Шаги поднимаются по лестнице.
— Покажись, кто бы ты ни был, или я звоню копам, — доносится угрожающий голос Алека на втором этаже. — Засажу тебя в тюрьму быстрее, чем произнесешь «виновен».
От угроз я судорожно вздыхаю и вся съеживаюсь на деревянном полу. Сосед застукает меня, непременно застукает, и это будет наш самый неловкий разговор. О налаживании отношений с ним теперь и речи нет.
Медленно я выползаю из-под кровати. Хуже быть уже просто не может. И почему я вечно вляпываюсь в истории? А главное, с чего я взяла, что прятаться под кроватью будет лучшим решением в сложившейся ситуации? Сверхграциозно поднимаюсь с пола и бьюсь головой о комод. Получается громкий стук, и я морщусь из-за жуткой боли, а еще из-за моего безнадежного положения. Считай, уже покойница. Секунды не проходит, как Алек врывается в комнату с — вот так да — сковородкой наготове.
Я отшатываюсь, но, к счастью, Алек останавливает на мне взгляд прежде, чем нанести удар.
— Райли? — Глаза парня округляются в изумлении, затем снова принимают враждебное выражение. — Какого черта ты тут забыла?
— Значит, обойдемся без любезностей, — без энтузиазма шучу я. Глаза Алека буравят меня в ожидании ответа, а сковородка в его руке все еще выглядит угрожающе. — Я присматривала за Милли, вдруг какой-то шум, и тут ты врываешься в окно, я думала, это воры, и…
— Чуть меня не ослепила, — сердито заканчивает Алек. — Чтоб тебя, Райли. Сначала убедись, что это воры, а потом уже переходи в режим атаки! Хорошо, я зажмурился, прежде чем в глаза попали химикаты!
Парень сердито отворачивается. Мышцы, словно натянутые под кожей провода, напрягаются. Похоже, на этот раз я действительно его довела.
— Ну, знаешь ли, ключи надо с собой носить, — оправдываюсь я. — К тому же, я не ждала тебя сегодня… думала, ты у друзей останешься. — Опираюсь о кровать и встаю на ноги, морщась от боли в коленях из-за падения. — И кстати, сегодня утром ты меня не так понял.
— Чего? — Алек замирает.
— Я не хотела показываться с тобой в школе, чтобы не навредить твоей репутации, — смущено признаюсь я. — А вовсе не из-за того, что подумал ты — я не успела закончить. Хотела пояснить, что тебе может быть неловко заходить в школу со мной, тем более после вечеринки, и еще из-за всех этих слухов. Мне-то без разницы, не ты же изгой, так что…
— С чего ты взяла, что ты изгой?
— Потому что я отстой, — полушутя отвечаю я.
— Ничего подобного. — Алек поворачивается ко мне. Гнев исчезает с лица, уступая место спокойствию. Отрешенности. В комнате темно, ее освещает только слабый свет с коридора, и на лицо парня падает тень. Меня начинает напрягать тема разговора, и я отворачиваюсь, издавая хриплый смешок.
— Райли, послушай.
— А если не стану? — Я снова смеюсь, по-прежнему пряча глаза. Не похоже, что мои дурачества действуют на парня. Он ловит меня за подбородок и поворачивает к себе.
— Райли, ты не изгой, а даже если бы была, мне все равно.
Я вспоминаю слова Мэри.
— Алек, а какой была твоя старая школа? — Мне любопытно, правда, но еще я рада возможности отвлечь внимание от себя.
— Не такой, как здесь, — уклончиво отвечает парень.
— В каком смысле?
— Райли. — Алек болезненно выдыхает. Он отворачивает голову, точно как сделала я, не желая развивать тему. — В прошлой школе я подрался кое с кем — с ним не стоило враждовать. Так что желающих со мной подружиться было немного.
— И с кем ты подрался?
Ходят слухи, что Алек не раз участвовал в драках. Впрочем, ему также приписывают угон машин, продажу наркотиков и даже нападение с ножом — словом, слухам я особо не верю.
— Я был злым ребенком. Отец только ушел, мне пришлось переехать и расстаться со своим домом, друзьями; перейти в другую школу. Все навалилось в один месяц. В первую же неделю в школе я врезал одному парню. Как оказалось популярному качку, его отец такому не обрадовался. Я отработал школьное наказание, но в школе у меня так и не заладилось. Друзей я не завел. Вот кто был настоящим изгоем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Прости, не хотела обидеть тебя своими словами.
Алек смеется и устало проводит рукой по лицу.
— Думаешь, меня заботит мнение других? Четыре года, проведенные в той школе, закалили меня. Я поддерживал общение с Диланом, Джо и Чейзом, но все равно чувствовал себя одиноким. На меня смотрели как на какого-то озлобленного ребенка — ребенка, которого ни один родитель не хотел видеть рядом со своим чадом. Если бы я продолжал считаться с их мнениями, меня бы это сломило.
— Так странно, — признаюсь я. Я присаживаюсь на кровать и задумчиво рассматриваю свои комкающие одеяло руки, — что ты был непопулярным. Это совершенно не вяжется с моим представлением о тебе.
— Я все тот же. — Алек со вздохом качает головой. — Просто здесь все по-другому. Я в компании друзей. Хотя это не значит, что мне есть дело до чужого мнения. Прийти в школу с паинькой — думаешь, меня это волнует? Пусть говорят, что хотят. Люди только и могут, что трепать языком.
— У вас с Вайолет очень похожие взгляды на жизнь.
— Тебя стоит взять с нас пример. — На его лице все то же отстраненное выражение.
— Я подумаю
— Просто… — Алек на секунду закрывает глаза. — Не говори больше подобного. Тебе не нужно обо мне волноваться. Я делаю только то, что хочу.
— Окей. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. — Я разглядываю свои сплетенные пальцы, собираясь с духом. — А можно спросить, что случилось с твоим отцом?
— Не хочу об этом говорить.
Алек опускается рядом со мной на кровать, его рука медленно приподнимает мой подбородок, чтобы я на него взглянула.
— И извини за дезодорант. — Я ежусь, как только наши глаза встречаются.
— О, не переживай, я тебе это еще припомню. — Он слабо улыбается.
— Нет, не припомнишь.
Он сияет ямочками.
— Закажем китайскую еду? Умираю с голоду.
— Само собой.
Невероятно, но факт — я краснею. Я флиртую с ним? Прячусь за волосами. А когда снова поднимаю взгляд, Алек находится всего в нескольких дюймах от моего лица. На секунду я забываю дышать.
— Так и знал. Ты не способна устоять передо мной, Грин.
Самодовольная ухмылка играет на его губах, и я со смехом отталкиваю парня.
— Я не могу устоять перед лапшой в кисло-сладком соусе. Иди и закажи мне еду!
Алек усмехается, поднимается с кровати и хлопает ладонями по дверному косяку, прежде чем выйти из комнаты. Я делаю глубокий вдох. А ведь Алек только что мне открылся. Похоже, за последние несколько лет ему пришлось многое пережить. Внезапно его образ жизни: мотоцикл, девушки, его подколы — все эти детали складываются в цельную картину. На сердце становится тепло, и я хмурюсь, поймав себя на этом. Райли, нет. Ты не можешь позволить себе это чувство. Ни к нему, ни к кому-либо другому. Заставляю себя вспомнить обо всех тех девушках, с которыми Алек флиртовал. Вот кто ему интересен.
Не хочу снова остаться с разбитым сердцем. Сейчас не время влюбляться. Жизнь и без того идет кувырком.
Глубоко вздохнув, я встаю с кровати и на ходу спускаю рукава свитера. Выйдя из комнаты на залитую светом лестничную площадку, я слышу внизу голос Алека. Должно быть, заказывает еду. Однако подойдя к верхней ступени, я замираю.
— Тиана, я реально плохо себя чувствую, — звучит голос Алека.
Я заглядываю через перила. Прислонившись к стене, Алек прижимает к уху телефон.
— Я реально считаю, тебе не стоит приходить. Нет. Нет. Я останусь дома и лягу спать пораньше. Может, в другой раз. Да, ладно. Извини. Спокойной ночи. — Парень вешает трубку.
Сердце сжимается в груди, и я обреченно вздыхаю.
***
— Хочу посмотреть «Дрянных девчонок».
— Ни за что, я отказываюсь смотреть это жалкое подобие фильма. «Мстители» намного круче.
— А как же красотка Реджина Джордж? — хнычет Алек. — Девчонки в коротких юбках дерутся и грызутся. Вот что значит — качество телеиндустрии.
