представлений о человеке в основных направлениях и научных школах психологии позволяет сделать определенные выводы.
1. Исторически развитие психологии как самостоятельной науки было связано с поиском своего предмета исследования, в качестве которого в разное время становились разные абстрактно выраженные стороны психологии человека: сознание и его проявления, поведение, бессознательная психика, целостные психические структуры, личность и индивидуальность, деятельность и т. д.
2. Эти отдельные проекции целостной психологии человека уже в качестве базовых категорий объяснительных принципов природы психического оформлялись в отдельные научные школы и направления.
3. Каждая научная школа на основе своей категории и одностороннего представления о природе психического строила собственное представление о человеке, на основе которого создавались различные практики и психотехники.
4. Односторонность и неполнота представлений о психологии человека во многих научных школах ограничивали возможность решения разнообразных жизненно важных проблем реальных людей.
2.4. Проблема целостного и частичного описания психологии человека
Научное и художественное описание человеческой психологии. Критика рационально-частичных представлений о психологии человека. Психотерапия и целостность человеческой реальности
Научное и художественное описание человеческой психологии
Проблема целостности обсуждалась в связи с попытками целостного постижения феномена человека в философии, науке, искусстве и религии и др. Субъективность человека, его внутренний мир, человеческая индивидуальность анализируются с помощью понятий в психологической науке и изобразительными средствами – в искусстве.
Американский психолог Г. Олпорт вынес эту проблему в заголовок одной из своих статей «Личность: проблема науки или искусства?». Он пишет, что личность – это прежде всего реальная, существующая, конкретная часть психической жизни, существующая в формах строго единичных и индивидуальных, и, как таковая может, быть предметом искусства (литературы) и науки (психологии).
Основной урок, который литераторы могут преподать психологам, по мысли Г. Олпорта, состоит в том, что личность в изображении писателя-психолога предстает в целостности характера, в непротиворечивости мотивационных тенденций – имеющая внутреннюю логику развития. Психология как раз терпит неудачу в раскрытии или исследовании той целостности и последовательности характеров, которые в действительности существуют.
Другое преимущество литературы перед психологией – ее интерес к индивидуальности. Психология же стремится иметь дело с общими, универсальными законами, в которых индивидуальность, как правило, не учитывается. Хотя очевидно, что психология конкретного человека существует только в конкретной, индивидуальной форме. И если психология не включит индивидуальность в предмет своего изучения, не научится понимать конкретную личность в ее целостности, то выявленные закономерности так и останутся абстрактно-всеобщими, одинаково приложимыми ко всем людям и ни к кому в отдельности.
В то же время Г. Олпорт подчеркивает и достоинства психологии как науки, ее определенные преимущества перед литературой. Научный метод имеет строгий, доказательный характер, ему чужда личная заинтересованность исследователя в истолковании фактов психической жизни. Психология строже в употреблении терминов, точнее – в установлении причинно-следственных зависимостей, ее данные более надежны, выводы – проверяемы. Свою работу Г. Олпорт заканчивает выводом, что и литература и психология имеют свои достоинства, необходимые для комплексного изучения человека.
Вывод Г. Олпорта примечателен тем, что он не отрицает возможности научного познания личности как живой индивидуальности, а лишь фиксирует непродуктивность такого познания с помощью традиционных психологических методов. По сути дела, речь должна идти о поиске особого предмета психологического познания и других методов психологии. Полнота представленности человеческой личности в психологии возможна лишь в рамках целостного подхода к человеку.
В этом отношении интересен анализ М.М. Бахтиным проблемы героя в творчестве Ф.М. Достоевского «Герой интересует Достоевского, – пишет он, – не как явление действительности, обладающее определенными и твердыми социально-типическими и индивидуально-характерологическими признаками, не как определенный облик, слагающийся из черт односмысленных и объективных, в своей совокупности отвечающих на вопрос “кто он? ”. Нет, герой интересует Достоевского как особая точка зрения на мир и на себя самого, как смысловая и оценивающая позиция человека по отношению к самому себе и по отношению к окружающей действительности. Достоевскому важно не то, чем его герой является в мире, а прежде всего то, чем является для героя мир и чем является он сам для себя самого»[31]. Художественной доминантой для Ф.М. Достоевского было самосознание изображаемого им человека. В этом М.М. Бахтин видит радикально новую, целостную авторскую позицию Ф.М. Достоевского, которая дает ему возможность открытия «нового, целостного аспекта человека» или «человека в человеке». Самосознание не позволяет превращать живого человека в безгласный объект заочного завершающего познания. В человеке всегда есть что-то, что только сам он может открыть в свободном акте самосознания и слова, что не поддается овнешняющему, заочному определению.
«По художественной мысли Достоевского, – продолжает М.М. Бахтин, – подлинная жизнь личности совершается как бы в точке этого несовпадения человека с самим собой, в точке выхода его за пределы всего, что он есть как вещное бытие, которое можно подсмотреть, определить и предсказать помимо его воли, «заочно». М.М. Бахтин называет и метод целостного постижения человека – диалог. «Подлинная жизнь личности доступна только диалогическому проникновению в нее, которому она сама ответно и свободно раскрывает себя»[32].
