– Прекрасно! – воскликнула она, стукнув зонтиком, как судья – молоточком. Приговор мой был оглашен… – Попроси Ларримера приготовить комнаты, а мы соберем кое-что… Ах да, с нами будут слуги, конечно! Быть может, прислать моих горничных, чтобы помогли навести порядок в доме?
– Не надо, право! – испугался я. – До свидания!..
В полной прострации я сел за руль, страшась даже вообразить, что могло сподвигнуть тетушку Мейбл на столь неприкрытое требование временно приютить все ее семейство. Неладно что-то в нашем королевстве…
– Не переживайте, Виктор! – вывел меня из задумчивости голос инспектора. Таусенд по-дружески хлопнул меня по плечу и закончил оптимистически: – Все пройдет!
– Вы правы, – подтвердил я. Вопрос только, когда?!
* * *
Ночь я провел отвратительно. Мне снилась орда незваных гостей, нарушающая привычную тишину моего уютного дома. Мэри сбивалась с ног, пытаясь угодить пристрастиям всех и каждого и ругалась с тетушкиной кухаркой, горничные сплетничали, хихикали и строили мне глазки, полковник продымил всю гостиную, а Сирил умудрился разбить горшочек с Сигрид!
На этом моменте я проснулся от ужаса, не сразу сообразил, что этот кошмар происходит не наяву, с облегчением выдохнул… но тут же вспомнил – скоро всё это станет реальностью. Надо ли говорить, что к завтраку я вышел в похоронном настроении?
Ларример, которому я накануне передал тетушкины указания относительно комнат, был само сочувствие. Он то и дело подсовывал мне какие-то лакомства (видимо, нарочно попросил Мэри приготовить нечто необыкновенное), но я был погружен в себя и на заботу не реагировал.
Честно говоря, я намерен был запереться в оранжерее на все оставшееся мне время (я имею в виду, на время, оставшееся до приезда родственников, но смысл от этого сильно не меняется), но и этого мне не дали сделать: почти сразу же после завтрака заявился Сирил. Я решил, что его послали произвести рекогносцировку, закрепиться на местности и удерживать позиции до подхода основных сил противника… М-да, похоже, общение с полковником Стивенсоном сказывается на мне не лучшим образом!
– Привет, – сказал кузен, почему-то глядящий на меня по-птичьи, правым глазом. У меня, что ли, решил эту манеру скопировать? Очень зря, ему это совершенно не шло!
– Здравствуй, – отозвался я.
– А отчего так мрачно? – удивился Сирил и зачем-то прикрыл левую сторону лица ладонью, когда Ларример подал ему чашку чая.
– Догадайся!
– А, ну да, разумеется! Нашего отшельника ожидает нашествие целой орды, – хмыкнул он. – Ничего-о, Виктор, вот теперь ты узнаешь, каково мне приходится… Побудка по сигналу, утренняя гимнастика, потом марш-марш завтракать… бр-р-р! Хорошо еще, я вовремя заявил, что унаследовал от мамы боязнь лошадей, а то полковник и меня бы верхом взогнал! Казарма какая-то, а не приличный дом…
– Я не люблю рано вставать, – пробормотал я, не отрывая взгляда от газеты.
– А это не имеет никакого значения, – заверил кузен злорадно. – Разок услышишь, как полковник в шесть утра поет «Правь, Британия, морями!», сон как рукой снимет!
– Он что, правда это поет? – Я даже опустил газету.
– Ну да. Иногда под настроение может еще национальный гимн спеть. Или там «Ячменное зерно». А вот кавалерийские песни – только себе под нос, потому что там слова очень неприличные, и мама ругается… – Сирил перевел дыхание. – В этом доме акустика хорошая, все живо проснутся!
– О господи, – сказал я и вдруг вспомнил поездку на курорт, воющую собачку соседки и замечательное изобретение под названием «беруши». Надо обзавестись, пожалуй! – Ладно, скажи лучше, когда ожидать основного нашествия?
– Дня через два или три, – ответил он. – Мама никак не может решить, что с собой взять. Вот полковник – сразу видно армейскую жилку – в один момент собрался, а теперь над ней подтрунивает.
– Ясно… – тоскливо вздохнул я.
– А я у тебя это время поживу, – добавил кузен.
– Чтобы я не сбежал? – озвучил я догадку, первой пришедшую мне в голову.
– Не-ет… – Сирил вздохнул и повернулся ко мне анфас.
– Боже, – сказал я и выронил газету. Под левым глазом у кузена красовался роскошный фиолетовый фингал, а самого глаза было почти не видно. – Где тебя угораздило так приложиться?!
У Сирила имелось скверное обыкновение спросонок, не продрав глаз толком, отправляться в умывальную, и порой он вот так уже налетал на косяк или на открытую дверь. Правда, обычно лбом, а один раз он расквасил нос.
– Это не я приложился, это меня приложили, – мрачно пошутил он. – Сам понимаешь, в таком виде мне дома показываться нельзя. Знаешь, что будет, если мама увидит меня с таким украшением?
– Знаю, выжженная пустыня на месте Блумтауна, – машинально ответил я. – А кто это тебя так приласкал? Кто-то из твоих так называемых приятелей?
– Нет, куда им, руки коротки, – отмахнулся Сирил, который, вообще-то, был не дурак подраться и боксировал достаточно прилично. – Это совсем другая история…
– Очень любопытно! Дорогой кузен, а не изложишь ли ты мне подробности этой истории? Чтобы, так сказать, знать, к чему готовиться? И, – добавил я мстительно, – такой синяк за три дня все равно не сойдет. Сделается разноцветным, и все.
Сирил тяжело вздохнул, явно прикидывая, стоит мне довериться или нет. Потом все-таки решился.
– Помнишь того типа, который явился во время чаепития? – спросил он. – На которого Ми… миссис Вашингтон собак спустила.
– Помню, конечно, и что? – кивнул я, посмеиваясь про себя: Сирилу повезло, что миссис Вашингтон зовут Мирабеллой, а не, скажем, Сарой или Клариссой. Тогда ему было бы сложнее оговариваться.
– Что он приходит не в первый раз, мама говорила. К миссис Вашингтон тоже кто-то наведывался, я только не знаю, тот же это самый человек или другой.
– Сирил, я помню: он настойчиво убеждает продать поместье, – поморщился я. – Только почему он обращается с этим к тетушке Мейбл?
– Да потому что все знают, что поместье точно принадлежит не полковнику, он же к нам переселился, – хмуро ответил кузен. – И как-то принято считать хозяйкой именно маму. А она не разубеждает, зачем? Кому-то что-то объяснять, тем более, посторонним людям… Это же наши семейные дела! Ну и потом, она действительно не хочет расставаться с поместьем, зачем еще тебя припутывать? Думала, скажет «нет», и все, а этот тип ходит и ходит…
– Хм, ну допустим, – согласился я. – А как из всего этого проистекает наличие фонаря у тебя под глазом?
– Ну ты помнишь, он сказал «вы еще пожалеете»?
– Да.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
