Какое‑то время Агве и Кераспу удавалось поддерживать разговор, но затем усталость взяла верх. Воздуха не хватало. Тело покрывали крупные капли пота. Особую сложность создавали другие торговцы с гружеными тележками, преграждавшими снова и снова дорогу. Обычно это были голиафцы, и они лучше всего справлялись с тяжестью, но иногда попадались представители Аида или Далеких земель. Вот у них управляться с тяжелыми тележками получалось гораздо хуже, чем у коллег, представлявших горный народ.
Несколько раз Агве приходилось оставлять упряжь и помогать доходягам из Аида или Далеких земель управляться с тележками. Керасп старался вести их через рынок в обход основных маршрутов стражников. Правда дважды пришлось платить за проход по районам, которые были откуплены торговцами с целью создать независимые участки рынка, да как‑то раз шайка воров попыталась потребовать с Агвы и Кераспа плату за проезд, не сразу увидев в них угрозу.
Укротительница и завербованный стражник разобрались с ними, не обнажая оружия, хотя у воров были ножи. Один из них оставил на щеке Агвы небольшую рану. Следующим ударом укротительница сломала нападавшему руку. Превращение из ведьмы в голиафку произошло меньше суток назад, но игровая точка сборки взаимодействовала с сознанием пользователя безупречно. Информационные протоколы базового видения боя становились доступны своевременно, позволяя реагировать на атаки воров.
— А ты неплохо держалась для ведьмы в теле голиафки, — похвалил Керасп.
Агва кивнула, бросив ворам пригоршню серебряных монет.
— Это вам на лечение, свиньи, — буркнула она, возвращаясь к повозке, чтобы продолжить маршрут.
Других серьезных преград на их пути не возникло. Оставалась лишь гонка на время — покинуть рынок прежде, чем растает ловушка мантикоры.
— Думаю, сегодня мы серьезно увеличим выносливость и силу, — сказал Керасп, ссылаясь на отчеты в комнате личных достижений, затем вспомнил, что Агва не имеет в действительности никакого отношения к горному народу, помрачнел. — А у телебов что, действительно отсутствует даже примитивная версия комнаты личных достижений? — спросил он, тяжело дыша.
Дорога шла под гору, но Керасп знал, что скоро она лихо возьмет вверх, к границам рынка. Так что на разговоры остается не больше пары минут. Потом будет не до этого.
— Думаю, без комнаты личных достижений игра выглядит более реалистичной, — сказала Агва после непродолжительной паузы.
— Не согласен, но спорить не стану. Сейчас Далекие земли пользуются спросом, так что, значит, твоя точка зрения имеет место быть.
У него в голове вертелись вопросы о деталях предстоящего штурма Голиафских гор, но вот какой из них задать первым, Керасп так и не решил. Потом начался изнурительный подъем.
Мышцы так сильно заныли, что Агва стала снова и снова оборачиваться, убеждая себя, что никто уже не видит их, и можно позвать на помощь Тароса и его людей, а так же вора, который, хоть выглядел в сравнении с представителями горного народа доходягой, но, будучи голиафцем, мог превзойти по силам сразу нескольких телебов. Но каждый раз, бросая взгляд на границы поселения, Агва замечала торговцев, праздных зевак и даже стражников, провожавших повозку пристальным взглядом.
— Не беспокойся, — хрипло сказал Керасп. — Для стражников мы просто торговцы, которые идут по своим телам. А куда именно мы направляемся, им абсолютно плевать: можем возвращаться в свои локации, можем идти на другой рынок, — с трудом переводя дыхание, он поднял голову и, быстро моргая, чтобы избавиться от попавшего в глаза пота, посмотрел на множество тоннелей в конце подъема. — Далеко еще… Чтоб не ладно стало!
Керасп споткнулся и упал бы, если Агва не поддержала его. Повозка покатилась назад, грозя сорваться с узкой извилистой тропы, ползущей вверх.
— Держи ее! — зарычала ведьма в теле голиафки, упираясь ногами в осыпающиеся горные породы.
Керасп вернул потерянное за мгновение до этого равновесие и навалился на упряжь, помогая остановить повозку.
— Чуть не облажались, — улыбнулась Агва, хотя улыбка сейчас больше была похожа на оскал.
— Не расслабляйся. Нам еще нужно закончить подъем.
— Это точно… — она облизнула пересохшие губы, признавшись, что быть ведьмой ей нравится больше, чем голиафкой.
— Если честно, то не могу представить тебя в другом теле, — сказал Керасп, налегая на упряжь, возобновляя подъем.
В повозке что‑то булькнуло, послышался негромкий рык мантикоры.
— Как долго… ты планируешь… оставаться голиафкой? — задыхаясь спросил Керасп, стараясь не думать о том, что происходит за его спиной внутри повозки.
— А что? — так же задыхаясь спросила Агва.
— Нравишься ты мне в шкуре укротительницы мантикор, но… не знаю, как начну относиться к тебе, когда… ты станешь ведьмой из Далеких земель.
— Не любишь телебов?
— Как и все голиафцы, — на залитом потом лице Кераспа появилась улыбка. — Полагаю, если ты сейчас задумаешься об этом, то сможешь понять, о чем я, потому что преданность горному народу заложена в игровые точки сборки так же, как у телебов заложена межплеменная вражда.
— Не хочу я это понимать, — отмахнулась Агва. — У меня до сих пор голова кругом идет от непривычных восприятий, добавившихся после смены точки сборки… Одна ваша жадность чего только стоит…
Разговор помог скоротать остаток подъема. Выбрав шестой тоннель, если считать от небольшого водопада, начинавшегося где‑то вверху и падая многим ниже каменной площадки, где находились Агва и Керасп, они затащили повозку в спасительный полумрак и повалились без сил, прижавшись спинами к неровным каменным стенам.
— Все! Можете выбираться, — крикнула ведьма Торосу и его людям.
Ответом ей стало гортанное урчание мантикоры. Затем послышался голос Тароса, отдававшего распоряжения, из которых Агва не поняла ни слова. Кто‑то открыл борт повозки, и оттуда хлынула вода от растаявшего ледяного куба. Следом за этим в тоннель выбралась мантикора. По — кошачьи потянулась и начала стряхивать оставшиеся на теле капли воды.
— Эй, следи за нашим карманным монстром, — велела мистифу Агва, отворачиваясь от полетевших в лицо капель.
— Не так просто полностью блокировать мантикору, — признался чернокнижник.
Агва кивнула. Выбравшийся из повозки Тарос увидел, что ведьма еле дышит и тревожно спросил, не случилось ли чего страшного. Получил отрицательный ответ и развел демагогию, пригодится им повозка в дальнейшем путешествии или нет.
— А кто тебе ее будет тащить? Сам ты, будучи телебом, не очень‑то подходишь на эту роль, — сказала Агва, вытирая лицо, покрытое потом. — Только не смей говорить, что у нас с Кераспом хорошо получается выполнять роль кромнов, запряженных в повозку. К тому же я хочу снова стать ведьмой. До Мертвого города путь не близкий, да и в его стенах пользы больше будет от колдуньи, чем от укротительницы мантикор…
— Ты сказала до Мертвого города? — оживился Керасп.
— Ты знаешь другой тайный путь в чертоги Старца? — спросила Агва, хотя вопрос был в общем‑то риторическим, потому что о другом пути не знали даже завербованные фидаины высших ступеней власти горного народа, чего уж говорить о простом стражнике, караулящем окраины одного из голиафских рынков.
— Нет, не знаю, — тряхнул косматой головой Керасп. — Зато вдоволь наслушался диких историй о том, что происходит с теми, кто осмеливается посетить Мертвый город.
— На кой черт торговцам посещать Мертвый город? — спросил Тарос.
— А ты думаешь, там ничего нет, кроме призраков? — завербованный стражник ухмыльнулся и начал рассказывать о магических артефактах и драгоценностях, продаваемых на черных рынках успешными грабителями, которым хватило смелости и навыков пробраться в Мертвый город и выжить, отыскав ценности. — Говорят, что координаты постоянно меняются, — сказал Керасп. — Не знаю. Не буду утверждать. Скажу лишь, что вначале, когда о городе Мертвых стало известно впервые, многие потянулись туда в надежде на легкий заработок, но после того, как первые сотни авантюристов канули в небытие, пыл воров значительно уменьшился.
— Завербованные Прай — Ми фидаины говорили, что дорога в Мертвый город не опасна, — засомневался Тарос, впервые услышав о серьезных трудностях, которые могут ждать их в поселении призраков. — Нас заверили, что достаточно обладать волшебной картой, способной подстраиваться под изменяющийся лабиринт, и проблем не будет.
— О дороге в Мертвый город мало кто говорит. Болтают, что некоторым ворам удавалось проходить лабиринт и без волшебных карт, но… — Керасп устремил на не достававшего ему до груди Тароса хмурый взгляд. — Ты слушаешь меня, но не слышишь, телеб. Я разве говорил тебе, что опасность таится в лабиринте? Нет. Речь шла только о городе. Лабиринт — это детская шалость, как замочная скважина в двери, ведущей в ад. Ты можешь найти ключ, но реальная опасность начнет угрожать тебе только после того, как откроешь проклятую дверь… Так же обстоят дела и с Мертвым городом. Вам рассказали о дороге туда, но умолчали об опасностях, поджидающих в самом городе. Впрочем, ничего удивительного — Старец горы владеет несметным богатством, так что фидаинов не интересуют финансовые вопросы, следовательно и Мертвый город им посещать незачем. Разве что нервы пощекотать да навыки свои проверить.
